Смерть дублера

– Вы только послушайте! Без всякой причины, без каких‑либо оправданий… Мистер Фокс, у вас эта сцена, должно быть, вызывает неловкость. У меня тоже. Хочу, чтобы вы знали: я не приставал к своей дочери с нотациями насчет ее образа жизни. Пять лет назад, когда я впервые узнал о ее отношениях с мистером Торпом, я не смог их одобрить и так прямо и сказал. Она была слишком взрослой, чтобы склониться перед отцовской волей, и слишком независимой, чтобы прислушаться к моим советам. Само собой, меня эта новость расстроила, но я никогда не читал дочери нотаций по этому поводу. Ничем хорошим это бы не кончилось. Готов признать, что однажды я пригрозил ей, давным‑давно. Я хотел знать, кто этот мужик, и встретиться с ним лицом к лицу. Я пригрозил, что предприму свои шаги, если меня лишат даже этой малости. Хотел убедиться, что дочь не записалась в подружки к какому‑нибудь гангстеру. И в каком‑то смысле смирился, узнав, что это Ридли Торп. Наверняка многие отцы в восемнадцатом веке точно так же успокаивались, обнаружив в дочкиной постели графа или князя. Я также признал, что моя дочь может жить собственной независимой жизнью. Я ни разу не пытался принудить ее жить иначе, и у нее нет права обвинять меня в том, что я якобы явился сюда с угрозами. Мне уже полегчало только оттого, что я могу говорить об этом с кем‑то посторонним. Я согласился сделать то, о чем вы и мистер Торп попросили меня вчера, чтобы мои старые кореша не прочли однажды в газете, будто Торп проводил свои выходные, кувыркаясь с любовницей Дороти Дьюк, что ее настоящее имя – Мэй Джордан и что она моя дочь.

Мисс Дьюк села прямо:

– То есть ты не собирался угрожать…

– Не собирался. Разве я хотя бы словом дал тебе понять, что собираюсь?

– Нет, но я подумала…

– Не стоило думать, не твое это.

– Что ж, – шевельнулся Фокс, – я ни в коей мере не виню вас. Вы приехали убедиться, что не покрываете убийцу. Вчера я предпринял тот же шаг. Но ваша дочь кое в чем права: это и впрямь опасно. Если какой‑то смышленый репортер бродил вокруг моего дома и, увязавшись за вами сюда, выяснил, что вы встали в пять утра, чтобы навестить свою красавицу‑дочь, которая живет одна на Парк‑авеню… Будем надеяться, не увязался. Теперь убедились, что мы не заставили вас состряпать алиби для убийцы?

– Да. Дочь никогда мне не лжет.

– Хорошо. В девять часов мне нужно быть в офисе Торпа, и я хочу, чтобы вы поехали туда со мной. У вас возникает слишком много оригинальных идей, чтобы оставить вас с ними наедине. Если бы вы попросили, я сам привез бы вас сюда, чтобы вы могли поговорить с дочерью. Весь день постарайтесь ни на шаг от меня не отходить. Посмотрим, не разовьется ли в нас взаимное доверие.

Джордан возразил, что ему нужно присмотреть за бесхозным катером. Фокс потратил еще несколько минут, отговаривая его от резких движений, и наконец преуспел. Они вышли в прихожую, намереваясь покинуть квартиру. Мисс Дьюк запечатлела на отцовской щеке прощальный поцелуй, а потом взглянула на Фокса и преподнесла ему третий по счету сюрприз.

– Хочу попросить вас передать сообщение старому другу, – сказала она, – только вряд ли это разумно – дать ему понять, что вы заходили ко мне. Он сразу задумается – зачем и почему.

Фокс улыбнулся ей:

– Давайте сюда свое сообщение, я буду осторожен и не вызову лишних подозрений. Кому оно назначается? Мистеру Торпу?

– О нет, – улыбнулась в ответ мисс Дьюк. – Если вам покажется это уместным, передайте Энди Гранту мой сердечный привет и скажите: если ему нужен свидетель в суде, он может на меня рассчитывать.

Фокс понадеялся, что в тусклом освещении прихожей промелькнувшее в его глазах удивление не будет слишком заметным.

– А что, – небрежно переспросил он, – вы с Энди давно дружите?

– С очень давних пор, – кивнула она. – Тысячу лет не виделись. А ведь когда‑то я была его иллюзией.

– Не думал, что у Энди имелись иллюзии.

– Теперь я и сама с ними рассталась. Говорю же, это было давным‑давно. Так вы передадите мой привет?

– Подумаю над этим. Всего хорошего, будьте умницей.

Нахмурив лоб, Фокс вышел из здания. Вместе с Генри Джорданом они пешком добрались до оставленной Фоксом машины, чтобы сразу направиться в центр. Эта часть поездки оказалась бесплодной, хотя по ее окончании Фокс испытал удивление в четвертый раз за одно утро. Преодолев несколько пробок, с трудом найдя место для парковки и пройдя четыре квартала в обществе Джордана, он вошел в высотное здание на Уолл‑стрит и на лифте поднялся на сороковой этаж. Там он поговорил с умной рыжеволосой женщиной, поспорил с умным молодым человеком с затуманенным взглядом, прошагал футов сто по крытому ковром коридору, представился субъекту в очках, который явно имел причины сомневаться даже в том, что Земля круглая. Когда же Фоксу удалось наконец убедить очкастого, что он – это он, а не кто иной, тот не направил Фокса в очередной коридор, а произнес следующее:

– Мистер Торп посчитал уместным провести этот день в своем загородном поместье в Мейпл‑Хилл. Мне поручено сообщить, что в половине восьмого сегодня утром он звонил вам домой, чтобы вы направились прямиком туда, но вы уже выехали. Далее, он выразил пожелание, чтобы вы немедленно прибыли в Мейпл‑Хилл. Маршрут, каким вы сможете туда добраться…

– Спасибо, – бросил Фокс, отворачиваясь. – Я знаю, где это.

Проделав вместе с Джорданом тот же путь по длинному ковру, но уже в обратную сторону, Фокс сказал умной рыжеволосой женщине, что ему будет звонить некий мистер Пейви, и попросил ее передать звонящему, чтобы тот без промедления мчался в Мейпл‑Хилл.

 

Глава 13

 

Мейпл‑Хилл стоял на возвышенности чуть севернее Тарритауна. Ни дом, ни окружавший его участок ничем особенным не выделялись, разве только роскошью. Мейпл‑Хилл не мог похвастать ни сумеречным очарованием старины, ни смелой красотой укротившего природу творца, ни блеском модерниста, устроившего дерзкую игру с ракурсами и формами. Тем не менее это было обширное и богатое имение. В нем имелось все, что положено: извивающиеся подъездные дорожки, окаймленные рододендронами высотой двадцать футов, величественные вязы и гигантские клены, клумбы с ирисами, теннисные корты, бассейны, безупречно подстриженные вечнозеленые растения, волнообразные лужайки и пышные кусты, а также дом на сорок комнат.

У въезда на территорию имения Фоксу пришлось задержаться: массивные кованые ворота стояли открытыми настежь, но путь преграждала натянутая между ними тяжелая цепь. К нему уже неторопливо шагал, неприветливо хмурясь, охранник в форме. Вновь Фоксу пришлось удостоверить свою личность, доказывать, но и этого оказалось мало, несмотря даже на то, что его ждали. Охранник удалился в каменную сторожку, чтобы позвонить на холм и сообщить, что посетитель явился в сопровождении человека по имени Генри Джордан. И только получив разрешение, он снял цепь и оттащил ее в сторону. У самой вершины холма, в зарослях орешника, Фокс заметил еще одного охранника. Этот был в рубашке с коротким рукавом и с пистолетом в поясной кобуре. Фокс не удержался от комментария: