Сведенные судьбой
Сидя у окна, Пандора смотрела на проплывавшие мимо пейзажи и время от времени бросала взгляды на Кэтлин, которая, занимая место напротив, держала на коленях маленького Уильяма. Несмотря на то что они взяли с собой няню, Кэтлин практически не спускала младенца с рук. Темноволосый малыш играл с катушками на веревочке, исследовал их размеры и строение, тащил их в рот и сосредоточенно грыз. Девон устроился рядом с сыном, положив руку на спинку дивана.
Кассандра занялась вязанием башмачков из цветного гаруса, а Пандора порылась у себя в сумке и вытащила дневник – тяжелую тетрадь в кожаном переплете. На линованных страницах дневника были размещены вырезки, наброски, засушенные цветы, использованные билеты, почтовые открытки и всякая всячина, которая привлекла внимание Пандоры. Примерно половину тетради занимали описания идей и зарисовки новых настольных игр. Дневник был обмотан шнурком, на котором висел механический серебряный карандаш.
Размотав шнурок, Пандора открыла дневник на чистой странице ближе к концу, покрутила нижнюю половинку карандаша, чтобы наружу вылез кончик свинцового стержня, и начала писать:
«ПУТЕШЕСТВИЕ В ХЕРОНС‑ПОЙНТ, ИЛИ НАДВИГАЮЩАЯСЯ БРАЧНАЯ КАТАСТРОФА ЛЕДИ ПАНДОРЫ РЕЙВЕНЕЛ
Факты и наблюдения
1. Если люди считают тебя опозоренной, это то же самое, что быть опозоренной на самом деле, за единственным исключением – ты можешь ничего не знать об этом.
2. Когда твоя репутация разрушена, есть только два варианта: смерть или замужество.
3. Так как я безнадежно здорова, первый вариант маловероятен.
4. В то же время ритуальное принесение себя в жертву в Исландии нельзя исключить полностью.
5. Леди Бервик советует замужество и говорит, что лорд Сент‑Винсент «соответствует всем требованиям». Учитывая, что один раз она точно так же оценила жеребца‑производителя, которого они с лордом Бервиком купили для своей конюшни, не удивлюсь, что наша дама заглядывала Сент‑Винсенту в зубы.
6. Ходят слухи, что у лорда Сент‑Винсента есть любовница.
7. При слове «любовница» на ум сразу приходят два слова – «ошибка» и «матрас».
– Мы въехали в Суссекс, – сообщила Кассандра. – Здесь даже красивее, чем описывается в путеводителе.
В книжном киоске на станции она купила «Популярные советы путешествующим в Херонс‑Пойнт» и в первый час поездки заставила всех выслушивать чтение отрывков из этой книжки.
Известный как «территория здоровья», Суссекс был самым солнечным регионом в Англии, с самой чистой водой, бьющей из глубоких родников в меловых породах. В соответствии с путеводителем, графство располагалось в пятидесяти милях от побережья. Туристы толпами приезжали в городок Херонс‑Пойнт из‑за благодатного воздуха и возможностей поправить здоровье, купаясь в море и принимая ванны в горячих источниках.
В путеводителе давалась высокая оценка герцогу Кингстону, который, несомненно, имел отношение к возведению барьера в море, чтобы остановить береговую эрозию, а также построил гостиницу, эспланаду для прогулок и общественный, длиной тысяча футов, мол, который давал укрытие прогулочным катерам, рыбацким лодкам и его собственной яхте.
«8. В местном путеводителе нет ни одного неблагоприятного высказывания о Херонс‑Пойнте. Это, должно быть, самый лучший город во Вселенной.
9. Либо автор пытается подлизаться к Шоллонам, которые владеют половиной Суссекса.
10. Господи, они становятся несносными!»
Пандора выглянула из окна вагона. Ее внимание привлекли стаи скворцов, которые синхронными движениями рассекали небо. Как вода распадается на отдельные капли, так массы птиц делились на стаи, потом соединялись вновь, чтобы продолжить полет в едином, похожем на ленту потоке.
Громыхая и звеня, поезд продолжал свой путь. Пассажиры любовались видами очаровательных деревушек, городков с уютными домиками, живописными церквушками, ярко‑зелеными полями, мягко очерченными холмами, покрытыми пурпурным ковром из цветущего вереска. Небо было ясное и спокойное, на нем виднелось несколько пушистых облаков, которые, казалось, только что постирали и вывесили на просушку.
«11. Суссекс полон живописных ланшафтов.
12. Любоваться природой – жутко скучно».
Поезд подъезжал к станции. Они миновали водонапорную башню, несколько лавок, почтовое отделение, склады, хранилище для молочных и других продуктов, которые держали на холоде в ожидании отправки.
– А вон и поместье Шоллонов, – пробормотала Кассандра.
Проследив за ее взглядом, Пандора заметила вдали на холме за мысом белый особняк, выходивший окнами на океан: величественный мраморный дворец, который населяли чопорные аристократы.
Поезд подошел к станции и остановился. Воздух, такой жаркий, что в нем стоял запах металла, был полон звона колоколов, голосов стрелочников и путевых рабочих; гремели открываемые двери, по платформе носильщики катили свои тележки. Когда семейство Рейвенелов выгрузилось из вагона, их встретил средних лет мужчина весьма приятной наружности. Представившись мистером Кутбертом, управляющим поместьем герцога, он принялся деловито распоряжаться носильщиками и лакеями, которые собирали багаж, включая очаровательную, сплетенную из ивовых прутьев детскую коляску Уильяма.
– Мистер Кутберт, – обратилась Кэтлин к управляющему, который вел их под сводчатым навесом на другую сторону вокзала. – Здесь всегда так жарко в это время года?
Кутберт промокнул испарину на лбу белоснежным носовым платком.
– Нет, миледи, теперь не по сезону высокая температура даже для Херонс‑Пойнта. Обычно после сухого периода с континента приходит ветер южного направления и охлаждает воздух на побережье. Более того, мыс, – указал он в сторону крутого утеса, выдававшегося в океан, – помогает поддерживать в городе уникальный климат.
Рейвенелы вместе со свитой из слуг проследовали к привокзальной башне с часами, где в ожидании стояли экипажи. Герцог прислал три блестевшие на солнце черные кареты, внутреннее убранство которых поражало изысканностью: сиденья были обтянуты мягкой марокканской кожей цвета слоновой кости и отделаны розовым деревом. Усевшись в первую карету, Пандора сразу же обследовала встроенный в стенку неглубокий ящичек, разбитый на несколько отделений. Специальное гнездо в дверце занимал зонт, сбоку от откидного подлокотника оказался прямоугольный кожаный ящик, где лежал бинокль – не такой, как крохотные штучки, которыми дамы пользуются в опере, а настоящий, сильный, полевой.
