Таежное смятение чувств. III. Полет
После того как с посудой было покончено, Марьям предложила гостье прогулку до смотровой площадки выше по дороге. Но Маша пока вежливо отказалась. Сначала дела…
Только Сергей категорически отказался вести Машу в пещеру сразу и сейчас. Свой отказ он мотивировал тем, что путь под землей очень сложен и ему с братьями нужно для начала все подготовить и проверить. Сергей велел братьям забраться в отверстие по скале и оставить в пещере запас воды и аккумуляторы для фонариков на тот случай, если им придется задержаться.
– Мы все, мы пошли! – набрали полные рюкзаки снаряжения Аслан и Ильяс, живо отправились к скале.
Не взяв Марию с собой, Серж ушел на разведку ему одному известного второго входа в пещеру, пропал на весь день. А Маша совершила увлекательную прогулку с Марьям по окрестным горам.
Весь вечер Маша провела в томительном предвкушении. Она по десять раз дотошно перепроверяла фотоаппарат, зарядила батарейки от диктофона, чтобы на месте оперативно осуществить описание нового вида, улеглась в кровать, не веря, что уже завтра она окажется в таинственной пещере.
Всем ее радужным мечтам не суждено было сбыться. Как по закону подлости, в народе именуемым не иначе как законом бутерброда, на следующее утро разразилась буйная гроза, которая часа через два‑три сменилась унылым серым дождем, зарядившим на весь оставшийся день. Моросящий дождик прекратился только к вечеру, и Серж посоветовал Маше отложить поход к пещере, так как в ней могло быть полно воды, которая стекала с гор бурлящими потоками. Но девушка на этот раз была непреклонна.
– Мне во что бы то ни стало нужно попасть туда! – стукнула она упрямо кулачком по столу. – Уже третий день я тут, а еще ничего не выяснила. А времени ведь не так уж и много!
Наконец, Сергей сдался, согласившись, что если дождей больше не будет, то они выйдут завтра, но не раньше обеда.
Когда солнышко еще висело над вершинами гор, приобретая красноватый оттенок, Серж, Маша и Марьям уже сидели на высокой скале перед небольшим круглым отверстием, уходящим куда‑то вглубь. Марьям сноровисто ставила небольшую горную палатку, а Серж деловито перебирал свой мешок, доставая налобные фонарики и какие‑то веревки. Мария же дрожала от страха.
Черное отверстие, из которого шел прохладный ветерок и пахло сыростью, казалось ей дверью в преисподнюю. Девушка уже сомневалась в том, что стоит ли идти этим путем. Может, будет лучше, пересилив себя, подняться к пещере по скале…
– Ну, что, Машенька, готова? – надел Сергей каску и включил налобный фонарик. – Я полезу первым, а ты следуй за мной. Если что‑то случится, дергай меня за ногу или кричи.
– А другого входа точно нет? – взглянула с тревогой на проводника и наивно спросила Маша.
– Машенька, может, тебе скоростной лифт до пещеры построить? – закатил Сергей глаза к небу неплохо поставленным театральным жестом. – Или мы лучше попросим твоих мышек самим выйти к нам на обозрение? Путь ученого труден и тернист! – нахлобучил он на ее голову каску и застегнул ремешок на подбородке. – Вперед и с песней! – хмыкнул Серж.
Словно земляной червяк, Сергей ловко ввинтился, устремился в дыру, толкая перед собой узкий мешок с вещами. Маша с отчаянием в глазах посмотрела на жену Сержа.
– Да не бойся ты! – усмехнулась Марьям. – Мой там уже сто раз все излазил. Это вовсе и не опасно. Я буду тут ночевать, если что, позову вам на помощь. Громче кричите…
Вздохнув, Маша встала на четвереньки, наблюдала, как быстро удаляются в узком проходе шипованные ботинки ее проводника. Первые метры в темном и узковатом лазе показались Марии чудовищными. Девушка сильно ударилась коленом о каменный выступ и вдобавок умудрилась разбить фонарик на каске, нечаянно зацепив его за каменный свод.
Двигаясь практически в полной темноте, ориентируясь только лишь по тусклым отблескам света, проскальзывающим в небольшие отверстия между гранитными стенами пещеры и скользящим вдоль них Сержем, Маша преодолела первый отрезок пути.
Туннель постепенно все расширялся, и вскоре Сергей спрыгнул на каменный пол довольно‑таки просторненькой пещеры. Звонким эхом вернулся откуда‑то издалека звук его голоса.
– Ну, что? Живая? За фонарик с тебя причитается! – ослепил он ее лучом яркого света и дружески потрепал по плечу. – Как ты, Машенька? Жива еще?
– Ничего… жива… – ответила робко она, оглядываясь.
Темнеющий вверху свод пещеры был приподнят метров на пять и уходил вдаль темным коридором. Где‑то гулко шумела вода.
– Привыкай, Машенька! – фыркнул Сергей. – Тебя впереди ждет незабываемое приключение. Держи фонарь. Пошли.
Они топали по неровному полу, то и дело спотыкались об остовы разрушившихся сталагмитов. Шум воды слышался все ближе. И это уже начинало вселять некие опасения.
– Кажется, Машенька, вчерашний дождь все же испортил наше путешествие, – крикнул Сергей ей на ухо, когда они подошли к небольшому подземному водопаду, шумно вытекающему из трещины в потолке и ниспадающему в небольшое озеро.
Через несколько минут они уперлись в тупиковую стену, у подножия которой протекала речка и убегала куда‑то вниз.
– Так я и думал, – сказал Серж с досадой, – сифон!
– Что? – не поняла Маша.
– Сифон! – поморщился проводник. – Как под умывальником или раковиной! В сухую погоду проход пересыхает, и нужно проползти парочку метров под стеной, но после дождей все заполняется водой. Ты плавать, Машенька, умеешь?
В нерешительности глянув на завихрения темной воды, с силой утекающей под гранитную стену, Маша кивнула и ответила:
– Умею…
– Тогда проблем не возникнет. Раздевайся! – принялся Сергей разматывать свой мешок, достал два прозрачных пакета и фонарь, тут же его включил и поставил недалеко от воды. – Ну, и чего стоишь? Раздевайся, говорю! – снял он деловито с себя куртку, стянул через голову водолазку и майку.
– З‑з‑зачем раздеваться? – начала вдруг заикаться Маша. – А что, без этого нельзя обойтись?
– Ты же не поплывешь в одежде? – хмыкнул Серж. – Вся вымокнешь насквозь! Пройдем мы сифон голышом, а одежду сложим в непромокаемые мешки. – Раздевайся…
В шоке глядела Мария на обнажающегося мужчину. Понимала она, что неприлично это, что ей следовало отвернуться, но не могла отвести взгляд от его крепкой задницы, белым пятном выделяющейся на фоне загорелой спины. Она так давно не видела голого мужика, не находилась так близко, что невольно ее охватило желание. Она сама умом этого не хотела, а ее сущность хотела.
