Таежное смятение чувств. III. Полет
– Что там происходит, Зимин? – устала ждать Леночка и начала понемногу нервничать. – Ехать пора!
– Успеем, Елочка! – усмехнулся Борис. – Если наша Виктория Игоревна что‑то задумала, ее уже не остановишь! Подумаешь, приедем в лагерь на полчаса позже…
Наконец, великосветские дамы вышли и чинно расселись в машине. Смирнову Вика отправила на переднее сиденье рядом с водителем, а сама втиснулась назад к молодоженам.
– В тесноте, да не в обиде! – улыбнулась Шатова мило. – Поехали, Зимин! Волошин ждать нас не будет…
Оставив Викторию Игоревну с ее спутницей напротив здания обкома партии, Борис свернул на перекрестке налево и помчался к восточному выезду из города.
– И зачем мы здесь на виду торчим? – вздернула Смирнова непонимающе плечиком. – Виктория Игоревна!
– Никого ты не узнаешь? – показала Шатова одними глазами на приближающегося к ним Волошина.
– А кого я должна тут признать? – прищурилась подслеповато Мария. – Черт, ничего не пойму!
В отличие от Смирновой, сам Волошин пока еще на зрение не жаловался и сразу заприметил что‑то неуловимо ему знакомое в женщине, стоявшей рядом с Шатовой. В груди защемило от наплыва тихой грусти. Он ускорил свой шаг.
– Маша, ты, что ли? – разглядывал мужчина внимательно ничего не понимающую Смирнову.
– Мужчина, вы это мне? – нахмурилась Мария.
Ей крайне не понравилось то, что незнакомый человек позволил себе столь фамильярное обращение к ней.
Услышав ее голос, Волошин расцвел и воскликнул:
– Маша, наш главный специалист по рукокрылым!
По всему лицу Марии Алексеевны побежали яркие пятна сильного смущения. Дыхание у нее перехватило, и она долго не могла ничего сказать ему в ответ.
– Серж! – выдохнула она изумленно. – Это ты?
– У меня времени в обрез! По дороге поговорим… – повел их Волошин к своей машине, поглядывая на часы.
Глядя на стремительно пролетающие мимо городские кварталы, Смирнова негромко спросила у Шатовой:
– Вы нарочно подстроили эту встречу? Серж все знал?
– Нет, Машенька! – положила Вика успокаивающе свою руку на ее ладонь. – Волошин ничего у нас не знал. Зимин подумал, что ты, Машенька, возможно, знакома с нашим Волошиным, предположил, что это он был твоим хитро сделанным проводником.
– Этого просто не может быть, потому что не может быть такого! – откинулась Мария на спинку и прикрыла глаза.
Она вся ушла в свои воспоминания. Незапланированная поездка на Кавказские горы обернулась для нее внеплановой беременностью, прервать которую девушка не решилась, да и не хотела она избавляться от ребенка. Родилась дочь, и Маша назвала ее Иринкой. Многое же пришлось вытерпеть Машеньке за эти годы, через всякое пришлось ей пройти…
Тем временем Шатова вкратце изложила суть проблемы, с которой она хотела обратиться к Волошину.
– Вика, девочка… – пожал Сергей Александрович непонимающе плечами, – к чему такие сложности? Я и сам запросто засуну тебя в этот институт и без всяких посредников!
– Понимаете, Сергей Александрович, наши ученые мужи крайне не любят, когда им со стороны кого‑то навязывают, начинают всячески отравлять жизнь чужакам, – пояснила Виктория Игоревна. – Мне не хотелось бы с первых же дней попасть под желчные жернова ученой братии. К тому же, у меня нет необходимого опыта в этом самом вопросе, и меня мгновенно сожрут с потрохами…
– А ежели тебя сам порекомендуют сородич Наумова, то… – усмехнулся иронично Волошин и покачал головой.
– То получится для всех остальных, будто я для них в доску своя! – подтвердила довольным кивком его догадку Виктория.
– Хорошо, Вика, – согласился второй секретарь обкома, – этот вопрос мы уладим. При одном условии…
Сразу насторожившись, Шатова скосила один глаз на своего сановитого собеседника и поинтересовалась:
– При каком условии, Сергей Александрович?
– Если ты, Вика, оставишь сейчас свою спутницу в полное мое распоряжение! – похлопал мужчина рукой по ее ладошке.
– Нет проблем! – выдохнула облегченно Виктория. – Ты можешь забирать ее к себе! Для этого я и взяла ее с собой!
– Что? – посмотрел мужчина пристально на нее. – Ладно, потом мне, девочка, при случае все обстоятельно расскажешь. А пока, раз мы твой вопрос решили, можешь соскочить возле своего завода. Или у тебя есть что‑то еще? Говори!
– Нет‑нет‑нет! – замотала Виктория отрицательно головой. – Спасибо, Сергей Александрович, что уделили мне время!
Выйдя из черной обкомовской «Чайки», Шатова удовлетворенно вздохнула. Было трудновато, но они с честью вышли из нелегкой ситуации, которую сами себе успешно и создали.
Повернувшись всем телом к сжавшейся в уголочке женщине, Волошин дотронулся до ее плеча рукой, негромко проговорил:
– Ну, расскажи‑ка мне, Машенька, как сейчас поживают твои рукокрылые подопечные…
– Нормально они сейчас поживают, – пожала Мария неопределенно плечами. – Где же твои длинные кудри, Серж?
– Да, – махнул Волошин беззаботной рукой. – Как вернулся я из отпуска, состриг. Меня переводили на партийную работу, пришлось соответствовать духу времени. А как ты…
Вглядевшись в его ставшее почти неузнаваемым лицо, Мария с грустью в голосе поведала о том, что уже несколько месяцев сидит без работы, была вынуждена устроиться в дом к первому секретарю Ленинского райкома партии в смутной надежде на то, что сможет через Наумова вернуться в свой родной институт. Ей обещали, но не особо твердо, что когда‑нибудь, может быть…
– Сегодня же возьми расчет. Забери все свои вещи и перебирайся ко мне. Работу тебе мы найдем! – заявил Волошин со всей твердостью в хорошо поставленном руководящем голосе.
– Серж, ты меня не так понял! – покачала головой Мария. – Мне необходима моя настоящая работа, а не временное убежище! И у меня есть дочь‑подросток! Сразу предупрежу тебя, что ребенок весьма проблемный! Давно стоит мое чадо на учете в детской комнате милиции. Пока я занималась своими рукокрылыми, дочь я свою полностью упустила!
– Сколько ей лет? – поинтересовался Волошин.
В душе он желал услышать от Маши совсем другое, но услышал то, что ему не особо хотелось услышать.
– Четырнадцать! – выдохнула Мария.
– Хочешь сказать, Маша, что это мой ребенок? – прищурился Волошин, испытывая ее, хотя он прекрасно знал, что девочка Марии ни в коем случае быть его дочерью не могла.
Он слишком хорошо помнил перипетии той самой ночи, когда подрядился быть проводником у одной молодой особы. Отцом ее ребенка мог стать один из братьев его жены Марьям.
– Да я полгода до тебя, Серж, ни с кем не спала! – вскинулся обиженный женский подбородок. – И потом я до себя больше никого не допускала! Я уверена на все сто!
