В плену гамулов

Егор уже ждал ее возле гардероба.

Он в своей привычной манере помог ей снять пальто. Выставка Эдварда Мунка приехала всего на три недели, и Егор как ценитель искусства просто не мог ее пропустить.

– Давно не виделись, – улыбнулся Егор.

– Всего неделю.

– У меня она была отпускная. Мне показалось, что прошла вечность, – сказал Егор.

– Что ж, рассказывай про своего Мунка, – шутя скомандовала Катерина. – Я раньше не интересовалась его творчеством, только видела пародии в соцсетях на картину «Крик».

Они прошли в выставочный зал, где неравнодушные к искусству люди рассматривали творения художника. Егор пропустил Катерину вперёд, уловил ноты персика и белого кедра от ее волос. Сердце приятно ёкнуло.

– Я с утра уже сходила на йогу, поэтому преисполнена спокойствия и гармонии, готова погрузиться в мир творчества, – сказала Катерина.

– Мне очень давно хотелось попасть на эту экспозицию. Она здесь идёт с конца января. Но с моим плотным рабочим графиком, знаешь, никак не мог выбраться.

– Ты же экономист, какое отношение ты имеешь к искусству? – удивилась Екатерина.

– Моя мама – учитель музыки. Она с детства приобщала меня к миру прекрасного, за что я ей очень благодарен. Что наша жизнь без творчества? Пустышка! – улыбнулся Егор.

Они подошли к автопортрету художника.

– В начале творческого пути Эдвард Мунк рисовал пейзажи, но потом перешёл к изображению человеческих чувств и эмоций. С самого детства в его жизни присутствовала тема смерти. Представь, он говорил, что во сне постоянно видел ад и просыпался в криках. Его мать умерла, когда ему было пять лет, а младшая сестрёнка – когда ему исполнилось пятнадцать. Поэтому эта тяжелая тема присутствовала в картинах с самого становления его творчества.

– О Боже, как это тяжело и больно потерять близкого человека. Мне эта тема близка. Я тебе уже рассказывала, что у нас не стало отца. У мамы и братьев был такой ступор и полное отрицание, мне пришлось одной заниматься всеми ритуалами, – Екатерина вздернула плечами.

Егор сочувственно сжал губы. Они подошли к следующей картине. Егор начал комментировать:

– Здесь изображена мать, склонившаяся над кроватью больного ребёнка. Ее взгляд затуманен слезами. Грязно‑зелёные болотные оттенки говорят зрителю о безысходности.

– Мне кажется, боль и переживания матери за дитя самые сильные в мире, – задумчиво протянула Катерина.

Они прошли дальше.

– Здесь Мунк изображает становление девочки.

– Что за страшная тень с глазами позади неё? – поёжилась Катерина.

– В этом образе заключается некая двойственность человека, художник говорит нам, что в каждом живет демон, каждый что‑то скрывает. А меня лично ужасает ее взгляд, она так приковано смотрит на нас, даже как‑то не по себе, – Егор поморщился.

Они зашли в следующий зал, к следующей картине.

– Изображение на этом полотне можно воспринимать двояко.

– Что ты об этом можешь сказать? Лично для меня изображение похоже либо на поцелуй, либо на укус вампира. Кажется, что женщина впивается в этого мужчину, – озвучила свою мысль Катерина.

– Для Мунка женщина – это враждебное начало. Представляешь, он даже не стал ни на ком жениться, чтобы у него оставались силы на искусство. Прямо как мой друг Пашка, с которым мы ездили кататься на сноубордах. Надеюсь, этот одиночка уже вернулся, добрался без происшествий, надо ему позвонить, – усмехнулся Егор.

– Посмотри, как ее волосы стекают по его голове, будто кровавая река, – заметила Катерина.

– А мне эта картина почему‑то кажется очень уютной, мужчина в тёплых объятиях женщины. Главная героиня, кстати, на тебя похожа волосами, и какой‑то счастливчик склонился рядом с тобой, будто ты согреваешь его или целуешь в затылок, – улыбнулся Егор.

– Счастливчик, из которого я выпила всю кровь… ррр! Посмотри у него голубоватый цвет лица, как у трупа, – засмеялась Катерина.

На их хохот обернулись другие посетители. Они с усилием подавили волну смеха, и перешли к другой картине.

– Ты заметил, сколько мы посмотрели картин, почти на каждой есть кто‑то, кто непрерывно следит за нами пустыми глазами?

– Да, это особенность творчества Мунка. А здесь, – они подошли к следующей картине, – изображена измена. У Мунка было несколько неудачных отношений, в том числе с замужней женщиной; здесь он отражает свои душевные терзания, возникшие из‑за того, что его возлюбленная выбрала другого. Он очень долго переживал, потому что женщина для него многое значила.

– Грустно. Но романтично и завораживающе. Интересно рассматривать картины, когда твой собеседник знает о них все, – улыбнулась Катерина Егору.

– Не всё, но многое. Я читал дневники, которые Мунк вёл на протяжении всей жизни, они помогают лучше понять его творчество.

Они зашли в зал с гравюрами.

– Вот эта красивая, – Катерина повела подбородком. – Лица двух влюблённых будто сливаются, нет ничего – ни глаз, ни носа, ни рта. Будто это одно целое.

Егор посмотрел на ее глаза, скользнул по губам и перевёл взгляд на картину, чтобы остаться незамеченным.

Они просмотрели оставшиеся работы мастера, фрески, наброски и вышли к гардеробу.

Пока Катерина завязывала платок на шею и застегивала пальто, Егор достал из кармана куртки маленькую коробочку.

– По случаю нашей встречи и на память о визите на выставку я хочу подарить тебе эту золотую брошку‑бабочку. В течение своей жизни человек ползает по земле, как гусеница, а в конце – превращается в куколку, ненадолго засыпая. Но настоящая красота и счастье наступает для него, когда его душа выбирается из скорлупы тела и выпархивает на свободу яркой бабочкой. Сегодняшняя выставка была немного мрачновата, поэтому пусть эта брошь скрасит те тяжёлые эмоции, которые ты испытала. Наступила весна, и мы снова просыпаемся от зимнего сна, бабочка – это символ возрождающейся жизни.

– Очень красивая, – Катерина достала украшение из коробочки и положила себе на ладонь. – Пожалуйста, приколи ее мне на воротник пальто. Она мне очень понравилась. Похожа на мою любимую бабочку – Медведицу Кайю.

Егор взял брошь с ее ладони, подошел к Екатерине вплотную и приколол украшение. Посмотрел ей в глаза и улыбнулся, и она ему улыбнулась в ответ.

У Егора зазвонил мобильный.