В погоне за прошлым. Серия «Живи настоящим»

– Ты меня не остановишь. – Делаю шаг навстречу. – Кто ты вообще такой? Ее старый друг из Сан‑Франциско? Очнись, Анжелика давно перестала быть пятнадцатилетней девчонкой. Думаешь, ты сможешь ее обуздать?

– Тебе‑то какое дело? – Он хватает меня за лацканы пиджака, я в ответ поступаю так же.

– Брось, она никогда не будет с тобой.

– Что ты…

– Что здесь происходит? – Нас прерывает вышедший из палаты доктор Рамирес.

Мы отпускаем друг друга, фокусируя внимание на враче.

– Как она?

– Мисс Морган в полном порядке. Никаких отклонений. Но есть одна проблема. Скажите, мистер Янг или мистер Браун, – он опускает документы, скрещивая руки за спиной, – ранее у нее были серьезные травмы? – Впервые доктор Рамирес пристально наблюдает за нами, словно строгий классный руководитель, пытающийся прочитать мысли проблемных учеников и предсказать возможные последствия.

– А что?

– Вам придется отвечать на мои вопросы, иначе я не допущу вас и близко к этой палате. Я и так смотрю сквозь пальцы на то, что никто из вас двоих не является родственником или мужем для мисс Морган. Мне нужны конкретные ответы на поставленные мной вопросы. – Он не так‑то прост. Я его недооценил. Что ж, если я хочу быть в курсе здоровья Морган, придется играть по правилам Рамиреса.

Были ли у Анжелики травмы…

– Ей было пятнадцать. Падение с лестницы. – Браун реагирует первым.

– Вот как… – Доктор Рамирес что‑то чиркает в бумагах и вновь смотрит на меня. – Тогда ясно. Дело в том, что у нее сильное сотрясение и, похоже, частичная амнезия.

Амнезия? Частичная?

– Не понял… – Это единственное, что я могу произнести. Какой‑то бредовый сон.

– У мисс Морган были серьезные стрессовые ситуации? Трагедии личного характера, вплоть до насилия в детстве или гибели родственников?

– Если и были… Не совсем понимаю связь. – Дэниел снова вступает в диалог.

Я вообще плохо, что понимаю в данный момент. Амнезия???

– Видите ли, у человеческого мозга есть много особенностей и одна из них – уникальный защитный механизм. Получив травму, мозг мисс Морган выстроил психологическую стену, похоронив, может временно, может, навсегда, негативные воспоминания. Она не помнит, как повредила голову. Ее психологическая защита ответила на внешний раздражитель, словно капкан, захлопнувшись и избавив сознание от лишнего стресса.

Не может быть. У Морган амнезия? И что именно она помнит?

– И когда память восстановится?

– Неизвестно. Каждый человек исключителен, поэтому спрогнозировать точные сроки выздоровления невозможно. Если вы действительно дорожите ею, то сможете помочь. Любые детали – места, музыка, люди – могут ускорить или, по крайней мере, приблизить к восстановлению памяти. Будьте рядом и, я уверен, она быстро поправится.

– А если она ничего не вспомнит?

– Такой шанс не исключен. Но старайтесь мыслить оптимистично. – Он мягко хлопает Дэниела по плечу. – Меня ждут другие пациенты, навещу вас позже.

Он уходит, и Браун хватает меня за ворот.

– Это ты виноват!

– Мистер Браун, – Рамирес резко оборачивается и смиряет нас суровым взглядом. – Если вы не прекратите разборки, я распоряжусь, чтобы вас не подпускали к больнице.

Врач незамедлительно уходит и заворачивает в ближайшую палату. Дэниел снует туда‑сюда, что‑то бормоча под нос и нервно взъерошивая волосы.

У Морган потеря памяти! Проклятье. Досадное чувство сожаления сжимает мои внутренности. Нельзя сказать, что я не имею отношения к ее состоянию. Я хотел помочь ей стать сильней, а вместо этого лишил прошлого. Она считает меня монстром, теперь я понимаю, почему. Мои методы жестоки, но в большинстве случае оказывают нужный эффект. Но не в этот раз. Необходимо выяснить, что именно она помнит.

Из палаты выходит медсестра.

– К ней можно? – Браун похож на суетливого зверька.

– Нет, мисс Морган уснула. Она еще слаба. Приходите завтра.

– Вот дерьмо! – Он психует и возвращается к окну, нервно постукивая по подоконнику.

– Есть ли вероятность каких‑либо осложнений? – Максимально тактично обращаюсь к медсестре.

– Нет, но сейчас ей лучше немного поспать. Не волнуйтесь, через пару дней вы сможете забрать ее домой.

Забрать домой. В съемную квартиру в Нью‑Йорке? В Сидней? Кто знает, где ей лучше?

 

***

Открываю дверь и захожу в палату.

– Можно?

– Да. – Анжелика беззаботно улыбается, откладывая на ноги книгу. Сегодня доктор Рамирес, наконец, разрешил навестить Морган. Браун уже был здесь утром. – Привет.

Никогда не видел, чтобы она была так рада меня видеть. Ее яркие голубые глаза, не смотря на сложившиеся обстоятельства, источают силу, любопытство и бодрость. Подобная реакция слегка сбивает с толку.

– Как себя чувствуешь? – Приближаюсь к больничной койке и сажусь на стул, двигаясь к ней.

– Хорошо. Только голова немного болит. Но я рада, что сняли бинты. Без них я выгляжу гораздо лучше. – Она пожимает плечами, улыбаясь и поправляя распущенные волосы. – Кажется, твое лицо мне знакомо, но… – Ее глаза сужаются на несколько секунд, а на лбу появляются морщинки. Через минуту она расслабляется, махнув рукой. – Вот черт. Проклятая амнезия сведет меня с ума.

– Николас Янг.

– Николас Янг… – Она задумчиво повторяет мое имя, словно пробуя его на вкус. – Можно звать тебя Ник?

А ведь Анжелика всегда предпочитала обращаться ко мне по фамилии. Смотря на беззаботную девушку перед собой, я пытаюсь понять, та ли передо мной женщина, которую я знал все это время? Не уверен, причина ли в амнезии или еще в чем‑либо еще, но ее взгляд изменился. Что‑то не так… Как будто от прошлой Морган осталась лишь оболочка.

Врач сказал, что ее память изолировала сознанию доступ к негативным стрессовым ситуациям в прошлом. Но как много она помнит?

– Конечно. – Упираюсь локтями в колени, растирая переносицу. Подобное развитие событий не входило в мои планы. Было гораздо проще манипулировать упрямой своенравной блонди, чем гадать, что у этой незнакомки на уме.