В погоне за прошлым. Серия «Живи настоящим»

– Николас Янг. Я тоже друг Анжелики.

– Вот как… Судя по всему, родственники мисс Морган в Сиднее?

– Да. – Отвечаем мы в унисон и искоса обмениваемся предостерегающими взглядами.

Врач устало пробегает глазами по документам в руках и смотрит на нас.

– Я доктор Рамирес. Сейчас состояние мисс Морган стабильное. – И все? Это весь ответ?

– Что это значит? – Меня опережает Браун.

– Время покажет. Внешне ее мозг в порядке. Однако травма могла оказать влияние на речь, слух или зрение. Это мы узнаем, когда она очнется.

– И когда это случится? – Инстинктивно делаю шаг вперед.

– Думаю, что через пару часов. Остается только ждать.

– Я могу ее увидеть? – Чертов Браун.

– Только когда она очнется. Мы поместим ее в палату…

– Пусть она будет в одиночной палате. Расходы я беру на себя.

– Как пожелаете. Как только мисс Морган очнется, я вам сообщу. – Рамирес скрывается в одной из палат.

– С какой стати ты суешься не в свое дело? – Дэниел упрекает меня в том, что я опередил ход его мыслей.

– Ты ведь впадаешь в ступор, когда пытаешься принять правильное решение, взвешивая все за и против. Надо быстрее реагировать.

– Я был с ней в самый кошмарный момент ее жизни, поэтому не смей мне указывать! – Он отвлекается на звонок сотового и, ругаясь, уходит в противоположный конец зала.

Разобравшись со всей бумажной волокитой и, наконец, доказав администратору, что я не чокнутый маньяк, покупаю кофе в ближайшем Старбаксе и возвращаюсь к палате на третьем этаже. По счастью она находится в самом конце коридора. Браун отрешенно глядит перед собой, ворочая в руках выключенный сотовый.

– И что было сложного следить за ней? – Сажусь напротив него и отпиваю кофе. Скоротать время мне поможет очередной эксперимент. Посмотрим, насколько этот рок‑музыкант печется о женщине, которую столько лет безуспешно пытается завалить в постель.

– Если бы ты не приперся в Нью‑Йорк, этого бы не случилось.

– Не скидывай на меня вину. Хотя ты, похоже, привык снимать с себя ответственность.

– Что ты несешь? – Он исподлобья глядит на меня, не скрывая презрения в голосе. Только эти попытки устрашения не помешают мне встряхнуть его, чтобы он понял – за Анжелику ему придется побороться. Если он хочет быть с ней, то пусть станет мужиком. Я не имею видов на Морган, но рядом с ней должен быть достойный и сильный самец. Но ни Райт, ни Браун пока этого не понимают. Хотя возможно, до Райта это начало доходить…

– А разве это не так? Это ведь не я привез Анжелику сюда.

Браун резко встает, тыча в меня пальцем.

– Больше не смей об этом говорить, ты понял?

– Иначе что ты сделаешь? – Встаю, убирая чашку на стул. – Не вздумай мне угрожать, Браун. – Меня забавляет его реакция.

– Я не позволю тебе к ней приблизиться.

– Ты меня не остановишь. – Делаю шаг навстречу. – Кто ты вообще такой? Ее старый друг из Сан‑Франциско? Очнись, Анжелика давно перестала быть пятнадцатилетней девчонкой. Думаешь, ты сможешь ее обуздать?

– Тебе‑то какое дело? – Он хватает меня за лацканы пиджака, я в ответ поступаю так же.

– Брось, она никогда не будет с тобой.

– Что ты…

– Что здесь происходит? – Нас прерывает вышедший из палаты доктор Рамирес.

Мы отпускаем друг друга, фокусируя внимание на враче.

– Как она?

– Мисс Морган в полном порядке. Никаких отклонений. Но есть одна проблема. Скажите, мистер Янг или мистер Браун, – он опускает документы, скрещивая руки за спиной, – ранее у нее были серьезные травмы? – Впервые доктор Рамирес пристально наблюдает за нами, словно строгий классный руководитель, пытающийся прочитать мысли проблемных учеников и предсказать возможные последствия.

– А что?

– Вам придется отвечать на мои вопросы, иначе я не допущу вас и близко к этой палате. Я и так смотрю сквозь пальцы на то, что никто из вас двоих не является родственником или мужем для мисс Морган. Мне нужны конкретные ответы на поставленные мной вопросы. – Он не так‑то прост. Я его недооценил. Что ж, если я хочу быть в курсе здоровья Морган, придется играть по правилам Рамиреса.

Были ли у Анжелики травмы…

– Ей было пятнадцать. Падение с лестницы. – Браун реагирует первым.

– Вот как… – Доктор Рамирес что‑то чиркает в бумагах и вновь смотрит на меня. – Тогда ясно. Дело в том, что у нее сильное сотрясение и, похоже, частичная амнезия.

Амнезия? Частичная?

– Не понял… – Это единственное, что я могу произнести. Какой‑то бредовый сон.

– У мисс Морган были серьезные стрессовые ситуации? Трагедии личного характера, вплоть до насилия в детстве или гибели родственников?

– Если и были… Не совсем понимаю связь. – Дэниел снова вступает в диалог.

Я вообще плохо, что понимаю в данный момент. Амнезия???

– Видите ли, у человеческого мозга есть много особенностей и одна из них – уникальный защитный механизм. Получив травму, мозг мисс Морган выстроил психологическую стену, похоронив, может временно, может, навсегда, негативные воспоминания. Она не помнит, как повредила голову. Ее психологическая защита ответила на внешний раздражитель, словно капкан, захлопнувшись и избавив сознание от лишнего стресса.

Не может быть. У Морган амнезия? И что именно она помнит?

– И когда память восстановится?

– Неизвестно. Каждый человек исключителен, поэтому спрогнозировать точные сроки выздоровления невозможно. Если вы действительно дорожите ею, то сможете помочь. Любые детали – места, музыка, люди – могут ускорить или, по крайней мере, приблизить к восстановлению памяти. Будьте рядом и, я уверен, она быстро поправится.

– А если она ничего не вспомнит?

– Такой шанс не исключен. Но старайтесь мыслить оптимистично. – Он мягко хлопает Дэниела по плечу. – Меня ждут другие пациенты, навещу вас позже.

Он уходит, и Браун хватает меня за ворот.

– Это ты виноват!

– Мистер Браун, – Рамирес резко оборачивается и смиряет нас суровым взглядом. – Если вы не прекратите разборки, я распоряжусь, чтобы вас не подпускали к больнице.