Весы Правосудия Божиего. Книга третья
– Бросьте вы, братья, что будет, то будет, за славой стремиться я не стараюсь, ведь могла та колдунка и ошибиться, и вообще, стоит ли ей верить на слово? Давайте лучше мы поедем ко храму.
Во время Красной Революции разрушенное, в руинах стояло некогда величественное здание.
Березы выросли и даже состарились на месте алтаря.
– Да уж… тут, братцы, придется попросту все срыть и заново начать с самих фундаментов, так будет проще, ибо эти руины реставрации уже не подлежат, дети мои.
«Шутки в сторону, тут все серьезно, Броня».
– И ведь прет же меня на пастырские замашки, да не берите в голову, братцы, просто мне на ум пришел один поп, кто на Канарах проститутками приторговывал, вот я и заговорил на лад священника.
– Разве и такие случаи бывают?
– Бывают, еще и не такие бывают. О, братки, будет время порассказываю.
– Короче, с этим делом нам все понятно, сначала ждем весточки твоей, ну а если положительный исход, начинаем хлопотать по проекту.
– Ну что же, раз так, то дальше нам все ясно, на этом и расстанемся, братья, но полагаю, что этот раз ненадолго. Как только выясню чего, дам знать.
По пути он завернул в тот поселок, где должна была жить мать его внебрачного сына, но дома никого не застал. Ничего, как‑нибудь в следующий раз.
Зубы надо бы проверить по старой памяти у Зубочистки, но тоже пока что не беспокоят, значит, не срочно, успеется еще.
– А не постарел ли часом ты, бродяга? – Он задал сам себе вопрос и сам же на него ответил вслух: – По‑видимому, что так, ведь раньше я бы мимо не проехал.
Нормально ли, раз человек с собою сам затеял разговор?
Да вряд ли уж. Наверное, схожу с ума, походу дела, попробуй, блин, все это пережить, не только что ума лишиться можно, а и в петлю залезть не ровен час готов.
Держись, браток, закончить дело надо, хоть кажется, что сил уж нет идти.
Снова на стихи бродягу потянуло, похоже, что записывать пора.
Чего не передумаешь, пока рулишь пять сотен верст по российским дорогам, особенно когда привык давно уже к испанским автобанам.
Глава 11
Навстречу никто не опоздал за исключением Егора, тот обещал подъехать лишь пару часов спустя.
– Ну, не военные действия обсуждаем, а ему как снабженцу так и вообще не велика задача – по заранее составленному списку поставить необходимые товары.
Виталик хорошими новостями нагружен, казалось, аж порхает, несмотря на то, что сидел за столом, уткнувшись в свой планшет.
– Благотворительный фонд, братцы, открыть не составляет никаких проблем: необходим бизнес‑план, банковский конт, ну и личные данные владельца, конечно, а также необходимо создать веб‑сайт, дескать, восстанавливаем храм, пожертвуйте, Христа ради, и так далее.
– Не богохульствуй, папарацци, тут все серьезно, а иначе молодец, дерзай, хотя еще рано, давайте сначала убедимся, что клад все еще на месте.
– И вот что, вдогонку, господа мои дорогие, дабы время зря не терялось, могу зачитать вам несколько строк из сценария будущего фильма.
– Во блин, валяй.
– Все начиналось в пересылочной тюрьме, в давно затертом году еще прошлого века, туда волею судеб были свезены из разных сторон необъятной родины шестеро разношерстных уголовника, брошены в одну из камер, где невольники и были вынуждены познакомиться. Ну как вам, каторжане?
– Интригующе, нечего сказать, но для сценария тебе стоит описать еще и мрачный облик того миллионами проклятого места.
– Бронька, уж мне‑то поверь, сам знаешь, ведь есть с чего черпать информацию, так что общими усилиями, предполагаю, нам все удастся по высшему разряду.
– Даже не сомневаюсь, что страшилку о централке мы сможем написать.
– О том, как Снайпер хотел устроить охоту на лесника заодно со своей изменщицей‑женой.
– Андрюха, спокойно. Вот чего‑чего, а именно эпизод охоты на людей мы обязательно не пропустим.
– Вам говорю как опытный продюсер, что именно это и должно стать кульминацией картины, поверьте, народ любит подобные страсти.
– Вот же народ пошел: чем ужасней, тем милей.
– Значит, я пока суть да дело продолжу писать нечто вроде дневника, ну а потом уже обработаем, может быть, все вместе.
– Так и быть, хорошая идея, мой друг, дерзай. А мне, пользуясь свободным временем, надо метнуться до Питера, в порт за тойоткой. Кто со мной? Надо будет пригнать обратно корвет Егора.
– Ну, коль сам хозяин еще не объявился, если вы согласны, господа, съезжу с Броней я, а то вот уже десять дней как тут засиделся, пока вы по родным краям рассекали.
Никто не возражал, и Бронька с маэстро отправились за джипом.
– Ну как встретили родные?
– Великолепно, масса эмоций. Да брат, не передать, а в двух словах, пока не жалею, что вернулся.
– Еще бы, а я так оттянулся у Кузьмича, даже на рыбалку ходили, нет ничего лучше родины, хоть и рожден я в Алма‑Ате, но и тут по старым рамкам советского союза чувствуюсь как дома.
– Знаешь, оставил я в зале диктофон возле камина, где все остались сидеть, Бронька. Еще Сталин сказал, что «проверка – это высшая степень доверия», а он был далеко не глупым человеком.
– Ну, старина, Маэстро, как можно? Неужели ты думаешь, что мои ребята станут плести интриги за моей спиной?
– Нет, так я не думаю, и вряд ли они станут вслух говорить о задуманной измене, даже будь они на это способны. Но, Бронислав, береженого, брат, и Бог бережет, порой одной случайно услышанной фразы достаточно, дабы предотвратить катастрофу, а ты тоже молодец, собрал всю кодлу, но чего уж там, теперь, конечно, поздно заднюю давать.
