Вселенная. Маффей
Вероятно, он даже ждал звонка. Выходит, хорошо, что позвонила первая. В этом случае, подозревать ему меня совершенно не в чём.
– Я вас узнал, но напомните мне ваше имя?..
– Яна… Мне нужно кое‑что важное вам сейчас рассказать.
– Я весь внимание.
В этот самый момент, меня словно чёрной мутной волной обдало, только вместо воды была некая другая субстанция всеобъемлющего ужаса и парализующего страха. Отчего так и хотелось затаиться, словно суслику, и надеяться, изо всех сил веря, что хищник не увидит меня и пройдёт мимо. Только я своим нутром понимала: с тем, кто находился тогда в чернильной темноте возле подъезда, этот номер не пройдёт. Пока «оно» находилось ещё где‑то далеко – возможно, только подбиралось к дому, с каждой секундой неумолимо приближаясь ко мне. Не спрашивайте, каким образом это почувствовала, но я словно уловила волны специфических флюидов, исходящие от этого «Нечто». А, возможно, у меня было более чувствительное торсионное (биологическое) поле), которым обладает любое живое существо, и не только…
Я интуитивно стала говорить тише, боясь, что «Оно» услышит, а потом и вовсе перешла на шёпот.
– Вчера ближе к полуночи, – точного времени я не знаю, – мой молодой человек высадил меня в двух кварталах от дома. Примерно через половину пути те трое хулиганов, которых утром обнаружили мёртвыми, увязались за мной. Я была вынуждена убегать от них. Перед самой дверью в подъезд ничего разглядеть не получилось, но я абсолютно точно знаю, что там кто‑то был… или что‑то…
– С чего вы так решили? Вы же сами говорите, что никого не видели.
– Вам знакомо это чувство свербящего взгляда, когда хочется обернуться и непременно найти виновника, столь бесцеремонно задевающего вас? Вот и тут что‑то схожее… с той лишь оговоркой, что взгляд не просто является раздражителем, а подавляет любую волю, как бы парализуя страхом…
Следователь на несколько секунд задумался, после чего продолжил:
– Я вам верю. Оставайтесь дома, заприте двери и никуда не выходите! Я за вами зае…
Связь неожиданно прервалась. Но это не стало неожиданностью, скорее наоборот: я была готова к чему‑то такому. К тому же дольше общаться было нельзя, следовало срочно бежать, невзирая на слова майора. И словно в подтверждение моих мыслей в коридоре раздался лязг по металлической входной двери. Один, затем второй… Нормальные люди подобным образом не стучат, даже в стельку пьяные соседи так не ломятся. Как будто там, снаружи, длинными стальными когтями скребли по железу.
– Кого это черти принесли так поздно? – пробасил сосед Жора, снимающий комнату напротив моей, и отправился выяснять кого это принесло в коммунальную квартиру.
Паника была до того сильна, что я не могла ничего с собой поделать, и только чудовищным усилием воли, а, возможно, просто повинуясь инстинкту самосохранения, набрала полную грудь воздуха и закричала изо всех сил: «Не открывайте!». Вероятно, мой крик вызвал у Жоры некую заминку, но я не стала терять времени. Мгновенно проанализировав сложившуюся ситуацию, поняла, что деваться мне некуда.
Я лишь закрыла дверь в свою комнату на замок и щеколду. Дверь в комнату хоть и из толстого прочного дерева, однако совсем не чета входной квартирной двери из металла, и надолго незваного гостя она явно не задержит. В голове билась одна‑единственная мысль: «Бежать!». Но куда? Я повернулась к окну и распахнула его настежь. На что я надеялась? Как птица вспорхнуть с подоконника и улететь?
«А может, и вправду проще и безболезненнее будет спрыгнуть с седьмого этажа прямо на асфальт и не мучиться?», – пронеслась в голове гаденькая мыслишка, словно навеянная извне. Ну уж нет! Я так просто не сдамся!
Высунув голову в окно под тёплый осенний дождь, заметила, что слева находится пожарная лестница, до неё от моего окна – немногим более метра. Странно, но у меня даже мысли не возникло, что это может быть смертельно опасно. Мозг расценил лестницу как единственное спасение.
На неё я без колебаний и прыгнула. А перед тем, как не самым стандартным образом покинуть комнату, услышала резкий, – но сразу же оборвавшийся, – крик Григория. Обернувшись периферийным зрением уловила как тонкая полоска света между полом и моей деревянной дверью сменилась мраком…
Глава 4. Коронер. 21:47, 25.10.2073 г.
Сегодня день не задался с самого утра, мобильная сеть работала с большими перебоями. Уже объявлен комендантский час, и Олег уже подумал, что это из‑за маньяка, но руководство предоставило другое объяснение: якобы это связано с неким смертельно опасным вирусом, быстро распространяющимся воздушно‑капельным путём.
С утра обнаружили трёх «жмуриков». Но, что самое обидное, его подвела собственная интуиция, чего пока ни разу не случалось. В дверь его кабинета негромко постучали.
– Олег Викторович, у меня для вас чрезвычайно важный материал.
В дверях стоял их штатный программист Александр, которого совсем недавно взяли на работу.
– Проходи, Саш! Что там у тебя?
Программист тут же проследовал через весь кабинет и поставил на стол майора голографический проигрыватель со словами:
– Вот это засняли камеры с перекрёстков недалеко от места преступления.
В эпоху революционных изобретений и умопомрачительного качества современного превосходного видеоконтента на этих треклятых перекрёстках установили самые дешёвые камеры. Поэтому качество голограмм оставляло желать лучшего. Но даже в таком виде следователь увидел троих парней, бегущих по ночной улице за девушкой в красивом вечернем платье. Последние кадры заканчиваются на моменте, когда она забегает в тёмный злополучный подъезд, где с утра найдут тела этих парней, которые немного замешкавшись по одному заходят в темноту вслед за девушкой.
– Лица девушки почти не видно, будет сложно её идентифицировать, – поправляя очки, сообщил Александр.
– Идентификация не потребуется, я знаю, кто она, – довольно хмыкнул Олег.
Почти сразу раздался телефонный звонок. И знакомый женский голос произнёс:
– Олег Викторович? Это та рыженькая девушка, которую вы чуть не сбили. Помните меня?
– Конечно, помню. Что вы хотите мне рассказать?
В трубке повисла неловкая пауза, девушке явно было тяжело решиться заговорить.
– Я вас узнал, но напомните мне ваше имя?..
Если уж она позвонила первой, ей явно было что сказать, и ни в коем случае нельзя прерывать разговор. Промелькнуло лёгкое подозрение: она, возможно, – первая свидетельница, которая видела маньяка, и прервись сейчас разговор, он больше не найдёт её живой.
– Яна… Мне нужно кое‑что важное вам сейчас рассказать.
– Я весь внимание.
