Вселенная. Маффей

– Вчера ближе к полуночи, – точного времени я не знаю, – мой молодой человек высадил меня в двух кварталах от дома. Примерно через половину пути те трое хулиганов, которых утром обнаружили мёртвыми, увязались за мной. Я была вынуждена убегать от них. Перед самой дверью в подъезд ничего разглядеть не получилось, но я абсолютно точно знаю, что там кто‑то был… или что‑то…

Последние слова она сказала как‑то странно, почти шёпотом, будто боясь, что следователь сочтёт её за выдумщицу или вызовет врачей, чтобы забрать её в псих диспансер.

– С чего вы так решили? Вы же сами говорите, что никого не видели.

– Вам знакомо это чувство свербящего взгляда, когда хочется обернуться и непременно найти виновника, столь неделикатно задевающего вас? Вот и тут что‑то схожее, но с той разницей, что взгляд не просто является раздражителем, а подавляет любую волю, как бы парализуя страхом.

Теперь уже майору пришлось взять короткую паузу, в ускоренном режиме обдумывая услышанное. Следователь на несколько секунд задумался, после чего продолжил:

– Я вам верю. Оставайтесь дома, никуда не выходите. Я за вами зае…

«Абонент вне зоны действия сети… – раздался в трубке бесстрастный механический женский голос. Олег попытался сам набрать номер, но тут же услышал: – Мобильная сеть недоступна, убедитесь в подключении или уточните у опе…»

Дослушивать монотонный голос следователь не стал, а, схватив древнюю трубку внутреннего телефона, буквально заорал в неё, да так, что рядом стоящий Александр аж вздрогнул, не ожидав такой реакции.

– Всем экипажам немедленно прибыть по адресу… Да тот самый дом, этаж семь, номер коммунальной квартиры уточните в пути! Зовут Яна, около двадцати лет.

После чего бросил трубку и молниеносно выскочил из кабинета, при этом успев достать из сейфа табельное оружие – ПЛ‑15М (пистолет Лебедева модифицированный).

Каким же было удивление Олега, узнавшего: в данный момент свободных нарядов полиции нет. Примерно с месяц он не следил за новостями ни по телевизору, ни из Интернета, и слабо понимал, что сейчас происходит в мире, а стоило бы… Его фанатично одолевала только одна цель, только одно‑единственное заботило его и наполняло его жизнь смыслом: тот, кто перешёл черту закона и решил, что ему дано право отнимать жизнь лишь только по его собственной прихоти, должен непременно ответить за свои деяния.

В его машине имелась рация для связи по спецканалу с дежурным в отделе полиции. У этой древней рации был один минус: она работала в симплексном режиме, что требовало поочередной работы на приём и ответ. То есть нельзя было одновременно говорить и слушать собеседника, как в обычном мобильнике. Он нажал на кнопку передачи и произнёс:

– Это Полтавченко. Номер полицейского жетона 02073. Что происходит в городе? Почему на улицах столько полиции? Кто‑нибудь выехал по указанному мной адресу?

Диспетчер сообщил:

– Олег! Всё, что мы сейчас можем, – это выслать одну ближайшую патрульную машину по твоему адресу. Она будет на месте через двадцать минут. В городе началась настоящая истерия, связанная с комендантским часом и принудительным пребыванием дома. По сути, домашний арест. Несмотря на потерю мобильной связи, у нас имеется информация, что подобное происходит во всех городах страны. Для усмирения бунтующих уже привлекли Росгвардию и другие силовые ведомства.

Он гнал по ночной улице, с обеих сторон освещённой огнями. Тут и там стояли толпы народа и наряды полиции, которые пока с максимальной деликатностью пытались объяснить людям, что безопаснее всего сейчас разойтись по своим домам и переждать какое‑то время. Но граждане проявляли невиданную упёртость, и никак не собирались уходить с улиц. Где‑то вдалеке прогремел выстрел, затем второй, после чего раздались истошные крики женщины. Но он не имел права останавливаться и разбираться, в чём дело.

Подъехать к дому Яны у него не получилось. Кто‑то из местных хулиганов поджёг покрышки и явно с провокационной целью бросил их прямо посреди въезда во двор. Выйдя из машины, он ощутил мелкий моросящий тёплый дождь, который совсем не освежал и очищал воздух. Горячие капли, попадая на лицо и одежду, скатывались за воротник, делая одежду мокрой и стесняющей движения. «Слава богу!» – подумал следователь: освещение было исправно как снаружи, так и внутри дома.

Он обладал немалыми полномочиями, которые давали ему право открывать практически любую дверь, оснащённую универсальным считывателем. Поднявшись на седьмой этаж, он почувствовал, что чувство тревоги внезапно усилилось. А когда он увидел не до конца закрытую дверь с темнотой в едва приоткрытом пространстве, без колебаний достал своё штатный ПЛ‑15М, снял его с предохранителя и, стараясь беззвучно двигаться, на цыпочках по‑кошачьи стал пробираться в квартиру.

Медленно и осторожно открывая дверь, боясь спугнуть того, кто мог там затаиться, майор шагнул за порог. Мрак в прихожей отступил под натиском яркого света, исходящего из тамбура. Тут же в проходе ничком лежал мужчина. Присмотревшись, следователь заметил едва различимое дыхание. «Значит, жив!» – пронеслась короткая мысль. Освещения в квартире не было, и приходилось очень аккуратно ступать, чтобы не споткнуться или не удариться носком ботинка, демаскируя себя.

Дальше по общему коридору освещение всё больше сходило на нет. Олег уже был здесь утром, когда снимал показания в этой коммуналке с довольно типовой планировкой. Поэтому он неплохо ориентировался в полумраке и прекрасно помнил: комната Яны находится в самом конце коридора слева, именно оттуда она выходила сегодня утром. С каждым шагом продвигаясь вглубь, ему стало казаться, что его голову всё сильнее и сильнее сдавливают в невидимых тисках. Это ощущение – сродни погружению на глубину в бездну, где малейший просчёт может оказаться роковым. Он слышал явственно нарастающий гул, но не был уверен, слышит ли его именно ушами. Звучал будто у него в голове.

Пройдя ещё немного, он увидел распахнутый зев дверного проёма, в котором распластался полный мужчина средних лет, лежавший головой к коридору. Стараясь не дышать, Олег опустился на корточки и, одной рукой держась за пистолет, другую положил на заплывшую шею мужчины, пытаясь на ощупь отыскать пульс, оказавшийся очень слабым.

Мозг уже был готов свариться вкрутую, а перед глазами плавали размытые круги, как на поверхности реки, в который бросили камень.

Майор стряхнул рукой испарину со лба и быстрым, мощным движением распахнул дверь, одновременно нажав на переключатель света. То, что он увидел, не поддавалось никакому объяснению, и любым психиатром могло запросто быть списано на высокий уровень стресса и хронический недосып, а возможно, и высокий уровень кофеина, содержащийся в энергетиках, которых Олег немало выпил за последнее время.

Люстра состояла из десятка светодиодных ламп, которые включались, как в замедленном кино, при этом три или четыре из них просто разлетелись на мелкие осколки, а от оставшихся свет лениво потянулся, как бы не решаясь целиком заполнить комнату. Под натиском освещения тьма всё же рассеялась и уступила. Лишь сгусток мрака, отдалённо напоминающий человеческий силуэт, остался в центре комнаты.