Вселенная. Маффей

Первый день после выходных… думаю, это чувство знакомо многим: впереди ещё вся рабочая неделя, а сил уже с утра нет. Не без труда Максим встал с кровати, потёр затекшую за ночь шею. Казалось бы, обычный день самой обычной рабочей недели уже вовсю начался, солнце пробивалось через неплотно прикрытые жалюзи. Максим, он же молодой специалист, работающий в небольшой геологической компании, занимающейся поиском и проектированием разработки месторождений разного рода полезных ископаемых, коим в основном была нефть. Столь важный и невероятно значимый ресурс для каждой развитой страны имел баснословную цену, и не только потому, что его стоимость повышалась из года в год, а ещё и потому, что количество нефти в подземных природных хранилищах таяло во всех уголках планеты. Уже наступал конец октября 2073 года, население Земли неутомимо росло, но далеко не во всех странах. И тому были небезосновательные причины.

Сделав все утренние дела и – по традиции – завтракая перед телевизором, просматривал новостной канал и краем уха услышал о каком‑то серийном маньяке, блуждающим по ночам и так далее, и тому подобное. «Будьте бдительны и осторожны!» – вещал диктор с экрана. Макс совсем забыл, что именно сегодня ему предстоит оформлять командировку и к вечеру лететь в Африку – в Конго. От этой «неожиданной» мысли Максим аж сэндвичем поперхнулся. «Нужно было разведать новую область, потенциально таящая залежи нефти. Что, в свою очередь, сулило немалый доход компании, которая получала жирный процент за нахождение месторождения».

Быстро собравшись, молодой геолог вышел на улицу и увидел уже привычную дымку, которая все последние годы постоянно висела над улицами мегаполиса. За прошедшие десятилетия экология в целом пошатнулась, и если зимы стали приятно теплее, то летом, напротив, стало невыносимо жарко: воцарялся полуденный палящий зной, от которого местами плавился асфальт. Случайно наступив на него, можно было обнаружить, что в том месте нога незадачливого пешехода уходит вниз, как будто он наступил в тягучее желе. Также стало нормой, что большие города погрузились в пелену смога, и горожане были вынуждены ходить в масках, фильтрующими воздух. Несомненно, городские службы и администрации пытались с этим бороться, ставя различные ветровые и очистительные системы, прежде всего улучшая мыслимые или немыслимые фильтрующие системы на различных предприятиях и заводах, особенно в опасной ядерно‑химической промышленности. Хотя большинство всех этих стараний, к сожалению, осталось только на бумаге, и не более… Огромные небоскрёбы уходили ввысь настолько, что верхняя их часть утопала в серой пелене облаков. А в одном из таких зеркально‑стеклянных зданий и располагался главный офис корпорации, где и работал Максим.

Войдя внутрь, увидел на своём посту скучающего охранника лет сорока в спецовке, мерно переводящего взгляд с одного монитора на другой. Несмотря на то, что большое количество профессий заменили роботы, – что, в свою очередь, вызвало нескончаемую череду массовых сокращений, – профессию охранника почему‑то не заменили куском бездушного высоко компьютеризированного железа. Пройдя стандартную процедуру дактилоскопии, – прислонив пальцы к сенсорному экрану, – Максим прошёл пост охраны и поднялся в лифте на этаж своего отдела.

Высокий крупный мужчина лет шестидесяти стоял спиной к Максу прямо посредине опенспейс‑офиса, занимающего весь этаж. Это был начальник отдела геологии, считавшийся весьма требовательным. Он общался с одной из сотрудниц. Характер его зачастую зависел от настроения. И подчас казалось: за самую незначительную провинность с ходу мог влепить выговор, при этом сорвавшись на сотрудника так, что тот был ни жив ни мёртв и мечтал провалиться сквозь землю. А мог и за значительный проступок вызвать к себе в кабинет и спокойно и рассудительно поговорить, притом без последствий в виде замечаний и выговоров. Своенравный, одним словом. С таким всегда нужно держать ухо вострó: ведь никогда не знаешь, чего ожидать.

Внезапное появление Максима заставило их обернуться. И, пройдя вперёд и на ходу протягивая руку для рукопожатия. Лида, едва улыбнувшись одними кончиками губ ответила: «Привет!», а Сергей Иванович машинально протянул свою пухлую руку:

– Так, Максим, ты случайно не забыл, что сегодня летишь в Конго?

При этом лицо его оставалось чуть напряжённым.

– Полностью готов, Сергей Иванович! – на одном дыхании выпалил Макс.

– Отлично! Тогда можешь идти готовиться к вылету, через неделю жду с подробным отчётом!

На что молодой геолог кивнул и направился к своему рабочему месту. Следовало собрать все необходимые документы. И уже через час необходимое уже аккуратной стопкой лежало в «дипломате». Осталось только заехать домой, чтобы проститься с Машей, и можно отправляться в аэропорт. Командировка обещала стать самой тривиальной: ничего сверхъестественного от молодого геолога не требовалось, и он был счастлив хоть ненадолго оторваться от офисной бумажной работы и посмотреть другую страну, где ему ещё не доводилось бывать.

Выйдя из офиса, он вдохнул уже порядком прогревшийся воздух через заранее надетую фильтрующую маску. Город по‑прежнему окутывала серо‑свинцовая дымка. Огромные массы народа словно муравьи торопились туда‑сюда, и не было этому потоку ни конца ни края. Это всегда умиляло Максима. Он искренне не понимал: куда все эти люди постоянно торопятся и бегут, обгоняя друг друга, в бесконечном потоке?.. Вечная спешка, толкотня… понятно, что это часть ритма, часть жизни мегаполиса. Дело в том, что уже довольно давно, ещё до его рождения, часть людского труда стали заменять машинным. И этот процесс столь понравился коммерсантам, бизнесменам, да и более масштабным корпорациям, что неумолимо продолжался по сей день. Рабочие места постоянно сокращались, роботы заняли большое количество различных профессий, но пока далеко не все. По правде сказать, теперь любая, – абсолютно любая работа, – очень ценилась и весьма недурно оплачивалась независимо от рода деятельности. Хотя понятие «недурно» было относительным, поскольку большинству требовалось немного. Лишь набить брюхо да иметь мало‑мальски сносное жильё и просматривать вечерами разного рода отупляюще‑увеселительные шоу.

Максиму очень повезло: после окончания института он наравне с остальными выпускниками должен был встать на учёт на бирже труда и начать получать льготное пособие по безработице. И, если быть до конца откровенным, как и все остальные, – а это около 60% трудоспособного населения, – так и прожить до самой старости всю жизнь, не проработав ни единого дня. Он где‑то слышал или читал, что раньше по достижении определённого возраста государство выплачивало пенсию: это что‑то навроде небольшого пособия, которого едва‑едва хватало, чтобы свести концы с концами. Но это навсегда осталось в анналах истории, и сейчас об этом мало кто знал.

Незадолго до выпускного отец Максима сумел‑таки через старого знакомого однокашника, с которым они вместе учились, выбить ему рабочее место в крупной корпорации. Позже молодой геолог познакомился с очень милой девушкой. Её звали Мария, – или просто Маня, как он любил её называть. Она уже два года как стояла в очереди на бирже труда и получала минимальное пособие, которого только и хватало, чтобы не помереть с голоду. Она частенько проходила разного рода собеседования, но пока что безрезультатно.

Подойдя к дому, Максим прислонил персональный ДВоЧ к сенсорной панели парадной двери, и та, мгновенно считав информацию, открылась. Если честно, то он не помнил, как точно расшифровывается «ДвоЧ». ДВоЧ представлял из себя пластиковую карту из прочного негнущегося пластика, которая была подобием персональной базы документов и включала в себя возможные и невозможные документы, различные данные, рабочие характеристики, прописку, группу крови и так далее.