Я люблю тебя. Здесь, и по ту сторону сердца

– Джейн, милая, ужин готов, спускайся – крикнула мама, раскладывая шницель по тарелкам. Джейн спустилась к моменту, когда все уже расселись за стол. Каждый раз, смотря на свою сестру, у меня сводило дыхание. Мне казалось, мы не могли быть двойняшками. Джейн была чрезвычайно красива. Все лучшее от отца и матери досталось ей. Янтарные волосы, как у отца, без тени намека на рыжину, прямыми прядями разлетались по ее спине, спортивная фигура с осиной талией, ореховые глаза с густыми и прямыми ресницами. В университете в Бостоне, Джейн пользовалась бешеной популярностью. Её часто можно было заметить в окружении популярных и известных людей. Девушки ей завидовали, а парни так и вились вокруг, как пчелы на мед. Джейн одарила родителей легкой улыбкой, в мою же сторону даже не взглянула.

– Ну, что, мои девочки завтра начинают важный этап в своей жизни. Это ваши крайний год в университете, и мы с мамой верим, что он принесёт вам удачу – произнёс отец, довольно улыбаясь всем разом. Он был в прекрасном расположении духа. Мама тоже сияла, придавая большей праздности атмосфере. – Я знаю, Вам здесь понравится. Конечно, решение было внезапным и неожиданным, и переезд дался нам нелегко, но всё это будет на благо нашей семье, я верю в это. Диплом Этернии, принесет Вам удачу, Вы сможете получить высокие должности и стать состоятельными людьми.

Отец поднял бокалы, заключив свою речь коротким тостом, и мы приступили к трапезе. После, он пошел смотреть бейсбольный матч своей любимой команды, Джейн безмолвно поднялась к себе, так и не произнеся ни слова за время ужина, а я осталась помогать маме, прибрать со стола. Мама была прекрасным психологом и по взгляду могла определить, когда что‑то было не так.

– Хочешь поговорить, дорогая? – ненавязчиво уточнила она, закидывая посуду в посудомоечную машину. Если честно, переживаний было много, но я не хотела нагружать маму лишними мыслями, у неё и так было много хлопот. Однако, с другой стороны, мне была необходима поддержка.

– Мама, ты же знаешь, что происходило в Бостоне, я боюсь, что ситуация повторится. Там, мы с Джейн хоть и посещали один университет, но пересекались крайне редко, ты, же знаешь, какие там огромные корпуса, и мне было хоть немного, но спокойно, а здесь туманная неизвестность, не предвещающая ничего хорошего. В Бостоне было гораздо меньше наследников богатых толстосумов, и больше обычных людей, но даже там, Джейн умудрялась отравлять мне жизнь, а здесь университет набит богатыми отпрысками, и она не поскупиться создать нужное впечатление, и ты же знаешь, кто обычно становится её мишенью. А если я не справлюсь? Если бы только отец позволил мне переехать или же я имела возможность посещать другой университет….

Переживания, засевшие внутри меня, были похожи на утреннюю дымку, медленно наполнявшие мое тело. События минувших лет оставили слишком глубокие шрамы на полотне с изъянами.

– Лили, милая, ничего плохого не случится. Это все в прошлом. Джейн обещала измениться, и мы с отцом больше такого не допустим. Вам уже двадцать лет, вы взрослые девушки, не думаю, что Джейн захочет играть со своим будущим. Тем более, осталось совсем немного, и вы пойдете разными путями. Я знаю, как ты хочешь съехать, дорогая. Я понимаю все причины твоего желания, да и Вы уже не дети, чтобы держать Вас рядом. Нам с вашим отцом было девятнадцать лет, когда мы поженились. Мы учились, работали и воспитывали вас, наших девочек. Моя уверенность, в том, что ты справишься со всем самостоятельно, безгранична, но ты же знаешь отца. Он хочет отпустить Вас, только убедившись, что Вы получили достойное образование и не будете ни в чем нуждаться. Так ему будет спокойно. Не злись на него за это. А на счет Этернии, Лили, пойми, он хочет дать Вам все самое лучшее. Этерния – это дальнейший путь к успеху, такой шанс нельзя упускать, какова бы не была причина. Тем более отцу, с таким трудом удалось добиться вашего перевода.

Слова мамы звучали почти убедительно, однако переживания всё же не рассеялись.

–Моя девочка – она прижала меня в свои объятия, и я словно вновь вернулась в детство.

– А как же рыжие волосы? – насуплено осведомилась я, сильнее прижимаясь к ее груди. – Что с ними делать? Да ещё и бонусом непослушные кудри.

– А что с рыжими волосами не так? – мама поцеловала меня в макушку, поглаживая спину. – Это наша изюминка, мы поцелованные солнцем, забыла? Один на миллион. И, по‑моему, в Бостоне тебя не сильно волновал этот вопрос.

– Волновал, но там все привыкли ко мне, в Бостоне у меня были друзья, а здесь всё новое. И это Лондон. И Этерния. Я буду белой вороной, и меня заклюют.

– Не преувеличивай, ты же знаешь, с твоим обаянием, ты заведешь друзей раньше, чем Джейн. Речь, конечно же, о настоящих друзьях. Ты просто необыкновенная, красивая, с невероятно добрым и чутким сердцем. Твоя чуткость и забота о других отражается в поступках, а жизнерадостность и оптимизм придают красок всем, кто тебя окружает. В тебе нет надменности и высокомерия, но зато ты обладаешь острым умом, решительным характером и немалой горсткой гордости, что делает тебя удивительной девушкой. Ты работаешь, учишься и помогаешь нам с отцом по дому, где ещё можно найти такой редкий бриллиант. И к тому же, всё другое и необычное притягивает взоры, помни об этом.