Я помню твоё будущее

Глава 4

Жизнь или иллюзия

 

 

– Вы беспробудно проспали целый день и почти две ночи. Как вы себя чувствуете?

Доктор Беньямин выглядел на редкость увлечённым происходящим, даже не пытался скрывать, как наслаждается своей маленькой победой.

– Сносно, – я не была настроена на разговор, пусть даже он и должен был мне обещанную информацию. Не была я готова и услышать долгожданные ответы на вопросы, которые меня так волновали. А вдруг от них мне стало бы только больнее? Может, не зря он на них не отвечал всё это время: пытался сберечь мой рассудок от, возможно, неприятных сведений. К тому же я не определилась с выбором, не решила, что мне хотелось бы узнать, в первую очередь. Да и в целом, не было настроения.

– Как ваши травмы? – продолжал докучать док.

– Потрясающе! – процедила я сквозь зубы.

– Ну, разумеется!

– Так и есть! А что, выглядит разве иначе? Похоже, даже с пальцем вашим медикам удалось справиться, вон как вправили. Было бы забавно, если б он так и остался торчать крючком, – я разглядывала ладонь и то, как аккуратно мизинец примотали к безымянному пальцу. – Хотя «потрясающе» не то слово. Потрясающе было бы, если б у меня был доступ к «болотной жиже» чудесной. Тогда бы даже и шрама на лбу удалось избежать.

– Не будет у вас шрама на лбу, уверяю. Рана совсем не глубокая, – доктор проигнорировал нарочито брошенный мной «камень»: намёк на то, что я не намерена отрекаться от своих воспоминаний, и всё ещё продолжаю верить себе, а не ему. – Но что пошло не так? Почему вы вернулись?

– Всё! Всё пошло «не так», вообще‑то! Я даже не могу назвать хоть какой‑то свой малейший успех, который мог бы мне гарантировать счастливый финал.

– Попробуйте вспомнить главное препятствие, которое развернуло вас и заставило взять обратный курс.

– Нет необходимости вспоминать! Я вам сразу скажу. При последнем падении транспорт, который я одолжила у маленького Густава, серьёзно пострадал. А мне так и не удалось выяснить насколько далеко отсюда до ближайшего населённого пункта. Я не рискнула преодолевать пешком расстояние, масштаб которого мне неизвестен. Кстати, раз уж заговорили. Если можно, я бы хотела попросить вас поднять вопрос о компенсации нанесённого мной ущерба маленькому Густаву. Не знаю, кому вы его адресуете – моим родителям или Вэлу, кто там из них меня здесь содержит.

– Увы, это не в моих возможностях.

– А в чьих?

– Ему способны помочь лишь вы сами.

– Но как? Я сижу взаперти, в моём кармане ни копейки!

– Для решения вашего вопроса вовсе не нужна чья‑либо финансовая поддержка. Вы могли бы преподнести своему другу новейший, самый продвинутый велосипед, способный на выполнение разного рода трюков. Или, скажем, такой, который способствовал бы передвижению по просёлочной местности без ощутимых проблем для вас при побеге. Судя по всему, байк вашего друга не относится ни к первому, ни ко второму из озвученных вариантов, – док склонился напротив меня, согнул руку в локте и стал перебирать свою щетину, создавая характерный звук, отчего‑то так сильно меня раздражавший.

– Я будто бы понимаю, к чему вы клоните… Но не хочу в это верить… – Моё недовольство выходило за всякие границы, кажется, впервые в жизни я физически ощутила его на своём лице. Это уже ни в какие ворота не лезет! Ополоумевшей меня выставляет? – Скажите прямо. Иначе у нас не сложится разговор.

– Вы усердно настаиваете на своём, – неожиданно просто он пошёл мне на встречу, – клянёте меня, требуете доказательств и держитесь за свою правду. Но что есть та «правда», когда вы, находясь даже здесь, под контролем, продолжаете расширять границы своей реальности.

– Да прекратите вы уже! Скажите!

– Вы ближнего своего воссоздали! И вовсе не смутились абстрактности происходящего.

– Вы серьёзно сейчас говорите? Я проецирую нашу дружбу с Густавом на маленького Густава?

Невозможно даже поверить, что доктор Беньямин способен так заблуждаться.

– Я говорю о том, что нет никакого «маленького Густава» и велосипеда, уж тем более!

Убил.

– Вы за дуру меня держите? – с сомненьем я подняла бровь.

– Такого диагноза нет.

– Но вы сами интересовались нашими с Густавом уроками «верховой езды»!

– Я лишь подлил немного воды в ваш и без того уже пробившийся росток, где с вымышленным другом вы заговорить не решались. Хотел научить вас вымысел от истины отличать. А для этого вымысел стоило обличить, создать для него яркий образ, такой, который вероятнее стало бы ставить под сомненье. И что‑то подсказывает мне, что достучаться до вашего благоразумия у меня получилось. Я готов предоставить и необходимые вам доказательства.

Я зажмурилась, потом потёрла кулаками глаза и промычала, растягивая слоги:

– И где же они?

– Взгляните сюда, – он повернул ко мне ноутбук, где уже транслировался какой‑то ролик. – Перед вами видеозаписи с прогулок, на которых вы разговариваете и, судя по вашим движениям, «обучаете» невесть кого езде на велосипеде.

– Это с дрона что ли запись? – не поверила я своим глазам.

То, как я всё это время могла не замечать летающий рядом дрон, не самое пугающее в происходящем. Жуткое зрелище, в котором неадекватная я общаюсь с кем‑то невидимым…

– Ага. Я поняла. Чуть не повелась ведь. Вы его удалили. Удалили маленького Густава с записи. Ха! Этот раунд остался за мной.

– Хм… Ну что ж… – Беньямин задумчиво почесал, опять с противным шелестом, щетину на подбородке. И, как мне показалось, не собирался настаивать на своём. Но я ошиблась, потому что он продолжил меня добивать. – Рискнём злоупотребить немного поддавшимся трезвости разумом! Найдутся, может быть, рациональные объяснения у вас и на это?

Не могу сказать, сколько времени я продолжала ещё смотреть запись съёмки, но в результате мне стало невыразимо жалко себя саму. Как песочный замок от удара волны, моя вера рухнула, растворилась потоком хлынувших слёз.