Земли мертвецов. Книга третья

– Наверно…мы должны что‑то сказать, – предположил я. – Если это и вправду какая‑то битва, мы вмешиваемся в ход истории. Аталия это теперь наш единственный шанс зажить нормальной жизнью… – я помедлил, посмотрев на небо. – Пусть отныне нам и придется бодрствовать по ночам.

– Мы можем переместиться обратно в наше время, Сенна? Нет, – тут же перебила сама себя Ласковая Тень. – Сначала нужно найти Лану и истребить всех мертвецов, которых она успеет сделать…

– Орки никогда не отличались сообразительностью. Наебите их и дело с концом, – Валькирия крутилась на своем кресле, словно происходящее вообще никак не решало ее судьбу.

– Ладно, – орчиха взяла в свою дрожащую руку рацию, что‑то настроила на панели управления и откашлялась прямо в прибор.

Услышав пронзительный свист, который разнесся по пустоте, заставляя орду орков закрывать глаза она суматошно подкрутила нужный уровень громкости и продолжила:

– Иагарра равна гар! – донеслось из нашего дирижабля.

– Иагарра? – повторил воин, стоящий впереди армии, словно не поверив в услышанное.

– Игришна илшатай. Дар!

Воины, стоящие за спиной предводителя, начали переговариваться. Сенна не успокаивалась.

– Гор тор туаманнак! Ижрана вар туа хан! – сказала она, затем нажала на какую‑то кнопку на панели и я увидел, как из отсека над обзорным стеклом вылетает пламя, а напуганные орки падают на колени и начинают…молиться?

– Что ты сделала? – спросил я у ботанички.

– Одна из богинь, в которую верили орки тысячу лет назад, была такой же. Овальной формы и умела изрыгать пламя… Вот черт…

Орчиха догадалась, что мы все вопросительно пялимся на нее, даже не посмотрев на нас и продолжила:

– В оркобиблии упоминается, что Иагарра являлась Вингуиру Айр Горроху и его орде примерно за пятьсот лет до издания Сверхнового Завета! О, хладнокровная Иагарра, это была я! Я! – кажется Сенна совсем потеряла голову от заварушки, в которую мы попали.

– Я все понимаю, но если эти упыри продолжат морозить свои громадные колени, то армия эльфов, грядущая, с другой стороны, пообрубает им головы, – вмешалась в разговор Валькирия. – Поэтому на твоем месте, я бы отправила всю эту толпу заниматься теми делами, которыми им там предначертано заниматься, а мы в свою очередь, займемся своими.

– Точно, точно, – пролепетала Сенна, хватая свою рацию. – Дор таммак! Дор ишлак! Дордуду…

– Хорошо, что все в итоге заговорили на Всеобщем, – прошептала мне гномиха, пока зеленая ботаничка просила орду орков встать с колен и драться за нее так, как они не дрались прежде. – А то все эти…дордуду, похожи на лепет обкуренных обезьян.

Я усмехнулся, поднял глаза и увидел, что орда орков, во главе с их предводителем уже поднялась на ноги. Барабаны вновь забили нужный ритм, а нелюди‑воины неистово заорали, воодушевившись, по‑видимому, встречей с самой Богиней и ринулись в сторону, которая была скрыта от наших глаз. Пока вся орда окончательно миновала наш самопроизвольный аэропорт прошло уже достаточно времени – Доминик Гнузз даже успел задремать, удобно расположившись в одном из кресел.

– Это я! Я! – повернулась ботаничка к остальным присутствующим. – Это я повлияла на исход этой битвы! Они разбили сраных эльфов… – она осеклась, когда ее взгляд случайно остановился на Ласковой Тени. – Вернее…эльфов благодаря тому, что повстречавшаяся им Богиня Войны благословила их и подняла боевой дух!

– Ладно. Нам сейчас не до уроков истории. Нужно поймать Лану, пока она не ушла слишком далеко, – прервал я Сенну, пока ее эго не раздулось до размеров дирижабля.

– Более того, у вас нет выбора. Я понятия не имею, как перенести нас назад в будущее. Пока… – сказала орчиха и села назад в кресло капитана. – Собирай свою команду, Квист Мерлоу и отправляйся предотвращать конец света, а я пока разберусь со всеми возможностями этого дирижабля.

– Так не пойдет, – возразила Валькирия. – Во‑первых, она одна знает этот обкуренный язык, а во‑вторых, я ни за что не оставлю ее наедине с моим билетом в нормальную жизнь. Эта самолюбивая ботаничка однажды уже чуть не кинула меня, хотя мы знакомы не больше часа.

– Она права, – подтвердил я. – Если вопрос недоверия я мог бы решить, оставив здесь того, кто бы присмотрел за тобой, то с языком действительно проблемы.

– Подожди, – Сенна повернулась к компьютеру и вбила что‑то в поисковик. – На дирижабле есть огромная библиотека. Ученые знали, что миру придет конец и решили сохранить достояние людей и нелюдей. И согласно этим данным, в библиотеке есть переводчик. Возьмите с собой оркско‑всеобщий и эльфье‑всеобщий. Гномы начали говорить на общем языке раньше всех, поэтому с ними и с людьми проблем у вас не возникнет. Гоблины, насколько я помню, до сих пор общаются на языке жестов, поэтому… Там интуитивно справитесь.

Я молчал. Идея оставить подлую орчиху мне не нравилась.

– Если я пойду с вами и меня грохнут, билет в будущее будет утрачен навсегда. Вы же не хотите так рисковать? – ботаничка оглядела всех нас уверенным взглядом.

– Верно, – наконец сказал я. – Ласковая Тень, тогда ты останешься с Сенной, чтобы она здесь не творила глупостей. Мы с Домиником и Валькирией пойдем и прикончим Лану.

– Доминик не хочет драться, – дремлющий орк внезапно заныл.

– Тебе не нужно будет убивать, Гнузз. Нам нужна твоя удача, чтобы отыскать мертвячку. Ты спасешь мир!

– Доминик Гнузз спасет мир?

Я кивнул.

– Бац! Такое мне нравится! Пойдемте! Пойдемте скорее.

– Если он продолжит так вопить, то ни одна удача не поможет ему избежать моего ботинка в своей заднице, – гномиха неохотно встала со своего кресла и подтянулась.

– Квист, милый, – Ласковая Тень подошла ко мне ближе. – Может мне все‑таки лучше отправиться с тобой? Оставим здесь гнома. Пожалуйста. Я не хочу больше переживать за тебя.

Я обнял эльфийку и прошептал в ее длинное красивое ушко, торчащее из копны волос:

– Последнее усилие, детка. Из всех присутствующих я доверяю только тебе и толстяку. Но я ни за что не оставлю его здесь. По причине того, что ожирение это не единственное из его недугов. Понимаешь?

– Я понимаю, – отозвалась Тень. – Тогда прикончи эту тварь и вернись невредимым, хорошо?

– Обещаю, – я нежно поцеловал эльфийку и стояк в моих штанах запросился задержаться еще ненадолго.

Но я справился с этой мыслью. Извращенец внутри меня, изголодавший по сексу за время смертельной болезни постепенно умирал, но все еще сидел внутри и был готов наброситься на гномиху, как только мы окажемся в одном помещении. Теоретически эта была не измена, стриптизерша даже ничего не помнила о наших отношениях, а два поцелуя…Черт возьми. Тяжелое моральное решение… Нужно будет как‑то справиться с угрызениями совести или искушением… Одним из двух. Неизбежно.