Жар-птица

В ее голове вмиг пронеслись давние воспоминания: то неприятное утро в день венчания сестры, когда этот самый молодой человек оттаскивал своего неугомонного друга от Ирины. Но это было так давно, два года назад, что его лицо почти стерлось в ее памяти. И теперь Оля поняла, что этот молодой офицер брат того самого Алекса Измайлова, который до сих пор докучал ее милой сестре.

– Могу я узнать ваше имя, сударыня? – спросил Измайлов, пробегая восхищенным взором по стоявшей перед ним девушке.

– Ольга Николаевна Трубецкая, – ответила та. – А это мои подруги: княгиня Мария Ивановна Васильчикова и Зинаида Петровна Оболенская.

– Очень приятно познакомиться, сударыни, – поклонился галантно Кирилл, снимая фуражку с головы. – Прошу, возьмите кружку.

– Вы весьма любезны, месье Измайлов, – ответила Ольга, беря из его рук этот маленький презент. – Мой папенька всегда говорил, что среди наших офицеров очень много достойных молодых людей, теперь я убедилась в этом сама.

– Благодарю вас, – улыбнулся Измайлов, польщенный ее словами, а еще более кокетливой соблазнительной улыбкой, появившейся на лице Ольги.

Он видел, что красавица как‑то пристально и уж очень внимательно рассматривает его, и отчего‑то засуетился под ее настойчивым взглядом, который то и дело проходился по его плечам и лицу.

В следующую минуту Оля закончила свой инквизиторский осмотр и с вызовом спросила:

– Я хотела бы прогуляться по колоннаде и саду, вы бы не хотели составить мне компанию, штабс‑капитан?

В первый момент Кирилл даже оторопел, потеряв дар речи. Он просто не ожидал, что подобная прелестная дева сама предложит ему прогулку. Он как‑то глупо и потрясенно уставился на Ольгу, и она, явно не понимая, что происходит с молодым человеком, спросила:

– С вами все в порядке, сударь?

– Да, вполне, – тут же закивал Измайлов, приходя в себя от первого волнения. – Если вам угодно, мадемуазель, я с огромным удовольствием составлю вам компанию для променада.

– Вот и прекрасно, – кивнула она и велела: – Пожалуйста, подождите меня чуть в сторонке, штабс‑капитан, я сейчас.

Понятливо кивнув, и раскланявшись с другими девицами, Измайлов послушно отошел на десять шагов, ожидая свою спутницу.

– Помните наш вчерашний разговор? – спросила тихо Оля, наклоняясь к Мари и Зиночке, стараясь говорить как можно тише.

– Ты говоришь о… – начала возбужденно Мария и тут же замялась. – Всего за два часа?

– Да, этого вполне хватит, – кивнула Оля уверенно.

– И что же? – непонимающе заявила Зиночка.

– А то, что я докажу вам, что права, – сказала, коварно улыбнувшись, Ольга, окидывая прищуренным лисьим взглядом крепкую фигуру Измайлова, который после ее предложения даже не собирался скрывать своего интереса, и его взор был слишком красноречив. – Этот как раз подойдет. Мы с ним только познакомились, потому все будет честно.

– Ты, Оленька, очень рискуешь своей репутацией, по‑моему, – обеспокоилась Зиночка.

– Нисколько, поверь, – хитро улыбаясь, заявила Оля.

– Неужели ты сможешь? – подозрительно спросила Мари.

– Конечно, – ответила уверенно Ольга. – Итак, договорились. Ждите меня через два часа рядом с восточной беседкой у дальней границы сада. Все сами увидите.

– Хорошо! – закивала Зина.

 

– Вы приехали сюда с родителями? – тут же завел разговор Измайлов, едва девушка ухватилась за его подставленный локоть, и они последовали вдоль белокаменной колоннады.

– Нет. Только с батюшкой и старшей сестрой. Матушка давно умерла.

– Простите.

– Ничего. Я уже пережила то горе. Батюшка настоял, чтобы мы приехали сюда на воды. У моей сестрицы, Ирочки, очень расшатаны нервы. Доктора советовали приехать, говорят, здесь целебный воздух.

– Я помню вашу сестру, – кивнул Кирилл. – Пару лет назад она вышла замуж.

– Да. За князя Кудашева, он тоже здесь, сопровождает Ирочку, – объяснила она. – А вы знаете, месье Измайлов, я прекрасно помню, как вы помешали своему брату испортить то венчальное торжество. Александр Измайлов ведь ваш брат?

– Вы правы, брат. Я удивлен вашей памятью.

– Еще бы! Такое недоразумение по дороге. Еще немного – и мы бы опоздали на венчание. Благодарю вас, что помогли нам тогда, – сказала Оля, ласково улыбаясь ему.

Они говорили о чем‑то еще и еще, следуя по переходному променаду между других пар и нянек с детьми. Постепенно они прошли весь парк, разговаривая и получая удовольствие от общества друг друга. Именно так казалось Кириллу. Ведь Оленька все это время улыбалась ему открыто и нежно, расспрашивала о военной службе и искренне восхищалась окрестными пейзажами, открывающимися с разных сторон.

Кирилл чувствовал, что произвел на мадемуазель Трубецкую приятное впечатление, оттого она была так приветлива с ним и радостна в его компании. Спустя час или полтора Оленька вдруг предложила пройти в беседку, видневшуюся неподалеку, немного посидеть на каменных лавочках и отдохнуть. Измайлов тут же согласился, не желая противоречить желаниям этой прелестной нимфы. Он был совершенно очарован и околдован ее прелестью и непосредственностью.

Через четверть часа они вошли в беседку, и тут Ольга невольно сильнее ухватилась за его локоть, якобы оступившись.

– Осторожнее, Ольга Николаевна, – заботливо произнес он, немедля поддержав ее за талию, чтобы она не упала.

Всего миг, и он убрал руки с ее стана, чтобы не показаться слишком дерзким. Но этого было достаточно, чтобы девушка оказалась в опасной близости от него. Ухватившись ладонью за его плечо, Оленька сама приникла к нему телом, почти касаясь его груди, и томно вздохнула.

– Как, однако, горят ваши глаза, – проворковала она, не отрывая своего пленительного взора от его взволнованного лица.

– Неужели? – ответил Кирилл в том же сокровенно‑интимном тоне, склоняясь к ней.

– Вы знаете, о чем я думаю весь последний час, Кирилл Григорьевич?

– О чем же?

– О том, как, неверное, умело вы способны поцеловать…

Это было последней каплей. Измайлов окончательно потерял голову от ее открытости, и его руки быстро обвили стан Оленьки, страстно прижимая ее к своей груди. Подчиняясь неистовому порыву, он с упоением приник к ее губам, ощутив их сладость и упругость.