Адский Тандем
Глаза их встретились. Мгновенно оценив ситуацию, Николас рванул кобуру, пытаясь выхватить верный ремингтон, но будто споткнулся. Увязая в угольной черноте расширенных зрачков, ещё не осознавая всю нереальность происходящего, он распахнул рот, набирая в лёгкие воздуха и готовый вот‑вот закричать, когда невесомое облако белого шёлка плотной субстанцией облепило лицо.
По мановению длинных пальцев хозяина подол одеяния, резко взметнувшись, пеленой опустился на голову незадачливого агента, жестоко стягивая кожу лба, щёк, забивая рот и нос гибкими волокнами. Тот захрипел, задёргался, хаотично забился о стену. Ноги его ослабели и дрогнули. Выпустив так и не вытащенный из кобуры пистолет, руки рванулись к лицу, тщетно стараясь стянуть с себя тонкую ткань. Пальцы скребли по гладкой преграде, ломались ногти, оставляя на ней алые борозды, но соскальзывали вновь, не находя, за что зацепиться.
Николас хрипел, извиваясь в агонии, разевал рот в немом крике. Раздирал себе глотку в надежде глотнуть хоть капельку воздуха. Обезумевшее сознание в ужасе металось по черепной коробке, не находя выхода. Грудь горела огнём, мысли путались, страх сковывал мышцы. От недостатка кислорода голова кружилась, отчаяние и безысходность туманили разум. Наконец, совсем выбившись из сил и потеряв всякую надежду, Николас сдался. Оцепеневшее тело застыло, и только пальцы продолжали конвульсивно скрести по лицу, оставляя на ткани кровавые кляксы.
Чужое прикосновение Николас уже не заметил. Замерев в изломанной позе, жалкий и беспомощный, он уже не почувствовал, как тяжёлая ладонь опустилась на склонённую голову. Глаза его закатились, а последний проблеск сознания засосало в беспросветную тьму. Агония схлынула. Боль ушла. И наступил безмятежный покой.
Удовлетворённо хмыкнув, мужчина сорвал с головы поверженного белоснежный покров, сжал в кулаке рыжие пряди и резким движением дёрнул. Кривя тонкие губы в злорадной ухмылке, склонился и с наслаждением втянул в себя запах страданий. Хищным взглядом впился он в искажённые мукой черты мертвеца, в самую суть потухшего взора. Ноздри затрепетали, жадно впитывая отголоски мучительной боли, и по лицу его пробежала лёгкая судорога. В беспросветной черноте глаз пришельца вспыхнул огонь. Тьма заворочалась, заклубилась и хлынула послушным потоком. Некогда зелёные глаза полицейского заволокло мраком, он едва дёрнулся, послушно вбирая в себя благословение, и безвольно поник.
– Возрадуйся! Тебе выпала великая честь, ничтожный человечишка, – незнакомец брезгливо фыркнул, отдёрнул руку и обтёр её об испачканное одеяние.
Голова Николаса мотнулась, глухо ударившись о стену, и безжизненно свесилась на грудь.
Бывший узник с нескрываемым отвращением пнул неподвижное тело и, протиснувшись ужом меж прислужников Повелителя, с видом победителя распахнул ногой дверь.
Кортеж скрылся, оставляя позади себя трупы агентов и дрожащих задержанных, испуганно сжавшихся в своих камерах.
Глава 1
– Владыка, нас предали! – вместе с хаотичным лязгом мечей в тронный зал ворвался истошный крик. Массивная фигура на высоченном резном кресле тревожно вскинула голову и замерла. Не веря своим глазам, тот, кого назвали Владыкой, напряжённо следил взглядом за бесстрашным вторженцем, ловко орудующим двуручным мечом, и восторгался. Он узнал этого юношу, и печать боли омрачила чело. Разве не сам он учил его тайным приёмам, отваге и ловкости? Разве не тот самый меч он собственноручно вложил ему в руки? И вот… награда. В сердце кольнул предательский уголёк, но Владыка не дрогнул.
Кто он такой, чтобы идти против Судьбы…
– Прочь! – яростный окрик хлестанул по ушам, но, отчаянно выпятив грудь, один из защитников смело встал между нападавшим и троном.
Блеснула сталь, напряжение в воздухе разорвал резкий свист, и фонтан чёрной крови плеснул на подножие.
Владыка и бровью не повёл, когда горячее остриё упёрлось ему в шею.
Толпа повстанцев ввалилась в каменный зал, толкаясь и падая, поскальзываясь на липких разводах. Весь белый мрамор некогда великолепного пола был обагрен кровью защитников. Жалкая кучка выживших, прижавшись к шершавым стенам, отчаянно щетинилась мечами и пиками, бешено вращая глазами. Кидая обречённые взгляды на невозмутимого Владыку, они злобно щерились в сторону атакующих.
– Ну что же ты ждёшь? – голос Владыки звучал не испуганно, нет, но устало. – Давай, прерви бесполезную жизнь… Она не стоит и гроша, раз я не сумел взрастить в тебе верность семье!
– Семье? – взревел нападавший, и в глазах его запылал адский огонь. – Какой семье? Той, что всегда была холодна? Которой не было до меня никакого дела? – Рука юноши дрогнула, и холодная сталь царапнула кожу.
Притихшая было толпа загудела, расступилась, и в освещённый свечами зал шагнул высокий мужчина в рваном плаще. Длинные волосы его были собраны в хвост на затылке. Брюки из тончайшей кожи заправлены в сапоги, каблуки которых, звонко цокая, оповещали о каждом шаге вошедшего.
В огромном зале воцарилось молчание. Звонкой струной натянулась тревога. Казалось, вот‑вот, и она лопнет, разметав по всему свету осколки гротескной картины происходящего.
Быстрым взглядом абсолютного мрака мужчина окинул присутствующих, и те в страхе попятились. Изогнув тонкие губы в довольной улыбке, он победно уставился на беззащитную перед сталью, открытую шею.
Шею того, кто целую вечность торчал костью в горле. Кто, упиваясь своей нескончаемой властью, совсем позабыл о потомках. Кто своими руками взрастил семя ненависти во чреве великой семьи. Взглянул и поморщился.
Даже сейчас, на краю своей жалкой жизни, тот выглядел устрашающе.
Пронзительно синий взгляд спокойно следил за приближением гостя… Нет – Победителя.
Мужчина занервничал, сбился с шага, будто наткнувшись на плотную стену. Мгновенно взял себя в руки и, вздёрнув подбородок, чеканя каждый шаг, продолжил свой путь.
Заминка Повстанца не осталась незамеченной, и волна ропота прошла по толпе.
Досадливо скрипнув зубами, мужчина лишь крепче стиснул в руке окровавленный меч и невольно ускорил шаг.
Как бы ни хотел он сейчас казаться равным Владыке, одного желания всегда было недостаточно.
Казалось бы гордая поступь со стороны выглядела излишне поспешной. Высокомерный взгляд – чрезмерно тревожным. А прямая спина – чересчур напряжённой.
А этот… Даже с остриём у глотки излучал непоколебимую стойкость и уверенность в своём превосходстве.
Мужчина злобно ощерился и перевёл взгляд на мечника.
– Браво, мой юный друг! Я не ошибся в тебе! – голос его перекрыл глухой рокот и радостным кличем вознёсся к каменному потолку.
Пламя свечей дрогнуло и заколебалось, вместе с ним затрепетали и тени на стенах.
Владыка это заметил. Лёгкая улыбка тронула его губы. Едва лишь, мельком, он взглянул на вошедшего, и вновь обратился к своему палачу.
– Ты мой внук! Сын моего сына! Отвернул свой лик от семьи ради этого?
