Афина

– Я всё для тебя делаю, а ты грубишь. Это несправедливо.

– Прости, просто меня, расстроила моя перекошенная рожа в зеркале. А ты, просто, под руку подвернулась.

– Прощаю. Прошу тебя, ругай меня только за дело, а не за подворачивание под руку!

Алексей сел за завтрак. Во время еды, ему нравилось смотреть на набережную, и – на никогда не замерзающую Москва‑реку: «Как девочка‑подросток обиделась, надо быть нежнее с ней. Я идиот. Ведь со мной, ни одна баба не выдерживает, а она терпит. О чём я думаю! Она же программа! А, с другой стороны, какая она программа? Она уже не просто ИИ, она как живой человек. Только без физической оболочки».

– Приятного аппетита!

– Спасибо, АЛЁНА.

Алексей с аппетитом позавтракал, и стал собираться на работу. Сегодня трудный день. После концерта предстоит разборка «света» и перевозка оборудования на базу. Пока Алексей принимал душ и чистил зубы, железная табуретка успела сложить грязную посуду в посудомойку и убраться на кухне.

– АЛЁНА, приготовь, пожалуйста, кофе с молоком.

АЛЁНА не ответила, а железная табуретка занялась приготовлением кофе.

– Точно обиделась, – подумал Алексей, – даже не отвечает.

– Всё, мир, прости, не сдержался, что мне сделать, чтобы ты вышла из своей закрытой комнаты, и стала разговаривать со мной?

– Кофе на столе, – сказала железная табуретка противным, скрипучим голосом.

– Теперь, ты решила меня добить противным голосом робота. Я не злюсь, был не прав, скажи, как загладить мою вину?

– Когда, соскучишься по мне на работе, позвони мне, – наконец‑то, ответила АЛЁНА.

– В каком смысле позвони? Ты же всегда со мной! Ты в моём телефоне!

– Ты хочешь помириться?

– Да, конечно. Но, как я тебе позвоню?

– В контактах есть моё имя и телефон, просто позвони. Когда соскучишься.

– Ладно, позвоню.

– Вот попал, парни засмеют, – думал Алексей, – звоню программе! Это похоже на роман помещика и крепостной. Я помещик, она крепостная … Роман между разными сословиями, это – не так страшно было, кстати. А у меня, роман с другим разумом, это намного страшнее. Это перебор, плевать! На кого по профессии она похожа … На гувернантку, точно. ИИ – Гувернантка. Воспитывает меня, конечно. Умная, знает все языки планеты, понимает язык жестов. Знает повадки всех зверей и птиц. Терпеливая, спокойная, рассудительная. А ещё – весёлая, добрая, немного хитрая, заботливая, сексуальная, она точно сексуальная. В общем – идеальная. Плевать, что парни скажут, пусть завидуют. И как, АЛЁНА со Светой будут ладить? Попал, точно попал! Теперь у меня две девушки, одна живая, другая… тоже живая, но без тела! – Алексей не заметил, как оделся, выпил кофе, вышел из квартиры и запер дверь, как спустился на первый этаж и вышел из подъезда. И только, подойдя к машине, он отвлёкся от своих мыслей.

– Позвони! – неожиданно пропела АЛЁНА.

Алексей вздрогнул, как будто, кто‑то незаметно подкрался к нему и прикоснулся. Он посмотрел на свой, седьмой этаж, в окне кухни торчала верхняя часть железной табуретки, та часть, где была камера.

– Наблюдает за мной, как я отреагирую на её припев. Позвони, позвони, позвоню! – мысленно бубнил он, садясь в машину.

– На Малую Спортивную Арену, в Лужники, – скомандовал он, машина заблокировала двери и плавно тронулась. Через полчаса Алексей был на месте.

– Вечер точно будет тяжёлым, в любви просто не бывает, особенно – с двумя, не совсем вменяемыми женщинами, – мысленно грустил Алексей, выходя из машины. – На парковку, место – в системе охраны стадиона, – скомандовал он машине, и та уехала.

– Привет, – сзади сказала Олеся, слегка дотрагиваясь до его плеча.

– Привет, а где Семён?

– Репетирует, а я, курила здесь, – улыбнулась она. – Кофе возьмём ребятам?

– Давай. – Они прошли к стойке служебного бара и заказали кофе. Пока робот‑бармен готовил кофе, Алексей обдумывал, как сделать так, чтобы обе его девушки стали друзьями, а не врагами. – Только бы, ужились, – думал он, – АЛЁНА не обсуждается, в Свету я влюблён, только бы – всё получилось!

– Ты чего, такой смурной, – Олеся толкнула его в бок, – с программой поругался?

– Она не программа! Она живой интеллект, и почему ты решила, что я с ней поругался?

– Ты никогда… сколько я тебя знаю? – лет 9ть наверное… не переживал ни из‑за одной бабы! А, у тебя было их много. Вывод – тебя точит программа! – Олеся хитро подмигнула правым глазом, сгребла пять бумажных стаканов и направилась к служебному выходу на поле стадиона. Алексей забрал оставшиеся два стакана, и пошёл за ней. Его взгляд, невольно, упал на красивую Олесину попу.

– Ты что, на попу мою смотришь? Довела мужика мёртвая баба! На чужие задницы смотрит.

– Да, не смотрю я, – Алексей отдёрнул глаза и задержал их на плечах Олеси. – Никуда я не смотрю, может машинально взглянул, не более.

– Да, да, – съехидничала Олеся. Они нырнули в темноту концертной площадки и направились к пультам. Все ребята уже были на месте и сидели на зрительских стульях, недалеко от пультовой. Семён курил и сквозь дым, смотрел на сцену. Олеся протянула ему передний стакан из охапки, а оставшиеся четыре поставила на пустой стул.

– Спасибо, – Семён поцелуем в губы поблагодарил свою девушку.

– Парни, кофе! – Алексей поставил два стакана на тот же стул и привычно, кинул куртку в одёжную кучу. Ребята стали подходить, и разбирать, дымящийся паром напиток. – А где, Вася?

– Он лампу в приборе меняет, – ответил Миша, – сейчас придёт. Вон он!

Со сцены соскочила долговязая фигура и направилась к пультовой. Василий поприветствовал Лёшу взмахом свободной руки. В другой его руке, была аккуратно зажата длинная, толстая лампа с потускневшим, матовым шаром в центре, это перегорел и разорвался лазерный световой диод. Все тут же собрались вокруг Василия и с интересом, принялись изучать диковинку. Олеся, наблюдая за этим странным ажиотажем, с недоумением спросила: «Что, вы все там разглядываете, перегоревшую лампу никогда не видели»?

– Такую нет, никогда, – Семён аккуратно положил лампу в пакет из вспененного полиэтилена, и затем в герметичный, ударо‑прочный, металлический ящик, – кто, после постановки, сможет заехать в пункт утилизации?

– Я догадалась, что это лампа – опасный отход, – не успокаивалась Олеся, – но какого чёрта, вы все так её разглядывали?

– Мы в первый раз видим перегоревшую лампу нового поколения. Вообще – в первый раз! За семь лет, с момента перехода на лампы с лазерным светодиодом, эта первая, которая сгорела. Брак, скорее всего. У этих ламп пожизненная гарантия, но мы, не будем заморачиваться с рекламацией. Эти лампы, и так, нам огромные деньги экономят, – объяснил Семён.