Ангел для Демона

– Что?

– Что слышала, – грублю я. Ну сколько, на хрен, можно? “Горячо‑холодно” – это не моя игра. Моя только про горячо. И желательно на шелковых простынях.

Остаток пути мы молчим. В конце концов, какая мне, нахер, разница, почему она приперлась в универ вместо того, чтобы отдыхать и выздоравливать?

Заношу в аудиторию.

– Громов, – препод поднимает голову и смотрит на нас с Гелей. Ага, картина маслом, согласен. – Ангелина, что с вашей ногой? – кивает он на затянутую эластичным бинтом лодыжку, из‑под которого торчит смешной носок со Спанч Бобом.

– Неудачное выступление, Марк Леонидович, – отвечает она и просит меня шепотом: – Поставь меня на пол.

– Я не услышал волшебное слово. Здрасьте, Марк Леонидович.

– Дима, я еще не видел, чтобы вы девушек на руках носили.

– Поставь, я сказала, – шипит Геля совсем не по‑ангельски. Ее щеки пылают так ярко, что можно обжечься от прикосновения.

– И больше не увидите, – отвечаю преподу, ставя Гелю на ноги. Хочется буквально уронить ее, но помню про ногу, и становится жалко неблагодарную козу.

Как только она выпрямляется, отпускаю ее и, развернувшись, устремляюсь из аудитории. В дверях сталкиваюсь с Арсеном и мечу в него таким взглядом, что он, кажется, слегка сжимается. Сжимайтесь, блядь! Бойтесь! Потому что я лютую. Если сейчас не выйду отсюда, растерзаю обоих.

 

Глава 10

 

Демон

Я мог уехать больше часа назад, когда мои пары закончились, но, как идиот, отираюсь по коридорам универа недалеко от аудитории, где занимается Ангелина. Какого хрена меня заклинило именно на ней? Нашел бы себе телочку, которая была бы рада моему вниманию. Так нет, мне нужна та, которая упирается.

Как только звенит звонок, прислоняюсь бедрами к подоконнику и складываю руки на груди в ожидании, пока моя балерина выпорхнет в коридор. Выпорхнет, блядь. На костылях.

Когда Геля выходит и ковыляет на костылях влево, я прохожу сквозь толпу студентов, и они расступаются передо мной, как море перед Моисеем. Прохожу несколько шагов за спиной Ангелины, а потом окликаю ее. Она останавливается и неуклюже оборачивается, пошатнувшись. Становлюсь перед ней и заглядываю в глаза.

Ну вот. Теперь в них холод и отстраненность. Но на дне все же плещется интерес. Или я себе это придумал?

– Поехали, отвезу тебя домой, – не предлагаю, просто констатирую как будет.

– Нет, спасибо. Меня уже ждет машина.

– Ангел, хватит выебываться, поехали.

Ее лицо перекашивает. Грубо, да? Ну по‑другому я не умею. Пусть привыкает.

– Геля, помочь тебе дойти?

Медленно оборачиваюсь, сталкиваясь взглядами с Арсеном. Храбрится парень. Он не из тех трясущихся кроликов, которые бродят по этому коридору. Стоит им завидеть меня, ретируются, чтобы лишний раз не связываться. Знают, что со мной связываться опасно. А Арсен когда‑то был даже вхож в мою компанию, поэтому ведет себя немного смелее. К тому же, он не знает, какие у меня планы на балерину, так что пока выпрыгивает из трусов, чтобы зарисоваться перед ней. Не будь я уверен в себе, тоже, наверное, таскался бы за Гелей, как щенок. Хотя разве не этим я занимаюсь последние пару дней?

– Ей уже помогают, – отрезаю безапелляционным тоном.

Арсен слегка напрягается, но, как ни странно, не отходит. Да он, по ходу, где‑то смелостью подзарядился в стенах нашей alma mater.

– Кажется, Ангелина не сильно жаждет твоей помощи.

– Кажется, твое ебаное мнение никто не спрашивал. – Поворачиваюсь к нему так, чтобы скрыть собой Ангела. – Испарись.

– Демон, ты бы так не…

– Я въебу сейчас, Арсен, – говорю низким голосом, впиваясь в него взглядом исподлобья.

– Гель…

– Иди, Арсен, – вздыхает она. – Спасибо. Я доберусь до машины сама.

Фыркаю. Сама она доберется.

Арсен отчаливает, пару раз бросив на меня самый грозный из своих взглядов, и я наконец поворачиваюсь к Геле, которая уже торопится свалить от меня. Иду рядом, глядя на ее профиль. Губы надула, дуреха.

– Что у тебя с ним? – спрашиваю, стараясь унять бурление в крови.

Но чувствую, что близок к критической отметке, и лучше Ангелу в этот момент быть подальше от меня. Надо поскорее дотащить ее до машины и отправить домой, иначе закончится эта наша встреча неинтеллигентно. Я либо трахну ее в стенах универа, либо выдам такую дичь, что она будет шарахаться меня, как прокаженного.

– Тебе какая разница? – кусается мой Ангел. Храбрится. И так забавно выглядит в этот момент, что я едва сдерживаю улыбку. Но все же правый уголок губ ползет немного вверх.

А еще это… заводит. Девушки никогда мне не противостояли. Всегда только “Да, Демон”, “Еще, Демон”. И ни одна не говорила “нет”. То ли я такой неотразимый, то ли выбираю на все согласных. Предпочитаю первый вариант. Он хотя бы причесывает мое ЧСВ.

Когда звенит звонок на следующую пару, коридоры пустеют. Тогда я ускоряюсь, преграждаю дорогу Ангелине, и ей приходится попятиться к стене, упершись в нее своей очаровательной попкой. Ох, сжал бы я сейчас ее прелести и показал, что такое настоящее удовольствие. Но ничего, потерплю еще немного.

– Если спрашиваю, значит, есть разница.

Втягиваю ноздрями воздух, наполняя их легким ароматом ее духов, смешанным с нежным запахом тела. Мне даже жарко от близости с ней. Сильнее напирать нельзя, иначе она свалится со своих костылей, но удержаться от того, чтобы податься немного вперед и снова вдохнуть, просто не могу. Моя щека в считанных миллиметрах от ее, и я слышу ее резкий вдох.

Тоже чувствуешь это, маленькая?

– Ты грубиян, – слегка дрожащим голосом говорит Ангелина.

– Надо быть нежнее? Как ты любишь? Только скажи, и я сделаю все, чтобы ты получила удовольствие, – произношу так тихо, чтобы слышала только она, но достаточно громко, чтобы каждое слово влилось в ее изящное ушко с серьгой‑гвоздиком.

– Я никуда с тобой не поеду. Спасибо, что предложил, но нет.