Ангелы, демоны, странники. Роман
Нередко сестра желала полюбоваться закатом во время вечерней прогулки по пустынным городским окраинам. Она просила брата расстегнуть рубашку. Тогда в глазах ее искрились огоньки.
Еще ей нравился вид заброшенного парка – излюбленного места их уединенных прогулок. Стива забредал в самую чащу. Ангелина подолгу не могла оторвать взгляда от живописного заросшего пруда, в котором цвели восхитительные водяные лилии. Голубые глаза тогда отражали умиротворенность созерцаемого ими пейзажа.
Но наибольший восторг Ангелине приносили те минуты, когда в ясную погоду брат ложился на спину среди цветущего луга. Тогда ее ангельский взор, словно живую воду, жадно впитывал чистую небесную лазурь и сам становился бездонным.
Повзрослев, Мстислав научился и без зеркала видеть глаза сестры, и без слов чувствовать ее душу.
Глава 9
Сны брата и сестры
Ты будешь сам себе господин, и я подарю тебе весь свет и пару новых коньков.
Ханс Кристиан Андерсен. Снежная Королева
Любой листок лишь взять решись
И каплей крови подпишись.
Иоганн Вольфганг Гёте. Фауст
1
В тот день, о котором шла речь, Стива, вернувшись из школы, нашел мать и ее сожителя непринужденно развалившимися на полу в окружении нескольких живописно разбросанных пустых бутылок и звучно, протяжно храпящими. Поняв, что разговора о потерянном циркуле не предвидится, он проследовал в свою каморку с маленьким окошком, выходящим на грязный двор. На столе его ждали раздобытые в разных библиотеках города книги.
Волею судеб не став частью толпы, Мстислав Казематов вместе с одиночеством обрел и возможность мыслить. Но он научился не просто мыслить, а возвышаться до метафизических высот. Абсолютно все, связанное с философией и мистикой вызывало в его детской душе жгучий, ненасытный интерес. Его дух захватывало от головокружительных высот и недосягаемых глубин, заключенных в трудах мыслителей разных эпох и народов, в учениях разных религий. Неведомо ни для кого Мстислав блуждал по лабиринтам таинственной мудрости веков и чувствовал, что по‑настоящему заблудился.
Стремился ли он обрести единственно‑истинный путь? Нет, ему были нужны сами эти лабиринты.
– Сейчас, Ангелина, я почитаю тебе вслух, только не громко, – сказал Стива, усаживаясь за стол.
2
За чтением Мстислав не заметил, как его одолел сон. Однако Стива, по своему обыкновению, сумел осознать, что уже находится в сновидении.
Он выглянул из‑за занавески. Комната была, как будто, прежней, но вместе с тем словно иной. Все вокруг – дырявые занавески на окнах, сквозь которые в комнату заглядывала волшебная лунная ночь, шкаф с перекошенными дверцами, кучи старого тряпья на полу – словно бы освещалось изнутри синеватым пламенем.
Мстислав не удивился, когда в комнату вошла незнакомая высокая женщина в старинном платье. Лицо ее было затенено широкими полями шляпы и ниспадавшей на глаза вуалью. Стива только спросил:
– Кто вы, друг или враг?
– Там, откуда я пришла, – ответила незваная гостья, – нет понятия дружбы. О дружбе я рассказываю сказки твоему глупому братцу.
Мстислав не успел вымолвить и слова, как она опередила его вопрос:
– Да, у тебя кроме сестры есть еще и брат. Я поведаю тебе о нем, и об отце, и о тайне твоего рождения. С тобой я буду откровенна. Не считай меня ни другом, ни врагом, я твоя союзница.
Мстислав догадался, что ему сейчас предложат какую‑то сделку.
– Что от меня требуется?
– Как к тебе относятся окружающие? – вопросом на вопрос ответила незнакомка.
– Полагаю, вы осведомлены, – огрызнулся он.
– А как ты к ним относишься?
– Я их ненавижу!
– Оставайся последовательным в этом чувстве. Не позволяй любви проникнуть в твое сердце и сделать тебя слабым. Не впускай в свою душу ни одно живое существо. Тогда я подарю тебе весь мир. Ты станешь хозяином этой планеты.
– Обещаю, – ответил он.
В течение разговора Мстислав и его спутница прошли по залитым лунным светом безлюдным улицам Золовска и остановились у высокой каменной стены с зубчатым верхом.
– Дом Антошки Луньева! – проговорил Стива. – Зачем мы здесь?
– Это – твой дом, – ответила таинственная незнакомка. – Когда‑нибудь ты вступишь в него хозяином.
В следующую минуту Мстислава уже вели за руку по лестнице с мраморными перилами.
Вдруг его спутница остановилась перед зеркалом в позолоченной раме. Таинственная дама начала извиваться в каком‑то причудливом танце. Но странное дело: ее отражение при этом оставалось неподвижным. Мстислав вгляделся внимательнее и вдруг понял, что это – вовсе не зеркало, а картина.
Дама, повернув к нему мертвенно‑бледное лицо с кроваво‑алыми губами, рассмеялась и метнулась за позолоченную раму, слившись со своим портретом. Мстислав подошел ближе и заметил, что прекрасные черты на портрете передергиваются в дьявольской усмешке.
Он вздрогнул и… проснулся.
3
Ангелина тоже видела сны.
– Я опять бродила по прекрасным садам, – нередко рассказывала она брату, – таким, что и описать невозможно. Я видела райских птиц. На мне было белое платье, и крылья за спиной. Волосы мои развевались на ветру. Босые ноги касались мягкой травы, а руки – цветов и листвы.
