Армия глазами солдата
Мы разделись по пояс, у каждого осматривали руки, для того чтобы было видно, не «кололись» ли претенденты. После этого нас посадили в «Икарус», в котором всем мест не хватило. Наша компания заняла последние сиденья возле двери, правда, двое из нас стояли, Евгений и Алексей. А я и Санька успели устроиться на сиденьях. Как говорится, кто успел, тот и сел. Пока ехали, автобус развлекался вовсю. У нас были свои приколы: один парень, Евгений, который оказался в нашей четверке, был полностью закомплексованным человеком. Чего только ему ни говорили, чтобы он пообщался с нами. Мы из него вытягивали ответ, и он отвечал очень смешно. Пол‑автобуса пацанов только его разговоры и слушало. Евгений сразу показался мне самым тихим и неразговорчивым. Это я понял еще в военкомате. Мне его как‑то жалко стало.
Мы доехали до железнодорожного вокзала. Пару часов в зале ожидании просидели. Родители, которые жили рядом пришли и с нами находились все это время. Но тут подошло время. Построились и пошли по направлению к поезду.
Все распределились, кто и где будет спать. У кого были деньги, покупали постель. Деньги у многих остались, вот только один я без копейки был.
Санька, зная мою безденежную ситуацию, пошел за постельным бельем. Обратно вернулся с двумя комплектами и один кинул мне.
– Зачем ты мне взял? – удивленно спросил я.
– А что, ты БОМЖом хочешь спать? Я знаю, что у тебя денег нет, сегодня я тебя выручу, а завтра ты меня.
Все‑таки мир не без добрых людей!
Офицеры тоже оказались понимающими людьми. Мы договорились, чтобы они разрешили нам повеселиться и поразвлечься последний раз на гражданке. Все немножко подвыпили. Конечно, никто не напивался, доехали тихо и спокойно до Москвы. Там пересели на другой поезд, который ехал в назначенный пункт – город Ковров. На вокзале нас уже ждали два военных «ЗиЛа», на которых мы доехали до воинской части. Нас высадили, построили, и мы пошли в казарму.
Учебка
Было как‑то непривычно: со всех сторон злые сержанты и офицеры.
Проходим мимо плаца, вслед нам орут «бойцы»: «Духи, вешайтесь!». Как будто это самая худшая учебка. Это уже традиция. Многолетняя. В казарме тут же окружают ребята в камуфляже. Сразу спрашивают чего‑нибудь пожрать. Но остатки «халявы»[1] офицер приказал выложить на пол перед собой, а сержанты все забрали себе.
«Ведь это нам больше не понадобится, все равно нас в столовую сейчас поведут!» – наивно подумал я.
Нас сразу начали переодевать, на месте измеряли специальной линейкой размер ноги, чтоб всем кирзовые сапоги подошли по размеру. А все штатское бросали в одну комнату, она потом была занята полностью.
Здесь всех нас опять сфотографировали, как и на распределительном пункте.
Я и сорок пять человек, в том числе мои земляки, были там два дня. Нас долго не могли распределить, так как не рассчитали количество народу. Теперь не могли поместить и разместить нас.
Вскоре начали вызывать тех, у кого было высшее образование, их‑то и оставляли здесь, в учебке. Все мои земляки оказались в их числе.
В результате я остался один (к сожалению, закончил только ПТУ).
После такого «дележа» офицеры не знали, куда деть остальных.
Через некоторое время приехали и за нами, чтобы «перекупить». Мы испугались, думали, что нас отправят на север или еще куда‑нибудь на край земли.
Нам сказали:
– Кто остался нераспределенным, пожалуйста, пройдите к комнате, где снимали свое штатское.
Оказывается, офицеры не знали, что мы здесь не поместимся. Заставили опять снять военную форму и переодеться в штатское, в котором мы приехали. Нас запускали по пять человек в эту небольшую комнатушку, где лежали горы смятой гражданской одежды.
Потом офицеры поняли, что эта процедура будет очень долгой. Нереально было найти свои вещи в этом хаосе. Времени мало, а впереди двадцать пять человек стоят и ждут очереди. Поэтому офицеры решили запустить всех в эту комнатушку, и вот здесь началось настоящее светопредставление. Кто что тянул! Выбирали не свои вещи, а что получше.
Надевать чужое было не очень приятно. Из своих вещей я нашел только свитер и одну туфлю: под свитер я ничего не надел, так как брезговал, но зато сверху накинул теплую дубленку. На ноги надел хорошие зимние ботинки.
Теперь мы выглядели вполне цивилизованными и богатыми гражданами, будто нас подобрали в одном из богатых городов. Все были в лучшей одежде.
Нас собрали и повезли на вокзал. Самое неприятное – не говорили, куда хотят отправить.
Глава 2
ВОИНСКАЯ ЧАСТЬ
Наконец‑то мы приехали, но куда – неизвестно. Когда начали выходить из вагона, мы сразу поняли – это Москва!
Поторапливаемые лейтенантами, мы построились в колонну по два. Несколько раз нас пересчитали. Удостоверились, что личный состав весь в строю, дали команду отправляться.
По обеим сторонам колонну контролировали офицеры. Не сказать, что конвой, но следили за нами пристально.
В большом городе вошли в метро и доехали с двумя пересадками до автобусной остановки. Там пересели в автобус. Одним рейсом, конечно, всех забрать не получилось. Пришлось делать несколько заходов, чтобы перевезти пополнение до назначенного пункта.
Дождались весь личный состав, построились на остановке и двинулись по шоссе между огромными высокими многоэтажными жилыми домами.
Наконец через ворота КПП‑1 мы вошли в военный городок. Было слышно, как играет оркестр. Мы сначала не поняли, почему так поздно, праздник какой‑то что ли? А офицеры говорят:
– Это для солдат, чтобы они шли в ногу в такт барабану. Так у нас всегда, когда «бойцы» идут на завтрак, обед и ужин.
Прошли дальше по освещенным электричеством асфальтированным дорожкам. Протопали мимо длинных восьмиэтажных казарм ступенчатого типа. По городку пролегали асфальтированные тротуары, ни одного разбитого не было. Аккуратные бордюры четко отделяли дорожки. Красиво гармонировали высаженные вдоль тротуаров елки. Всюду по‑особенному было чисто. Степень этой чистоты, естественно, поддерживали сами солдаты.
[1] «Халява» – еда бесплатная.
