Белая как снег
– Но вы ищете кого‑то с именем на букву «W»?
– Я этого не говорил. Мы просто ищем тех, кто подписал гипс Рубена. Это необязательно должно что‑то значить. Может, это вообще неважно. Может, его подписал какой‑то бездомный, которому мальчик дал денег. Или продавец в киоске, в котором Рубен покупал жвачку. Как только мы выясним, кто это сделал, можем думать дальше. Хорошо?
– Понимаю, – серьезно кивнула Силье и засунула снимок в книгу, чтобы показать, что это останется между ними.
– Так как это произошло?
– Что?
– Его рука. Как он сломал ее?
Она с удивлением посмотрела на Фредрика.
– А вы не знаете?
– Нет…
– Ну, это была большая драма, и до этого…
– Так‑так?
– Об этом даже в газетах писали. Рубен стал маленькой звездой – в школе так точно.
– Почему?
– Потому что ему очень повезло.
Она снова вопросительно посмотрела на него, словно не вполне веря, что он действительно ничего об этом не знает.
– Так что случилось? Он откуда‑то упал или как?
– О, нет. Машина, в которой он находился, попала в автомобильную аварию. Ему чрезвычайно повезло. Его пришлось вырезать из нее.
– Где это случилось?
– Около «Гриля».
– «Гриля»?
Она чуть посмеялась.
– Сорри, я забываю, что не все все знают. Это крошечное местечко.
– «Гриль». Это какой‑то фастфуд?
– Да, на перекрестке Гамлевейен и Нурдливейен. Его отец припарковал машину, Рубен сидел на заднем сиденье. Свидетели говорят, что на парковку на полной скорости заехала машина и просто врезалась в них. И тут же исчезла. Пару недель назад все обсуждали это. Говорят, ему просто неслыханно повезло. Отделался переломом руки. Могло бы быть намного, намного хуже.
– Так значит, это… hit and run?
– Я учитель норвежского, так что назвала бы это скрытием с места ДТП, но вы правы.
Симонсен улыбнулась.
– А водителя той машины так и не нашли?
– Насколько я знаю, нет. Но…
Она немного замялась.
– Что?
– Да нет…
Во взгляде сомнение. Словно она не знала, стоит ли говорить, что думает.
– Вы ведь… я же не знаю. Вы в курсе про отца Рубена… или нет?
– О чем вы?
– Что он?..
Договорить она не успела. Открылась дверь, и зашла директор в своих белых очках.
– Прошу прощения, что прерываю вас, но Рагнару пришлось уйти домой, как думаете, сможете взять класс «C»? Они уже десять минут сидят там одни, никого другого я не нашла.
Извиняющаяся улыбка.
– Конечно, – ответила Симонсен. – Какой у них предмет?
– Религия, но на ваше усмотрение.
Еще один извиняющийся взгляд, и директор вышла.
– Прошу прощения, – сказала Силье, поднимаясь.
– Все в порядке, – кивнул Риис, доставая визитку из кармана. – Сможете перезвонить мне позже? Вечером? Или когда вам будет удобно…
– Обязательно перезвоню, конечно.
Он вернулся на парковку и бросил взгляд на приспущенный флаг. Телефон в кармане несколько раз провибрировал.
На мгновенье задумавшись, Фредрик наконец нехотя набрал ответ.
Потому что ты замужем, ясно?
Завел машину и поехал к кафе «Гриль».
15
Людвиг Грёнли был одет в ту же одежду, что и вчера, и Миа поняла, почему он, подавив зевок, пустым взглядом смотрел перед собой в маленькой комнатке. Он почти не спал, провел на работе всю ночь. Мие стало немного стыдно, когда до нее дошло, почему так случилось. Людвиг не спал из‑за нее. Видимо, Мунк еще вчера вечером, когда она позвонила, понял, что она придет. Что согласится на работу. Устало улыбнувшись, Грёнли провел рукой по тонким волосам и кивнул на папки, которые положил Мие на стол. Заправленный под воротник голубой рубашки красный галстук развязан, ее помятая пола выбилась из‑за пояса брюк. На ногах – коричневые тапочки, и Миа мгновенно сделала вывод, что Грёнли не из тех, кто бегает по улицам с оружием – он работал в основном тут, в офисе.
– Ты, главное, не переживай, – сказал он, опершись телом о край стола.
– Из‑за чего?
– Если услышишь чьи‑нибудь высказывания о том, как быстро тебя приняли на работу. Не все тут такие милые. Зависть, ну ты знаешь, как оно бывает.
– Вообще‑то не знаю, – осторожно произнесла Миа.
Грёнли засмеялся.
– Ну конечно же не знаешь. Сколько тебе, я забыл?
– Двадцать два. Скоро исполнится.
– О, двадцать два, – сказал Грёнли, снимая очки. – Молодость. Беззаботное время. Никакой ответственности. Наивность. Поиск любви. Вера в то, что мир прекрасен. Что можно что‑то изменить. Наслаждайся этим временем, пока можешь.
– Э‑э, спасибо, да, – усмехнувшись, ответила Миа.
– Хе‑хе, – хохотнул Людвиг и надел очки на нос. – Ты меня не слушай. Когда я устаю, начинаю философствовать.
