Беспечность волхвов. Часть 1

Пристегнул я к этому делу ту подругу из регистратуры, что мне глаза открыла на ситуацию, а своих коллег‑пиявок побоку пустил. Свернул все по‑быстрому. Говорю им, сломался мой приборчик и восстановлению не подлежит. Не представляешь, какой они вой подняли. Вы, говорят, Геннадий Михайлович, много об себе понимаете, многое себе позволяете. Нанесли ущерб казенному имуществу. Я дурака включил. Какому, говорю, казенному имуществу? А они мне в нос суют инвентарный номер моего приборчика. Представляешь, как дело повернули? Они под шумок его уже инвентаризировали. Только промашку дали. Ни рабочей документации на него нет, ни актов приобретения. Хорошо я это все вовремя сообразил. А они уже и на это разные бумажки заготовили. Левую фирму нашли, у которой якобы приобрести приборчик собирались. Договорчик на приобретение состряпали. Еле отбоярился. Но коллеги мои не успокоились. Ты, Леня, не представляешь, какие они под меня клинья стали подбивать, чтобы все эту халяву для себя сохранить. Конвейер‑то по экспресс‑тестам запущен на полную катушку. Стали под меня копать со всех сторон. Для начала решили меня испугать участием в незаконном предпринимательстве. И тут же шантаж включили. Или, говорят, вместе продолжаем сотрудничать, или катим на вас, Геннадий Михайлович, телегу в прокуратуру.

Геннадий ехидно посмеивался:

– Ах, думаю, сволочи. Если вы так, то держитесь. Хрен вы меня в лапти обуете, пиявки безмозглые. Сделал глупое лицо, пустил слезу для достоверности и заголосил что было мочи, что больше такое никогда не повторится. Но, как честный человек и гражданин, готов сам пойти в прокуратуру и повиниться во всех грехах. Испугались. Приутихли на время. Потом стали меня мелочами доставать. То премию урежут, то выговор закатают. Прислали блатного мальчика инженером в штат, чтобы он меня заменил. Да вот незадача, не умеет мальчик работать. Но это еще только полбеды, что он работать не умеет, он вдобавок ко всему и учиться этому делу не жаждет. Хочет просто груши околачивать и деньги получать.

За разглагольствованиями Суржиков не забывал про шашлыки. Он подкручивал шампуры над пылающими жаром углями, продолжая свое повествование:

– Ну, чувствую, что у меня только два выхода. Либо уволиться и пополнить армию безработных, либо кинуть этой синекуре кость. Второй вариант мне показался более приемлемым. Сказал моим заклятым друзьям, что прибор, на котором делал тесты, был не мой, а одного моего знакомого. Только он человек осторожный и повторно прибор напрокат не даст. А вот проводить тесты он за определенное вознаграждение готов. Поторговались. Я с мобильником изображал посредника между ними и моим мнимым спецом. А они прямо из кожи вон лезут, чтобы напрямую на него выйти. И мобильник мой пытались умыкнуть, чтобы его телефон выведать. А потом вообще во все тяжкие пустились. Жадность у них взыграла, решили, что могут без посредника обойтись, то есть без меня. Но на сей раз я уже соломки подложил. Имитировал, что действительно передаю образцы другому человеку. Выследить сами не смогли, подключили ментов. Те сцапали моего человечка. И облом, предъявить этому человеку нечего. Пробирка у него есть, только она стерильна. Меня на работе ждут с хитрыми, нахальными глазами. Где, говорят, результаты исследования? Я развожу руками. Так, мол, и так, арестовали моего подельника менты. Тут они и прокололись. Говорят, не было у твоего человека образцов ДНК. Ну, тут уж я от души повеселился. Как, говорю, вы, интересно, это проведали? Э‑э‑э, говорю, выходит, это вы все сами и организовали? Тогда сосите лапу. Как же они переживали, как переживали. И, естественно, пошли на попятную. Я им теперь просто отстегиваю комиссионные, чтобы они на мои отлучки с работы глаза закрывали.

Богданов поинтересовался:

– Ген, но ведь людям надо иметь уверенность, что их не обманут с результатами анализов. Куда обращаться в случае возникновения претензий? Одно дело госорганизация – договор на фирменном бланке с печатью. Другое дело – частное лицо, которое вдобавок шифруется.

Геннадий скорчил кислую физиономию:

– Леня, я тебя умоляю. Мы живем в век частного предпринимательства. Нашел я для такого случая частную фирму. У меня с ними контрагентский договор на выполнение работ. Так что все формальности соблюдены, вплоть до налоговых отчислений. Все чин чинарем. Все довольны, все смеются.

 

Шашлык готов

 

Мангал пылал жаром углей, на которых шипел капающий с мяса жир. Геннадий начал нервничать:

– Как всегда, телятся, а мясо вот‑вот пересохнет. Все. Снимаем шашлык. Если опоздают и шашлык остынет, пусть себя винят.

Леонид с Геннадием сталкивали с шампуров шашлык на тонкий лист лаваша, лежавший на большом блюде, когда рядом послышался восторженный женский голос:

– Ой, как вкусно пахнет.

Геннадий повернул голову на голос:

– Привет, Галь! Вы в самый раз успели. Еще бы немножко, и все. Кранты. И шашлыку бы кердык. Накрылся бы медным тазом.

Женщины к мангалу подкрались незаметно. Та, к которой обратился Геннадий, жизнерадостно отозвалась:

– Привет, Ген. Ты, как всегда, молодец. Все успеваешь. Прямо все удовольствия сразу в одном флаконе, как говорится.

Она с интересом стала рассматривать Леонида, жеманно поглядывая из‑за плеча Геннадия. Надежда с неприязнью посмотрела на Галину. Ее ноздри нервно заходили, а веки сжались в хищном прищуре. Вера дернула подруг по очереди за локти:

– Пошли за стол. Нечего мужиков раздражать. Они злятся, когда к ним под руки лезут.

Леонид, в усердии дергая нижней челюстью, увлеченно пыхтел, освобождая шампуры. Для него так и осталась тайной история соперничества двух женщин, в котором ему была отведена роль яблока раздора. За столом обе они смотрели на Леонида с интересом, но напоказ свои чувства не выставляли.

 

Общее дело объединяет

 

Суржиков позвонил Леониду Михайловичу через неделю. Богданов в это время рассматривал муравьев вида, не подвергшегося массовому инфицированию. С муравьями этого вида тоже происходило что‑то неладное. Но симптоматика их поведения сильно отличалась от симптоматики, наблюдавшейся в предыдущем случае. Леонид Михайлович прижал трубку к уху и рассеянно ответил:

– Слушаю.

Мобильник отозвался голосом Суржикова:

– Привет. Ну, в общем, я разобрался, в чем дело. Короче, климатика оказалась ни при чем. Я заразил тех, что ты принес, этим грибком. Зараженные четко разделились на две группы – одна обреченная на летальный исход, другая устойчивая к заражению. Знаешь, что оказалось?