Блондинка в Париже
Нравственные мучения можно было бы облегчить, если бы одежда не обтягивала и не подчёркивала мои телеса. Тогда моя «нестандартность» не бросалась бы в глаза так сильно. Но Элизабет тянула до последнего и гораздо охотнее покупала платья себе, чем племяннице. Она изо всех сил экономила на моём содержании. Потом, повзрослев, я набралась смелости и спросила у неё, что стало с имуществом моих родителей. Ведь они неплохо зарабатывали, получали премии за свои исследования и открытия… Элизабет в ответ закатила грандиозную истерику. Она заявила, что наследство моих родителей гроша ломаного не стоило, что я всю жизнь её объедала, висела камнем на шее – и вот вся моя благодарность!
Итак, милая тётя продолжала скупердяйничать, жалея денег на новую одежду. И доигралась!..».
– Лена, посмотри на Катю‑Умницу! Ну, посмотри! Пожалуйста, пожалуйста! – зудела над ухом Настя.
Мы уже вернулись из Екатеринбурга и сейчас сидели в офисе, и эта, так называемая, помощница отрывала меня от важных дел – мешала переписываться онлайн с клиентом. Ответы поступали с задержкой, поэтому я заодно просматривала новостную ленту, штудировала прайс‑листы известной датской компании, специализирующейся на поставках радиологического оборудования, и заказывала программируемые криозамораживатели для местной репродуктивной клиники.
– Потом, – отмахнулась я. – Найду дневник твоей Кати и посмотрю.
– Ты не сможешь! Фотографии – в закрытых записях, только для друзей.
– Ладно, давай. Ведь от тебя не отвяжешься.
Я оттолкнулась и на кресле подъехала к Настиному столу. На экране красовалась Катя‑Умница – возлюбленная виртуальная подруга Насти. Изящная красотка, одетая в эластичные шорты и топ, смотрела прямо в камеру, приняв элегантную позу. Ни грамма жира, одни мышцы – красивое спортивное тело. У Кати были длинные, на прямой пробор, тёмные волосы и красивые зелёные глаза. Она выглядела как картинка (правда на заднем фоне был жуткий бардак – неубранная постель, свалка из косметики на трюмо, разбросанная одежда).
Я знала, с каким исходным материалом работала девушка. Едва Настя освоилась в офисе и втёрлась ко мне в доверие, она принялась грузить меня Катиными фотографиями. Я видела их все! Прежде, чем стать богиней фитнеса, Катя‑Умница была гусыней, предназначенной для производства фуа гра. В начале долгого пути девушка по размерам даже превосходила Настю и носила элегантные брючки шестидесятого размера.
Но потом в Катиной голове щёлкнул тумблер, зацепились друг за друга шестерёнки, и краснощёкая пышка вдруг начала следить за питанием и посещать тренажёрный зал. Последовательные ежедневные усилия – вот, что привело Катю к победе. Она теряла не так уж и много, чуть больше килограмма в неделю. Однако за год сумела растопить, словно колдунья, танцующая у чана с кипящим варевом, целых шестьдесят кило жира! И вот перед нами не стодвадцатикилограммовая сдобная булка, а красотка с шикарным прессом и стройными ногами.
Уважаю!
Хотя она мне до смерти надоела. Но трудно не признать – девчонка, действительно, умница!
– Смотри и учись, – сказала я Насте.
– У меня не получается, – проныла она.
– Почему у Кати получилось?
– У неё железная сила воли. А я – слабое, безвольное существо. Квашня.
– Хм… Что верно, то верно, – окинула я подругу критическим взглядом. – Есть немного… А эта твоя Катя… Она, хотя бы, извинилась за то, что гнусно тебя кинула – тогда, в апреле?
– Миллион раз! – горячо воскликнула Настя. – Безусловно! Но ведь Катя ни в чём не виновата. Её в последний момент на «скорой» увезли в больницу с приступом аппендицита! Если бы развился перитонит, она могла бы умереть!
Но не умерла.
И даже аппендицит у неё не вырезали.
Мне почему‑то кажется, что всё это – Катина выдумка, чтобы оправдаться перед обманутой подругой. В апреле девушка собиралась приехать в наш город в командировку, и восторженная Настя в приступе гостеприимства предложила остановиться у неё. Она надраила квартиру, приготовила лимонный торт на сахарозаменителе и диетические салаты, разработала культурно‑развлекательную программу. И всю ночь с десятого на одиннадцатое апреля провела в ожидании: Катя обещала приехать из аэропорта на такси, сразу же, как прилетит.
Радостное волнение сменилось недоумением. Мучительно медленно тянулись часы, подруга не появлялась… А ведь Настя не могла ждать ни минуты, ей хотелось как можно скорее познакомиться «в реале» с интернет‑подругой, осмотреть её, пощупать. А вдруг все Катины фотографии – сплошной фотошоп? А что, если она вовсе не такая стройная?
Но встреча не состоялась. Катя в ту холодную апрельскую ночь так и не прилетела. Напрасно Настя, затаив дыхание, дожидалась звонка в дверь и глотала слюни, посматривая на нетронутое угощение на столе…
Катя утверждает, что вместо аэропорта ей пришлось ехать прямиком в больницу скорой помощи. Что ж, возможно она и не обманывает…
Но ведь аппендицит‑то на месте!
Сама же потом призналась.
Я думаю, Катину командировку в последний момент отменили, а девушка, наверное, забыла или поленилась предупредить свою интернет‑подругу.
Для Насти же та ночь обернулась сплошным кошмаром. Возможно, трагедии бы не произошло, если бы в тот вечер моя подруга не зациклилась так сильно на предстоящей встрече. Она бы задержала Изабель, не позволила бы ей ускользнуть из дома и раствориться в мрачном и холодном апрельском вечере…
…Оценив фотографии, я приехала на кресле обратно к своему столу, чтобы закончить диалог с брошенным клиентом. Он успел прислать восемнадцать сообщений, причём пятнадцать последних были одинаковыми: «Елена Владимировна, ау! Вы где? Почему не отвечаете?».
Ах, мужчины! Какие же они нетерпеливые!
Трудно подождать минутку‑другую пока мы налюбуемся фотографией похудевшей Кати? Ладно – двадцать минут. И всё равно – незачем закидывать меня сообщениями!
***
«…Итак, милая тётя продолжала скупердяйничать, жалея денег на новую одежду. И доигралась!
Когда однажды я нагнулась у доски за упавшим мелом, мои штаны с треском лопнули на попе. Что случилось с классом! Детишки хватали воздух ртом, задыхаясь от смеха. Они ржали и гоготали до слёз. Урок был сорван. Элизабет вызвали к директору школы.
Она явилась – в строгом платье, с безупречным макияжем, ослепительно красивая. Села на краешек стула, выпрямив спину, словно на королевском приёме. А потом… притянула меня к себе (я стояла рядом) и обняла за талию. Словно мать, готовая защитить своего птенчика от любых обвинений и отмести любые домыслы.
