Бывшие. Боль и любовь
Перед глазами до сих пор мелькают те самые фотографии из отеля, которые я получила недавно от неизвестного номера.
Боль разрывает не только мой живот, но и сердце…
– Как вас зовут?
– Варя, – всхлипываю.
– Всё будет хорошо, только не нервничайте. Я – врач. Акушер‑гинеколог со стажем, я вам помогу.
Громкий крик вырывается из моих лёгких, пронзая каждую клеточку тела кошмарной болью.
Мне знакомы эти ощущения. Это не схватки, а потуги!
– Похоже, скорая не успеет, – резко заявляет женщина, снимая с себя пиджак. – Ложитесь, Варечка. У нас нет времени, придётся принять роды здесь…
Глава 1
Несколько лет назад
– Варя! Где тебя носит??! Там парня привезли с пулевым! Шевелись!
Я задремала прямо за столом, заполняя истории болезней пациентов, когда в ординаторскую влетела Машка.
– Состояние тяжёлое, большая кровопотеря, быстро в операционную! Рук не хватает!
Срываюсь. Чуть не спотыкаюсь о ножку стула, первые три секунды, не понимая за что хвататься, ведь я новичок. Только месяц назад выпустилась, а тут случай на грани жизни и смерти.
Сегодня моё первое дежурство и я, честно сказать, выжата как лимон. Не думала, что быть медработником так тяжело… Я всего лишь хотела исполнить мечту родителей в честь их светлой памяти – стать медиком, заниматься благородным делом, спасая жизни людей.
Родители погибли, когда мне было тринадцать лет, опеку надо мной взяла тётка Лиза. Но у Елизаветы Юрьевны своих трое, я всегда чувствовала себя лишним грузом. Тётка возилась со мной только ради денежного вознаграждения в виде социальных пособий.
– Готовим операционную, живо!
Павел Степанович Стрельников, главврач хирургического отделения, уже несётся в сторону операционной, на ходу скидывая с себя халат, чтобы заменить его на стерильную робу.
Не проходит и трёх секунд, из глубины коридора раздаются звуки дребезжания, в поле зрения появляются две вытянутые тени.
Санитары на каталке в темпе ввозят в отделение пострадавшего. Уже издали я заметила, что это мужчина. Внушительного, крепкого телосложения. Брюнет. С огромным красным пятном на груди…
– Варя, твою мать! Ну чего встала столбом, помогай!
– Да, б‑бегу…
Я следую за каталкой, но сама едва передвигаю ногами, впав в прострацию. Не понимаю, что делать, за что хвататься.
– Перчатки надела? Садись на него сверху!
– Что?!
– Залезай, говорю! Откачивай парня, мы его теряем!
Боже. Боже. Боже.
Выброс адреналина максимальный, я собираюсь с силами и запрыгиваю на каталку, приступая к исполнению реанимационных мероприятий.
– Хорошо, молодец, продолжай! Почти на месте!
Распахиваю на нём рубашку. Несколько ритмичных нажимов на грудь. Под кожей чувствуются мышцы, напряжённые, полные сил. На ощупь как раскалённая сталь.
– Так держать, Варя! Крепко рану зажми, через минуту начинаем.
Над головой вспыхнули яркие лампы. Пока Павел Степанович заканчивал последние приготовления, я ни на секунду не могла отвести взгляда от мужчины.
Прямой нос, острые скулы, подбородок покрыт щетиной. Черты лица жёсткие, но выразительные. Будто высечены из камня.
Очень красив…
По‑особенному, по‑мужски.
Этот мужчина был внушительного размера, мускулист, подтянут, но весь в крови… Его белую рубашку почти полностью пропитала алая жидкость.
– Всё, Варя, слезай. Быстро переодевайся, возвращайся в зал.
На ватных ногах, кое‑как спускаюсь с каталки, глядя на свои руки. Теперь они тоже в крови… В его крови.
– Но я…
Павел Степанович словно мысли мои читает, перебивает:
– Других поблизости нет, сегодня ты будешь мне ассистировать.
* * *
Распахиваю дверцы балкона, выхожу на воздух. Делаю глубокий вдох полной грудью и выдох, расслабляюсь.
До восхода солнца осталось меньше пяти минут. Это была кошмарная смена. Адская. Я её на всю жизнь запомню, как свой первый серьёзный профессиональный опыт.
Ад закончился двадцать минут назад… Неужели? А я только сейчас более‑менее опомнилась, ведь мне казалось эта напряжённая ночь длится уже целую вечность.
У него два раза останавливалось сердце, но мы не сдавались… Сейчас опасность миновала, операция прошла успешно, по прогнозам будет жить.
Даже представить себе не могла, что это так сложно, что реалии в стократном размере далеки от моих фантазий.
Оказавшись в операционной, где каждая секунда на вес золота, только тогда ты понимаешь, как тяжело быть врачом и как много уважения заслуживают представители данной профессии.
Утренний воздух был насыщен свежестью и прохладой. Бодрил. Я выскочила на улицу в одном тонком халате, но сейчас не чувствовала холода. На эмоциях.
Я думала о мужчине не переставая… У меня у самой будто сердце останавливалось, когда что‑то во время операции шло не так.
Зацепил он меня чем‑то. Вот с первого взгляда глянула на него и пропала.
Душа рвалась на части, когда я смотрела на незнакомца, даже когда касалась… И линия кардиографа поразительно взметалась вверх, всякий раз, когда у нас с ним случались контакты.
