Чёрный сон. Ягура

– Большой темп задал. Пещеры это не любят, – нравоучительно заметил Никита.

– Чего раньше не сказал? – огрызнулся его друг.

– Не успел.

– И что сейчас мне делать? Промок, как мышь, факел испортил.

– Как можно тщательней выкрути одежду. Не дай бог переохлаждение получишь. Дальше я поведу. Пропускать тебя первым слишком рискованное занятие

Семён стянул одежду. Никита, оглядываясь по сторонам, помог её отжать. На периферии зрения увидел сполохи красных вспышек.

– Позовём ребятишек? – шёпотом спросил Семён.

– Не вздумай, это не наш мир. В нём надо себя вести с чувством такта.

– Давай факел зажжём.

– Подожди, успеем. Ты красный свет не видишь?

– Где? – встревожился его друг.

– Смотри прямо.

– Кроме темноты ничего нет.

– А мне кажется там багровые отблески. Это может светиться лунное молоко, но оно обычно гаснет через несколько секунд после направления на него света, а здесь он постоянный. Я пройду вперёд, а ты подготовь факел. Как только скомандую, быстро зажигай.

Семён отчаянно засопел, но более этого других эмоций не выразил. Никита медленно двинулся, на ощупь, огибая озеро. Чувства обострились до придела. Он так всматривался, что казалось, глаза вышли из орбит и зависли на стебельках. Но странное дело, его зрение кое‑что различало. Никита видел тёмные стены, сталагмиты, торчащие на пути и красный свет. Его он видел столь отчётливо, что даже замечал его отблески, отражающиеся на окружающих предметах, и ещё был ни с чем несравнимый запах. В комплексе пахло извёсткой и яблоками. Никита подошёл ближе и внезапно понял, что его изучают. Некто пристально смотрел на человека, пытаясь разобраться, он пища или охотник. Между камней таилось существо. Над глазами нависли наросты, излучающие красный свет. У пещерного животного было бочкообразное тело, голова больше туловища и в его огромной пасти виднелся блеск острых зубов. Страх, как предатель, вторгся в кровь. Сердце учащённо забилось, ладони вспотели. Существо мигом почуяло его состояние. Свечение усилилось. Никита к своему ужасу догадался, что пещерный зверь замеряет расстояние для броска. Ах ты тварь! Злость вышвырнула страх. Внезапно Никите захотелось впиться зубами в безобразную плоть, рвать её и пить белёсую кровь. Он забыл о своём мече. Растопырив руки, увеличивая шаг, он пошёл вперёд. Животное сжалось, красный свет погас, ужас всколыхнул сознание, но этот ужас был уже не человека, а пещерного хищника. Кровь вскипела, и Никита бросился в атаку. С немыслимым проворством подземная тварь метнулась назад. Звонко скрипнули по камню когти, и зверь позорно бежал. Никита, тяжело дыша, остановился и нервно произнёс:

– Ну, что же ты, зажигай факел! Сколько можно ждать!

Вспыхнули искры. Факел с довольным урчанием воспламенился. Никита на миг ослеп, затем увидел спешащего к нему друга. Семён с тревогой произнёс:

– Кто‑то бежал, тяжёлый. Неужели пещерное животное?

– Да, и я хотел его съесть.

– Хорошая шутка.

– Я не шучу.

– Это… хищник? – Семён сильно волновался, факел дрожал в его руке, но он пересилил себя, даже губу прикусил.

– Зверь плотоядный и вероятно опасный, – подтвердил его догадку Никита.

– Что с детьми?

Никита вырвал из его рук факел и принялся водить им впереди себя. Взгляд наткнулся на кровавые пятна. Семён вскрикнул. Крови было так много, словно в забойном цеху. Никита медленно сделал шаг вперёд и наткнулся на изувеченную тушу пещерной амфибии. Она была разорвана и изгрызена, словно её кто‑то в исступлении и безумстве рвал. Никита наклонился над лужей крови и сразу заметил отпечаток босой ноги взрослого человека, потом увидел ещё несколько:

– Однако, – в замешательстве произнёс Никита, – здесь были люди!

– Человеческие следы? Это кто‑то из наших? – обомлел Семён.

– Не думаю. Сам посмотри, стопа узкая, а на пальцах отпечатки когтей.

– Монстры какие‑то, – ужаснулся Семён. – Но наши дети?!

– Их здесь нет. Вероятно, они направились к тем пещерным органам, – Никита вытащил меч и осторожно пошёл вперёд.

Семён взмахнул топором. Лезвие басовито пропело. Звук эхом отразился от сводов, натыкаясь на сталагмиты, перешёптыванием понёсся в пространстве, и исчез в угольной тьме пещеры. Стайка летучих созданий в испуге взвилась ввысь. В темноте блеснули огненные глазки и зверьки, как бабочки, запорхали над людьми.

– Они, как гнус, питаются кровью, бежим! – Никита потянул за собой Семёна.

В опасной близости от их лиц щёлкнули челюсти. Один из маленьких монстров вцепился Семёну в ухо. Мужчина озверело отмахнулся топором. Злобные твари отпрянули. Пропел меч. На лицо брызнули мелкие капли крови. Никита и Семён бросились к отдалённо стоящим органам. Они бежали по абсолютно ровной поверхности пола, словно специально укатанного строительным катком. Всюду светились натёчности всех оттенков, от красного, розового, до рыжих цветов. Как сосульки из чистейшего хрусталя, со сводов свисали сталактиты. Словно гномы, застыли сталагмиты. Капель, как звон серебряных колокольчиков, смешалась с тяжёлыми шагами людей и их злобными выкриками. Всюду царила идеальная чистота. Алмазными искрами разлетались брызги, а Никита и Семён неслись к грандиозным пещерным органам, где виднелось чёрное отверстие подземного хода. Казалось, сейчас зазвучит величественная музыка Баха, но тишину сотрясал яростный писк.

Мужчины протиснулись в узкий лаз. Толкая перед собой оружие, вползли в другой огромный зал и остановились у маленького озера.

 

Гл. 3