Дамы «В шаге от мечты»

– Хорошо.

– У вас сегодня незапланированный порыв. Я не хочу на этом наживаться. Но всё, что вы купили, вам безумно идёт.

В погоне за карьерой, работой проходит жизнь, помахав нам из окна своего поезда. Мы думаем, что достигнув этого, а потом вон того и тогда начнётся настоящая жизнь, мы забываем, что уже её проживаем. У жизни нет черновика, нет «потом», всё происходит только сейчас. Прошлое скрылось за поворотом уходящим поездом, будущее – это станция без названия. Это, как горизонт, который видишь, но никогда не дойдёшь. Поэтому живём сегодня, завтра – призрачный день, который никогда не наступает.

Варвара не жила в прошлом, ничего не ждала в будущем. Она жила здесь и сейчас. Но такое сегодня ей перестало нравиться, жизнь проходила впустую.

Варвара Валерьевна прекрасно понимала, что сама по себе её жизнь не измениться. Надо самой принять решение и двигаться в сторону его исполнения. Мечта о домике казалась нереальной, но в голове уже начали бродить мысли, Варя искала на просторах интернета домик своей мечты, приценивалась. И это уже малюсенький шажок вперёд. Сегодняшнее посещение салона и шопинг – ещё один шаг. Движение вперёд несёт в себе изменение в жизни. А это страшно, но если стоять на месте, серое сегодня будет длиться и длиться, а мечта потускнеет и покроется пылью, рассыплется и умрёт. Главное – начать и каждый день двигаться маленькими шагами к мечте.

 

Глава 4. Выбор сделан.

 

 

Семья для Софии Моисеевны – центр вселенной. Отношения сложились шутливо‑заботливые, София Моисеевна всегда в курсе всех событий домочадцев. По выходным семья собирается у любвеобильной Софочки за огромным овальным столом. Для таких воскресных обедов София Моисеевна готовила много, вкусно и с удовольствием. Соня сама любит поесть и ещё больше любит угощать.

В жизни Софии Моисеевны произошло большое горе, год назад её горячо любимый муж, с которым они вместе начинали и держали магазины, оправился к праотцам. Соня так и говорила всем, потому что слово «умер» она не могла произнести. София Моисеевна держала себя в руках, но в редкие минуты, когда оставалась одна, из её красивых карих глаз текли крупные, горькие слёзы. Для неё любимый муж отправился в путешествие, из которого никто не возвращался. Целый год Софочка провела в слезах и печали, приходила на могилу мужа почти каждую неделю. Друзья, дети, старинный приятель семьи Марк Генрихович, все поддерживали Софию Моисеевну. Марк возил её на кладбище, помогал составлять контракты, оказывал юридическую помощь, приглашал в театры, кафе. Он, как мог, старался развеять Сонину печаль. Марк Генрихович, потерявший жену восемь лет назад, прекрасно понимал горе Софии Моисеевны и старался отвлечь её. Он стал членом Сониной семьи ещё при жизни её мужа. Они дружили со времён студенчества.

За этот год София Моисеевна похудела, подурнела, осунулась, смех у неё звучал с нотой печали, и шутила она грустно. Многочисленные родственники и её дети, посовещались и насильно отправили свою мамочку отдохнуть в пансионат. Они знали, что мама предпочитает пассивный отдых и купание в море, поэтому выбрали самый спокойный пансионат в спокойном, живописном месте. Для Софии Моисеевны выбрали отдельный домик вдали от суеты и многолюдности. Женщина вначале отмахивалась, ссылаясь на занятость.

– Мамочка! Ты заслужила отпуск, – горячо убеждал сын Давид.

– А как же магазины, дорогой? Внуки?

– Мама! Мы с Евой справимся, всё будет хорошо и у нас хватит на это сил, – улыбнулся сын.

– Мамуля, когда не стало папы, ты махнула на себя рукой. А от этого страдаем мы! Как ты учила меня? Женщина всегда должна быть прекрасна. Я хочу восхищаться и гордиться твоей красотой, поезжай, отдохни, – упрашивала дочь.

– Вы хотите сказать, что я пугаю прохожих? – притворно грозно спросила София Моисеевна.

– Позволь себе быть счастливой, мама, – тихо проговорила Ева. – Мы купили тебе путёвку на двадцать один день в пансионат.

– Лучше от этого не станет, конечно. Но хоть посмеёмся потом, – согласилась София Моисеевна. – Отправляйте маму скучать. Вы, конечно, по‑своему правы, а по‑моему нет. И, как понимаю, выбора у меня тоже нет.

София Моисеевна отправилась собирать чемодан под облегчённые вздохи своих детей.

 

С сыном у Виолетты Леопольдовны тоже не сложились отношения. Он, долго подчинявшийся маме, дал ей отставку от опекунства над собой. Вечером она не дождалась сына, тот пришёл поздно, когда Виолетта Леопольдовна уже спала. Утром Виолетта потребовала у сына объяснений:

– Что это за девица? Ты что себе позволяешь?

– Это моя жизнь и попрошу больше не осчастливливать меня своим счастьем. Твоё счастье я уже испытал, женившись на Наташе. Мы разводимся, я ухожу к той, которую любил всегда. Жить мы будем отдельно.

– А, так это твоя прошлая любовь? Изменилась, не узнала её, – съязвила она. – Бери пример с отца! Твой отец всегда слушал меня… – горячилась Виолетта Леопольдовна, стуча пальцами по столу.

– Это не прошлая любовь. Это настоящая, – твёрдо сказал сын. – Я не буду брать пример с отца! Ему ты тоже навязала своё счастье. Спроси лучше – чего он хочет сам! Если не хочешь потерять его, мама, подумай, что ты творишь, – перебил сын.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ничего. Пока, мама. Я спешу на работу.

– Да твоя работа – это курам на смех! – язвительно крикнула Виолетта.

– Я поехал, посмеюсь с курами. Да, вот путёвка на двадцать один день в пансионат. Отдохни и подумай. Я выбрал тебе отдельный домик на четыре номера, чтобы было с кем пообщаться, если захочешь. Да и нам с отцом надо отдохнуть от твоей опеки. Устали мы от тебя. Через два дня самолёт. Я заеду, отвезу в аэропорт.

Сын развернулся и ушёл, оставив Виолетту Леопольдовну в раздумьях.

«Путёвка. В пансионат. Меня оправляют в ссылку. Я тут никому больше не нужна, ни для кого не авторитет, – грустные мысли сменились злостью. – Они ещё вернутся, и будут умолять о пощаде. А о какой пощаде?» – злилась Виолетта Леопольдовна.

Для родителей естественно направлять своих детей по правильному руслу. Но стоит различать, где заканчиваются интересы ребёнка и начинаются большие надежды родителей. Не мешало бы ещё помнить возраст ребёнка, который уже выше мамы на голову и перешёл тридцатилетний рубеж.

«Сын хочет жить своей жизнью. С этим стоит смириться. Мальчик стал мужчиной. Хорошо, что не похож на мужа. Муж давно стал вторым сыном и безропотно позволяет руководить собой. У нас и отношений‑то уже не было давно. Я для него не женщина. А кто? – грустно думала Виолетта. – Леопардовна, вот кто я для всех, без исключения! «Нам надо всем отдохнуть друг от друга», – передразнила она сына. – Вернее им надо отдохнуть от меня».

Так внезапно Виолетта Леопольдовна приняла решение назло всем поехать в пансионат, от которого вначале хотела отказаться.