Как в лучших домах…, или Дело было в отпуске

«Что он там делает? – подумала я: Никита не курит, что могло бы объяснить его задержку. – А‑а‑а, всё‑таки бросился вдогонку за этой размалёванной кикиморой, – догадалась я. – Вот ведь… – я не могла найти подходящего слова, чтобы охарактеризовать поступок Никиты. – Повёлся на большие сиськи и намалёванные губищи! Фу‑у! Не буду думать о них», – заставила я себя. И незаметно для себя уснула.

Во сне я видела папу. Он сидел на краешке кровати, на которой спала я, здесь, в этом летнем домике, и гладил меня по голове со словами: «Спи, моя капелька, и ничего не бойся. Я рядом. Я всегда буду рядом». Я открыла глаза, и у меня было ощущение, что да, действительно, кто‑то гладил меня по голове. Я провела рукой по своим волосам. «Да!» – вот место на кровати, где сидел папа, примято.

Я села на кровати и осмотрелась. Кресло, в котором должен был спать Воронцов, пусто, он не ночевал дома.

 

Конец ознакомительного фрагмента