Девочка Грешника

Паника почти оглушает, но ее планомерно душит на корню тот огонь, что уже струится по венам. Выжигает, не оставляя на своем пути ничего, кроме концентрированного наслаждения. И вот уже его ладонь с шеи ползет ниже, отводит мою руку с груди и напряженный сосок опаляет первое прикосновение.

Это слишком остро, почти запредельно. Так, что приходится вытянуться в струнку и привстать на носочки, выгибаясь в его руках. И первый неловкий стон все‑таки срывается с моих губ, я не хочу его, но он все равно рвется из меня наружу. И именно он запускает цепную реакцию, а потом и доводит до точки невозврата.

Я еще не осознавала это до конца, но теперь меня глушило понимает очевидного – Рома не собирается останавливаться. Он сделает это со мной. Просто возьмет и сделает.

– Рома! Рома, подожди, – дернулась я в его руках, но меня тут же жестко осадили, прихватывая за волосы и впиваясь в рот еще одним сводящим с ума поцелуем.

Мычу, снова впадаю в чувственную кому и отвечаю на толчки его языка, но через мгновение вновь заставляю себя очнуться и повернуть все вспять.

– Не… надо…ах, – это его зубы прикусили мой разбухший сосок, а я отчаянно вцепилась в его волосы и зажмурилась, переживая почти болезненные судороги бьющие меня между ног.

А затем еще один толчок бедрами в меня – чтобы наглядно показать, что ситуация максимально серьезная. Критическая! И мозги в лепешку. Установки? Их тоже больше нет – только чистый лист бумаги.

– Рома, – скулю сдавленно, когда он с усилием отодвигает в сторону мою последнюю защиту.

Я не собираюсь убирать ладонь от лобка, а он не собирается останавливаться. И прет как танк, поджигая во мне фейерверки один за одним.

Пуф! Пуф! Пуф!

– Давай, маленькая моя, – тихо смеется Рома, пока его язык порхает по моей шее, а пальцы ласково, но настойчиво поглаживают мои влажные складочки между ног, – скажи мне «нет».

Еще чуть‑чуть и он нырнет глубже и тогда…

О, Боже!

И когда это наконец‑то происходит, я почти отключаюсь, потому что из моих предохранителей напрочь выбивает все пробки. Так как он делает все чертовски правильно, а я уже бесстыдно мокрая для него и предательски готовая на все.

Нет!

И мне бы вопить во все горло это слово, да только я не могу. Не получается. Потому что я не просто насажена на его пальцы – я подсажена на него как на тяжелый наркотик. Хочу соскочить, но сила воли давно в отключке или вообще сдохла за ненадобностью.

И вот уже я выпадаю из реальности, закатываю глаза, а потом и вовсе закрываю их от очередного жаркого и глубокого поцелуя в губы, пока его пальцы порхают у меня между ног, планомерно подводя меня к оргазму.

Я почти невменяемая от возбуждения, меня мелко трясет в его руках, и я уже чувствую, как мне на пятки наступает чистый кайф, как он проходится по позвоночнику, растекается почти невыносимой тяжестью внизу живота, а затем…

Стоп!

– Я так ничего и не услышал, – хрипло и надсадно, но довольно шепчет мне в губы Рома, а потом в одно движение закидывает мои ноги себе на талию и идет в комнату, где тут же скидывает меня на кровать.

Но этих нескольких секунд мне хватает, чтобы хоть сколько‑то прийти в себя и задвинуть на задний план свою неудовлетворенность, на пару с болезненным напряжением.

– Рома, – судорожно свожу раскинутые в сторону ноги, – мне всего восемнадцать.

– И что? – дергает плечом и в одно движение снимает с себя футболку.

– Ну, – в горле в очередной раз пересыхает от его очевидной мужской красоты, – я еще никогда и ни с кем… не встречалась.

– Ага, – кивает и расстёгивает пуговицу на своих шортах.

– То есть, у меня еще не было серьезных отношений и… ну…в общем…

– Так, – тянет вниз собачку молнии.

– И несерьезных тоже не было, Рома! Понимаешь, о чем я?

– О том, что ты умная девочка и всю жизнь ждала меня? – прикусывает нижнюю губу и чуть приспускает шорты так, что я уже не могу не заметить его явного возбуждения.

– Боже, ты невыносим, – в очередной тщетной попытке пытаюсь я прикрыть грудь.

– Выносим, маленькая. Иди сюда.

– Рома, – сдавленный стон отчаяния.

– Пора переходить к серьезным отношениям, – и он все‑таки неторопливо спустил с пояса темно‑синие бермуды, представая передо мной во всем своем первозданно‑брутальном виде.

Господи, Боже, помоги мне…

– Я пока не готова! – выдохнула я и почти с ужасом посмотрела на Рому, стараясь держать взгляд на уровне его глаз и не таращиться ниже. Туда, где он был уже максимально возбужден.

Но поздно. Я уже все увидела. Покраснела. Вспыхнула. Загорелась…

Он был и там совершенен словно божество. Толстый, длинный, подрагивающий. И я должна была не допустить, чтобы он оказался во мне. Ни в коем случае!

– Нет?

– Нет, Рома, – и для пущей убедительности, я медленно покачала головой.

– Хорошо, – произнес он тихо и ласково прикоснулся к моей лодыжке, скользнул пальцами чуть выше, а затем обхватил ее и снова принялся успокаивающе поглаживать.

– Хорошо, – кивнула я.

– Если ты чего‑то не хочешь, то это не будет, Сонь. Обещаю тебе, – облокотился одним коленом на постель и чуть подался ближе, приглаживая мои мокрые волосы.

– Спасибо, – кивнула я.

– Пожалуйста, – улыбнулся Рома и склонился еще ближе, нежно и трепетно целуя меня в губы, – все для тебя, маленькая. Все, как ты скажешь.

И после этих заверений я чуть выдохнула, а потому позволила, чтобы его язык пробрался мне в рот и начал медленно и со вкусом накачивать меня пьянящими пузырьками. Ведь я больше не боялась и не парилась. Я верила в то, что смогу остановиться и в нужную минуту сказать свое категоричное «нет».

Именно поэтому я не останавливала Рому и позволяла его горячим ладоням неспешно блуждать по моим голым ногам, дразнить нежную кожу бедер, живота и груди, подниматься выше и едва заметно касаться напряженных горошин сосков и дальше, пока наши ладони не нашли друг друга, переплетясь между собой.

И это было так невинно, что я предпочла закрыть глаза на то, что член Ромы, налитой и раскаленный, потирается о мои колени. Не заметила и то, как парень чуть надавил на них своим стальным прессом, вынуждая меня развести ноги в стороны.