Драконий камень

– Не спорь, – закатывая глаза от боли, – прошептала Катя.

– Уж нет! – взъярился парень.

– Это Кирилл, он с хулиганами дрался, – попыталась ему помочь Вика.

– Слушай, цаца, шла бы ты! – глянул на неё мутным взглядом сержант.

 

Вика шмыгнула носом и поспешила уйти. Катя вывернулась из рук Кирилла, сползла на землю и присела на корточки.

– Документики! – потребовал сержант.

– Нет у меня их, – парень взмахнул перед их носом разорванным паспортом. Его быстро вырвали из его рук.

– Это не мой! – в отчаянье воскликнул парень.

– Так, – принялся рассматривать его один из сержантов. – Говоришь не твой? Как тебя та девица назвала? Кириллом! Правильно?

– Ну да, – не понимая, в чём крылся подвох, – согласился парень.

– Читаем. Выдан… так. Ага… на имя Панкратьева Кирилла Гавриловича. Что скажешь?

– Верно. Меня звать Кириллом, но фамилия моя Стрельников, отчество – Сергеевич!

– А что у тебя в карманах? – они принялись бесцеремонно шарить по его карманам и выдёрнули пачку денег. В изумлении потрясли её перед своими рожами:

– Триста двадцать рублей! Откуда?

Катерина открыла глаза, в них мелькнуло недоумение. Затем, глядя на Кирилла, брезгливо скривилась:

– Это я ему дала, – словно выплюнула она, девочка решила, что это он прикарманил её деньги.

– А у тебя откуда столько? – заинтересованно спросил один из сержантов.

– Нашла.

– Очень интересно.

– Не слушайте её, это мои деньги, – уверенно заявил Кирилл.

– Тоже нашёл? – заржал, как мерин, сержант.

Кирилл предпринял последнюю попытку и горячо произнёс:

– Послушайте, вы меня с кем‑то путаете! Этот паспорт не мой! Я студент … – Кирилла жестоко ударили под дых. Затем поволокли в милицейский участок, а Катю так и оставили сидеть у забора. В участке парня с большим удовольствием попинали ногами. Когда все устали его швырнули к стульям. Рядом присел офицер в чине капитана милиции:

– Кирилл Гаврилович, хватит в незнанку уходить?

Парень ничего не ответил, на его глаза опустилась чёрная муть. Умеют бить, паразиты, все почки отбили. Сволочи! Кирилл едва не потерял сознание от боли.

Внезапно открылась дверь. На пороге, как чёрт из табакерки, возник военный патруль. Капитан отлип от избитого парня:

– Чем обязаны? – он нехотя поднялся им на встречу.

– Нам нужна помощь, – с брезгливым видом осмотрелся капитан‑лейтенант.

– Всегда рады. Выкладывайте, что у вас?

– Гляньте список. Здесь все, кто укрывается от призыва.

Капитан взял лист в руки. Прочитал. На лице появилась счастливая улыбка:

– Панкратьев Кирилл Гаврилович? Вам крупно повезло. Забирайте! – капитан кивнул в сторону парня.

– Действительно, как неожиданно, – с любопытством склонился капитан‑лейтенант. – Это и есть Панкратьев?

– Стопроцентный!

– Давно его ищем. Ну что, дружок, приплыли, – ухмыльнулся капитан‑лейтенант. – Бойцы, берём его под руки. Смотрите, чтоб дёру не дал! – приказал он патрульным.

А вот теперь по‑настоящему приплыли, с горечью усмехнулся Кирилл. Доказывать, что он не Панкратьев не стал, уж очень сильно почки болели.

Вот так под чужой фамилией Кирилл попал в армию. Не помогло его долгое доказывание военкому, что он сам почти офицер и что служить пойдёт с большим удовольствием, но под своей фамилией. Тот посмеялся, покрутил пальцем у виска и дал уведомление некой семье Панкратьевых, что их сын призван на действительную военную службу. Естественно от них тишина. Вероятно, они очень удивились такому подарку судьбы.

Для заключительного медосмотра Кирилла под конвоем доставили в Симферополь. Это чисто для проформы, о его судьбе уже определились. Кирилл ещё раз прошёлся по медицинским кабинетам. Полчаса стоял с раздвинутыми ягодицами, пока симпатичные медсёстры бегали за пирожками. Затем с ним стал проводить беседу полковник медицинской службы.

– С виду ты неплохой парень, зачем от призыва скрывался?

– Даже и не думал. Недоразумение получилось.

– Бывает. Жениться, наверное, хотел?

– Упаси боже! Я ещё молодой!

– Тогда зачем бегал?

– Помимо бега ещё и каратэ занимаюсь, – съехидничал Кирилл.

– В том‑то и загвоздка. Парень спортивный, вроде не глупый, с мозгами всё в порядке. Такие, наоборот, хотят служить и часто просятся в ВДВ, на границу. И куда тебя пристроить? – грузный полковник внимательно посмотрел ему в глаза. Кирилл выдержал его взгляд. Так хотелось рассказать ему, что он не тот за кого его принимают, но парень был уверен, ему не поверят, а почки всё ещё болели. Кирилл решил, как только будет возможность, отправит письмо матери. Хоть как‑то её успокоит. Наверное, она считает, что с ним произошло нечто страшное. Может, у неё получится доказать, что он не он.

– Хочу служить в Афганистане, – не рисуясь, сказал Кирилл. Он знал, там идёт война, но лишь выполняя интернациональный долг, парень посчитал, что сможет стать настоящим мужчиной. В это момент Кирилл больше думал о военной романтике, а то, что его могут убить или покалечить, в данный момент мозг оказывался воспринимать.

Полковник пальцем зацепил очки, сдёрнул их с носа, усиленно протёр салфеткой и при этом промычал что‑то непонятное. Оказывается, он напевал задорную песенку про капитана, который объездил много стран. Затем надел очки и вновь посмотрел на Кирилла, но уже другим взглядом.

– В Афганистан отправить тебя никак не могу, вдруг в спину командиру выстрелишь.

Парень вспыхнул, как штормовая спичка, в глазах потемнело от гнева. В груди невыносимо запекло, словно там разгорелся настоящий огонь.

Полковник нечто увидел в его глазах. Взгляд потеплел, словно оправдываясь, произнёс: