Эмиграшка. Когда понаехал в Скандинавию
Юсси сел на табуреточку в прихожей и стал расшнуровывать единственный ботинок.
– Я вот сейчас тебе расскажу… Значит так… Сначала я зашёл к Ярри… Потом мы пошли к Йорме… Потом к Пекке… А потом я сразу пошёл домой.
Алина решила, что рассказ на этом заканчивается, и взяла чайник, чтобы поставить его на огонь. Но Юсси продолжал:
– И вот я шёл… и шёл… и шёл…
и шёл… и шёл… и шёл…
и шёл… и шёл… и шёл…
и шёл… и шёл… и шёл…
и шёл… и шёл… и шёл…
и шёл… и шёл… и шёл…
и шёл… и шёл… и шёл…
Алина не выдержала:
– Шёл‑шёл, пирожок нашёл!
Юсси взорвался:
– Ну что ты меня всё время перебиваешь? Вот, сбила с мысли! Я теперь забыл, что хотел сказать! Не буду тебе вообще ничего рассказывать! Так и не узнаешь, что со мной случилось!
Он завалился спать прямо в коридоре, а на следующий день Алина узнала от односельчан, что её Юсси всю ночь бродил кругами по деревне и орал ругательные песни собственного сочинения.
10. Заповедник Рамсхольмен
Мы снимаем домик в лесу между двумя проливами. Вокруг дома расстилается заповедник Рамсхольмен – островок уникальной природы. Наш дом лежит далеко от любого человеческого жилья. Сюда не ходят автобусы и не ездят туристы. До города отсюда двенадцать километров, до моей работы – десять. Утром меня отвозит Бенни, а обратно я возвращаюсь сама на велосипеде.
Я еду по пустынному шоссе между берёзовых рощ, мимо морских заливов. Зимой лёд на заливе был такой светло‑зелёный, а теперь растаял, и вода стала невероятного изумрудного цвета. Над водой кружат морские орлы, иногда держа в когтях рыбу. От шоссе к нашему домику ведёт грунтовая дорога, в тёмное время суток она не освещается. Так что у меня с собой фонарь, чтобы не свалиться в потёмках в какую‑нибудь яму.
