Естествознатель. Книга 2. Тернистый путь

Город был выдолблен в шахтах, оставшихся после добычи драгоценных камней. Дома здесь плавно переходили один в другой, и порою, чтобы добраться, например, до центра, невольно приходилось пересекать чужие владения. Улицы здесь были узкие, и по ним никогда не проезжали повозки, запряженные лошадьми. Местные детишки играли не в чудесных садах на свежем воздухе, а подобно дворовым собакам лазили по бесконечным колодцам города, измазанные черной пылью с ног до головы. Их игры показались бы дикостью изнеженным беруанским детям, но кагилуанцы не жаловались. Это был их особый мир, к которому они полностью привыкли. Люди здесь, уже забывшие, что когда‑то жили на древе, мнили себе, что именно в Кагилу находится центр мира, средоточие всех торговых и экономических интересов. Здесь кипела жизнь, которая, как им казалось, была просто невозможна за пределами подземелий.

Гору, где располагался город, в народе прозвали Ортилиан, от слова «ортий» – крапива. Данное растение как‑то сразу прижилось на здешних полях, и оно же являлось основным продуктом, который предпочитали употреблять в пищу местные жители. Подобно тому, как беруанцы воспевали листья Ваах‑лаба, кагилуанцы курили крапивные сигары, а на особые празднества вместо винотеля предпочитали крепкой крапивной настоечки. А так как жизнь здесь была сурова и безжалостна, к настойке некоторые прикладывались гораздо чаще, чем следовало бы.

Под горой люди употребляли в пищу также просперитей – личинки насекомых, которые по своему вкусу напоминали куриное мясо, но только более нежное. Некоторые даже разводили этих существ прямо в своих домах, так как огородами никто не располагал. Зажиточность кагилуанца определялась размерами его дома. Некоторые пещеры были поистине огромны, с несколькими уровнями, множеством спален и даже с погребами. Другие же напоминали проходной двор – сквозь них безнаказанно могли проходить граждане, которым надо было попасть в ту или иную часть города.

Проходных домов было много, и их жители, как правило, знали друг друга очень хорошо и постоянно сплетничали между собой. Их времяпрепровождение напоминало жизнь одной большой семьи, где родственники вместо того, чтобы с любовью и терпением относиться друг к другу, напротив, становятся непримиримыми врагами. Легко критиковать близкого, хорошо знакомого человека, чьи недостатки тебе прекрасно известны, а чужого, далекого и неизвестного, не маячащего ежедневно перед глазами, возводить на пьедестал.

В проходных домах люди критиковали друг друга постоянно. В непрекращавшихся сплетнях, подглядывании за соседями, обсуждениях чужих проблем и бултыхались «счастливые» обладатели этих жилищ, впрочем, вполне довольные своим положением. И, подобно короедам, которые, раз попав в главное блюдо, уже не осознают этого печального факта, они также не придавали значения тому, что, сплетничая и подглядывая, они совсем не делают себе чести.

Тэнке же повезло – ее родители являлись счастливыми обладателями огромного дома‑пещеры, состоящего из целых десяти отсеков. Отдельное помещение использовалось в качестве кладовой и места для разведения просперитей, в остальных с относительным удобством проживала большая семья. У Тэнки было много братьев и сестер, в том числе и двоюродных. Отец ее был весьма удачливым рудокопом, которому однажды неслыханно повезло: во время своих работ он случайно наткнулся на залежи драгоценных камней. Ему удалось выгодно продать их проезжим армутам и на полученные деньги приобрести славную пещеру, где он поселился с молодой красивой женой. У них было столько денег, что иногда они даже арендовали у армутов единорогов, чтобы отправлять младшую дочь в Ту‑что‑примыкает‑к‑лесу.

Когда Артур, Алан и Тэнка подошли к гигантскому холму, Алан остановился и сказал им:

– Есть несколько колодцев, по которым можно спуститься в город: на западе, на востоке и с южной стороны. К южному входу я идти не хочу, так как там постоянно околачиваются армуты. Сестренка, я надеюсь, ты взяла с собой проходной лист?

– Конечно, я же ничего не забываю, в отличие от тебя, – огрызнулась девочка, все еще думая о предстоящей разлуке с Артуром. В ней боролись два чувства: с одной стороны, она страстно хотела увидеть свою семью, с другой – приходила в ужас от перспективы оставаться одной в подземелье.

– Ну, школяр, что выбираешь: запад или восток? – поинтересовался Алан.

– А где находится Черное море? – спросил юноша, несказанно удивив Тэнку и Алана.

– Откуда это у тебя такие познания в географии, школяр?

– Я бы хотел на него взглянуть, – уклончиво ответил Артур. Он вспомнил, как Диана рассказывала ему историю о том, что чуть не утонула в этом озере, которое жители Кагилу называли морем. Так может, она жила где‑то недалеко от озера? Впрочем, все это лишь мечты, и Артур это очень хорошо понимал. Найти сейчас Диану в Кагилу было предприятием настолько невероятным и малоосуществимым, словно, выражаясь на беруанский манер, искать короеда на гигантском древе.

– Тогда нам на восток, а дом Тэнки на юге. Так что без разницы, где заходить, – с этими словами рыжеволосый юноша уверенно двинулся вдоль холма, ловко расчищая дорогу от крапивы. Вокруг была такая тишина, что Артуру плохо представлялось, что где‑то под его ногами кипит жизнь. Люди работают, обрабатывают камни, учатся, едят. Конечно, живое воображение позволяло Артуру нарисовать себе различные картины жизни кагилуанцев, но все же он не мог не отметить, что его фантазии при этой тихой окружающей обстановке были слабо сопоставимы с реальностью. Когда вокруг ни души, а в воздухе такая оглушительная тишина, что даже насекомые не выдают своего присутствия, а ветер также замолкает, поддержав всеобщее безмолвие, то действительно слабо представляется оживленный таинственный город, который сейчас казался не менее призрачным, нежели мираж.

– Мы вряд ли еще увидимся, да, Артур? – продираясь сквозь заросли жгучей крапивы, серьезно заметила Тэнка. Она уже мучилась угрызениями совести оттого, что недавно так грубо разговаривала с объектом своих симпатий.

– Не знаю, – честно ответил клипсянин, не глядя на подругу.

– Я волнуюсь за тебя. Из‑за моих капризов вам придется проделать сложный путь. Наверное, я была неправа, когда попросила взять меня с собой.

– Зато не было скучно, – ухмыльнулся Артур, вспомнив все проказы девочки‑сорванца.

– Просто Алан… Он, конечно, отличный проводник… Но от Кагилу пешком ему приходилось идти лишь несколько раз, и он, вероятно, не так хорошо помнит путь. Вам нужно обязательно найти дорогу купцов, и она приведет вас прямиком в Беру.

– Я думаю, мы ее найдем, – беспечно ответил Артур, глазея по сторонам. Они вот уже более часа обходили холм, но пока никаких колодцев не было видно и в помине. Артур уже с нетерпением ждал встречи с подземным городом, так как она несла в себе, пусть даже небольшую, но все‑таки надежду увидеть Диану.

– Тебе не терпится встретиться с ней, да? – пробормотала проницательная Тэнка, в два счета угадав его мысли. Артур не ответил, только посмотрел на нее, и этот взгляд красноречиво говорил о том, что подруга совсем недалека от истины.

Алан чуть отдалился от них; видимо, ему хотелось поскорее оставить взбалмошную сестру и идти дальше. Во время похода клипсянин заметил, что их проводник как‑то особенно торопится. Иногда он даже заставлял ребят идти до самой поздней ночи, ссылаясь на свои неотложные дела в Беру. Артура, в принципе, это устраивало, так как и он хотел поскорее оказаться в древесном городе.

Алан ушел совсем далеко, но, впрочем, через некоторое время вернулся с каким‑то странным обеспокоенным выражением лица.

– Что‑то не так? – поинтересовался Артур.

– Я не совсем понимаю… – в волнении пробормотал проводник. – Но колодца больше нет!

– Как нет? – удивилась Тэнка. – Может, ты просто проглядел его, братец?