Ферзь

Но для парня вся школьная суета проходила мимо. На протяжении всего учебного дня главный герой находился в своей вселенной, постоянно думая о насущных вещах. Он не участвовал в жизни школы, не помогал учителям, редко разговаривал с одноклассниками, и еще реже замечал их поступки, только иногда, если те хулиганили.

Ферлиз, по своей натуре, не любил изменения, не терпел, когда ему говорили, мол, чтобы стать лучше, нужно переделать себя, считал стабильность лучшим проводником жизни, которую постоянно откладывал на следующий раз в надежде, что скоро все будет гораздо лучше.

Уроки пролетели, и Рико уже спешил к выходу, но в самый последний момент замешкался, так как недавно поставленная дверь вновь не поддалась в привычную сторону.

После пары нервных попыток пластиковая плита на петлях все‑таки открылась, и растерянное тело, медленно спустившись по лестнице, побрело в сторону родного дома.

По дороге обратно оно подралось с трехметровым снеговиком, который пережил несколько теплых денечков, но не нападки мальчика. Теперь уже нескоро зима порадует ребятишек своими белыми покрывалами.

Через полчаса юнец, петляя переулками, все же добрался до череды частных домиков, где из одного, словно из бани, объемистыми клубнями пара выбиралась густая завеса мясного аромата.

 

– И тут Бобби берет горшок с папоротником, и выкидывает его с третьего этажа, – вещал родителям мальчик за столом, в центе которого ютилась запеченная с грибами курица, а по сторонам от нее – множество закусок.

Родителей Рико, еженедельно слышавших такие истории, уже давно не удивляли некоторые дети класса, где учился их сын.

После рассказа о девочке, что решила включить воду в туалете на первом этаже и повернуть кран в сторону от раковины (это привело к потопу в школе), предки перестали обращать внимание на пакостные поступки детей, так как поступок девушки было сложно переплюнуть.

Когда званный ужин в кругу семьи кончился, Рико отправился допивать апельсиновый сок в свою комнату. Там он лег на кровать, включил пару светильников, висевших прямо над ней, открыл книгу и погрузился в свободное плавание по недочитанным страницам.

 

Лора взяла ребенка на руки и отнесла в комнату, где на полу, в одиночестве распласталась шестилетняя девочка, а сама, оставив дитя играть со старшей сестрой, закрыла дверь и пошла заниматься бытовыми делами. Дочка, понимая, что малолетнее чадо оставили на нее, направилась в угол, где порылась в пакете с игрушками и нашла то, чем можно было бы развлечься.

Спустя мгновение дети, ползая по полу и не давая друг другу протиснуться, словно комната была размером метр на метр, начали собирать новенькую железную дорогу. По истечению нескольких минут весь маршрут был проложен, за исключением места в углу, где не хватало одной детали.

Дело оставалось за малым – собрать небольшой длины паровозик и пустить его в завораживающее приключение, на которое только способна фантазия ребенка, однако с упомянутым приключением возникли некоторые трудности. Проблема заключалась в том, что у всех вагончиков было одинаковое крепление, кроме одного, что цеплялся за самим локомотивом и не находился на полу детской.

Затратив на обыск комнаты значительное время, ребята, наконец, решились еще раз проверить другой пакет с игрушками – одинокий вагончик лежал на самом его дне.

И вот спустя час на корточках, с момента ухода матери, вся конструкция была в полной готовности.

В дальнейшем девочка дала своему младшему брату тыкнуть на красную кнопку, после нажатия которой последовало озарение комнаты красочными цветами, бликами и воодушевляющей музыкой.

 

На этом моменте Рико начало клонить в сон. Он дочитал до конца абзаца, с которого можно было продолжить, не оставляя закладку, убрал книгу, выключил все источники света и укрылся с головой одеялом.

Часы показывали ровно двадцать три пятьдесят пять. Даже секундная стрелка короткий промежуток настаивала на этом.

 

Глава пятая

 

– Не хочешь ли сходить со мной к своей тете? – взывал голос матери.

Рико, понимая, что выбора у него особо нет, ответил своим добровольным согласием, при этом заранее выдавил из себя принужденную улыбку.

– Да ладно тебе, всего‑то на пару часов. А на обратном пути можем заглянуть в пиццерию. Возьмем твою любимую семислойную, – открыто подкупала мама.

Подобные предложения матери зачастую означали некий контракт, который, в общем и целом, удовлетворял каждую из сторон. Так и сейчас, после очередного подкупа улыбка парня стала искренней.

Было уже довольно темно, когда замочная скважина издала звук, похожий на одноразовый рык сторожевого пса, словно тот оскалился. Дверь открылась, перед гостями с раскинутыми руками стояла радостная тетя. Кэрри (так звали тетю) нежно поцеловала свою сестру и, в тот момент, Рико понял, что его ждет та же участь.

После нескольких телячьих нежностей главный герой смог все‑таки вырваться из цепких, словно скотч, рук тетушки. В подобные моменты Рико представлял тетю на ринге, где она проводит коронный захват над противником.

Квартиры же тонами не выходила за рамки классики. Стены, потолки и даже полы буквально боролись за обладание черными и белыми красками. Не хватало лишь шахмат до полной картины.

Кэрри не стала задерживать сестру и племянника в скучном коридоре, а пригласила их на кухню, разрисованную в том же стиле.

Пройдя в кухню, парень огорчился, так как никто не предупредил его о ребенке, который сидел возле стола в детском кресле и болтал ножками.

«Ну конечно, мне, наверное, и сидеть с ним придется», – подумал мальчишка, закатив глаза.

Вообще, по своей судьбе главный герой не сильно любил младенцев. Сказать по правде, не только младенцев, но и большинство окружающих. По своей натуре у него не очень получалось ладить с людьми, хотя некоторые отдельные личности все же ему симпатизировали.

Но несмотря на то, что Рико был не в духе, он сразу переменился, как только приметил главное блюдо чаепития. Бисквитный торт, приготовленный тетей, стоял во главе стола и медленно ждал своей участи.

Не прошло и минуты, как племянник уже отрезал громоздкий кусок торта. Если приблизить сей процесс и добавить воображения, казалось, будто расходится огромная глыба айсберга.

Пока в течение получаса парнишка растягивал вкусное удовольствие, мамы делились новостями, все время отвлекаясь на дитя, что сопровождалось излишними, по мнению подростка, комментариями по типу «какой красивый мальчик» или «такие милые щечки, так бы и съела их».