Геном дракона

Сольвейг одобрительно кивнул. Тогда молодой беловолосый мужчина вышел на балкон, посмотрел вниз, перебросил свое тело через узорчатые перила и скрылся. Полия зажмурилась и покачала головой, с ужасом размышляя об опасности подобных маневров. Наместник снял позолоченную брошь, повторяющую знамя Ринехольского королевства, ослабил на шее шелковый платок алого цвета и вновь наполнил бокал вином.

– Сольвейг, ты знаешь о моих желаниях. Ты согласился исполнить их в обмен на мою помощь. Толемей мог бы дать тебе разрешение на посещение архивов лаборатории, но ты пришел ко мне вместо него. Тебя интересуют исследования генных алхимиков? В архивах, в основном, содержатся сведения о создании дикого симбионта, наблюдения за подопытными животными и первыми людьми‑носителями дикого штамма бактерии, данные о слепом симбионте, Очищении и «поглотителе». Все заметки о Рамирии Элиотс и Верлиане Гахельме хранятся у моей покойной матери.

– Милая, мне нет дела до твоих бесценных подопытных с белеными глазами. Я говорил, что у меня есть союзники. Они помогут тебе покинуть Камнетужь. Один из них увлекается историей. Его интересует возникновение симбионта. В архивах столичной лаборатории содержатся нужные ему сведения. Я многим обязан этому человеку, поэтому помогаю пополнить его библиотеку. – Сольвейг подошел к окну. – А мои желания пока томятся за занавесом. Я бы хотел, чтоб Ринехол пылал в огне, тонул в хаосе и кровоточил за те грехи, которые он однажды совершил.

Сольвейг Огнтар посмотрел на молодого ученого. Яркий солнечный свет падал на лицо мужчины, касаясь темно‑карих глаз. Сужение зрачка делало взгляд безумным. На лице человека появилась болезненная ухмылка. Она показалась Полии мерзкой. Женщина покинула личные покои наместника, оставив его наедине с собой.

 

 

* * *

 

Последние два дня отряд Иней пребывал в вагоне поезда, бежавшего по землям Ринехольского королевства и отбивавшего колесами шустрый и звучный ритм. Остановки совершались редко. Пока машинисты проверяли состояние механизмов и погружали в паровую машину синюю пыль, архонты разминались на свежем воздухе. Остальное время мужчины отряда дремали на матрасах, наполненных гречневой шелухой, обсуждали тонкости обращения с оружием либо вели беседы на другие темы.

Рамирия стояла у окошка, обхватив руками прутья металлической решетки. Краски августа набирали желтый цвет. Леса чередовались с полями, на горизонте едва виднелась Каменная Грива, над которой мерцали ранние звезды. Всеобъемлющий Кель наблюдал сквозь небесные светила за своими детьми и оберегал всех сынов и дочерей Камнетужи. Девушка мечтательно ахнула: ей захотелось стать живописцем и запечатлеть красивый пейзаж на холсте.

– Беспокойная выдалась ночь, комары замучили, – послышалось от Стража.

– Мы останавливались у озера Нешга, вот они и налетели, – пояснил командир отряда. – Терон, хватит сидеть с мечтающим видом. Доставай кушанье.

Люди воспрянули духом, когда пришло время вечерней трапезы. Съестные запасы убывали – на скатерти виднелись овощи, картофель, айвовый пирог, две крынки с пахтой и четыре цельных каравая хлеба, которые в последующую минуту командир разорвал на части. Мясо, лежавшее в тепле, оказалось еще пригодным для пищи. Один из Стражей достал из своей сумки две бутыли с дешевым вином, хвалясь тем, что выиграл их на ярмарке. Димитрия эта история привела в недоумение, и он вспомнил о родных краях.

– Ринехольские ярмарки – это торговый механизм королевства, который рассчитан скорее на купцов, нежели жителей, – молвил он. – В Нолгере все наоборот. У каждой общины северян случаются празднества, к которым они тщательно готовятся: делают запасы рыбы, мяса и меда, ловят опасных тварей, с которыми крепкие мужики потом тягаются силой. Никто за это и медяка не попросит. Так общины демонстрируют свое гостеприимство и достаток, а заодно поддерживают друг с другом связи.

Рамирия мысленно не согласилась с Димитрием, храня в сердце те веселые и счастливые моменты, которые подарила ей столичная ярмарка. Девушка помнила сочный вкус дичи и пряный аромат медового яблока, яркий солнечный свет, забавную игру на лютне и бархатный голос барда. Ярмарки были необходимы жителям: люди отдыхали душой, отвлекаясь от обыденной суеты.

– Командир Лоза, вы сказали, что общины не берут с гостей монет за развлечения и еду. Северяне совсем не торгуют? – спросил Огненосец. – Я слышал, что уроженцы Нолгеры ценят натуральные самоцветы.

Димитрий кивнул.

– Северяне не принимают медь, серебро или золото. Они предпочитают обмен. Жители общин Совы и Лисы, что ближе всех к границе с Ринехольским королевством, проходят Снеговой перевал, спускаются в Долину Ерника и обмениваются товарами. Купцы обожают торговать с Нолгерой, поскольку обмен зачастую становится выгодным. Северяне всегда берут только то, что им нужно. Могут обменять, например, рулон качественной шкуры с мехом на мешок крупы. Велентук из‑за своего месторасположения стал торговым оплотом для Нолгеры. Туда постоянно приезжают купцы со всех уголков южной Камнетужи.

– Если северяне избегают монет, как же они защищаются от демонов? Дают Ринехольскому королевству побрякушки или самоцветы в обмен на архонтов? – с насмешкой спросил Огненосец и вызвал недовольную гримасу на лице Димитрия.

– У Нолгеры нет необходимости обращаться к Толемею за помощью. Демоны не переносят низких температур. В условиях сильного мороза их мировосприятие тупеет, а жизненные процессы затормаживаются, что приводит либо к длительному сну, либо к полной или частичной гибели симбионта. Группа странствующих ученых, называющих себя Сторонними Наблюдателями, однажды доказала это. Жаль, что наши зимы не столь холодны, – тяжело вздохнул Димитрий. – Но не думайте, что общины не сталкиваются с проблемой выживания. В Нолгере полно хищников, которым необходимо давать отпор: белые волки, медведи, горные львы, снежные тролли…

Димитрий надкусил картофелину и сделал глоток теплой пахты. Рамирия испила вина и вспомнила слова Терона о том, что командир Лоза в юном возрасте был отрезан от родного края и с тех пор жил в Ринехоле. Девушка робко поинтересовалась, возвращался ли Димитрий на родину, после чего получила положительный ответ. Оказалось, что спустя несколько лет после рождения ребенка Димитрий совершил длинное путешествие в Нолгеру. Он мечтал повидать семью, связь с которой была утеряна на долгие годы. Человек сумел добраться до общины Совы и найти свою родню в заснеженных краях. Однако, пока мужчина гостил у семьи, у него случилось расстройство самочувствия. Оно проявилось в форме сонливости и повышенной утомляемости. Подобные симптомы были нередкими для гостей, прибывших из южной части Камнетужи. Димитрий же считал, что его покинул дух севера.

– Северяне – крепкий и выносливый народ со своим нравом. Нолгера не прощает слабости, – заключил командир Лоза и более не сказал ни слова.

Когда отряд закончил трапезу, Терон помог Рамирии сложить пустые бутыли и стряхнуть хлебные крошки с матрасов. В окошко вагона дул прохладный ветер. Терон подошел к девушке и отдал ей покрывало: ранее Дева жаловалась на ночную прохладу. Поблагодарив юношу за заботу, Рамирия укуталась почти с головой. Она засыпала с улыбкой на лице. В скором времени девушку поглотил крепкий сон.