Герцогиня. Ветер судьбы

– И… вы хотите его заполучить? – догадалась она.

– Очень хочу. Мне кажется, он был бы достойным отцом для следующего герцога Шантора.

Итак, я раскрыла все карты разом. Перед женщиной, которая считает меня своим врагом. Навредить он мне не сможет, не должна, а вот стать союзником… По опыту общения с подругами матери и курятником Хлои я знала, что в любой женщине живет самая настоящая сваха. А еще они очень любят помогать влюбленным дурочкам.

– Пойдем‑ка в беседку, Ива, – предложила вдруг повеселевшая королева. – Поговорим, выпьем чаю. Кстати, зови меня Женевьева. Род Шанторов очень древний, они достойны называть по имени своих королей.

– Благодарю вас, ваше… Женевьева. Это честь для меня.

Кто молодец? Я молодец!

– Итак, рассказывай, – нетерпеливо приказала Женевьева, едва мы только опустились на подушки.

Одна из фрейлин зажгла маленькую спиртовую горелку, на которую установили чугунный плоский чайник. Поставила две чашки из ниххонского фарфора. Отошла.

– С чего же мне начать?

– Ты когда впервые увидела Армана? При дворе или раньше?

– В Ниххоне, – удивила её я. – Пару раз встречала на улице и уже тогда обратила внимание. Он… умеет впечатлять. И встретив его здесь, в Ранолевсе, я была поражена в самое сердце. Не иначе, как это судьба.

– А правду ли говорят, что твоя мать, Ада, любила в жизни только одного человека? – неожиданно спросила ее величество.

– Да, матушка… в смысле госпожа Авелин… так и говорила. Когда умер отец, мама тоже умерла внутри. Женщины нашего рода умеют любить только так – раз и навсегда.

– Ты влюблена в Волорье?

– Пока нет. Но я очень близко к этому.

– А… Бенедикт? Кажется, он тобой увлекся, – Женевьева, наверное, хотела назвать другое имя, но она ведь королева, хоть и женщина.

Очень красивая, к слову, женщина. И с очень усталыми глазами.

– Мне интересен только Арман, – заверила ее я. – Я хочу… стать его женой.

Вот так. Впервые я сказала это вслух и теперь понимала – это чистая правда. Я очень этого хочу. Меня устроил бы и статус его любовницы, но этого рано или поздно стало бы мне мало. А интуиция мне подсказывает, что стать сначала женой, а потом уже любовницей куда более вероятно, чем наоборот.

– Волорье – в свите моего старшего сына. Я его неплохо знаю, именно поэтому настояла, чтобы он сейчас был рядом с Бенедиктом. Мальчишке всего шестнадцать, и он сходит с ума от вседозволенности. Адмирал когда‑то был таким же, но ему пришлось резко повзрослеть. Это долгая и некрасивая история, я думаю, девочка, он сам тебе ее расскажет. И да, Арману тоже пора остепениться. Он в самом возрасте для женитьбы, возможно, даже переспел, – она коротко усмехнулась. – Не все мужчины взрослеют красиво, Ива. А некоторые с возрастом и вовсе портятся, как несвежие фрукты.

Я не стала уточнять, кого она имела в виду. Мама рассказывала мне, что его величество Вазилевс был образцом благородства, но отец предупреждал, что он – сын своего отца. К тому же праздная жизнь и отсутствие трудностей мужчину расслабляют, делают его мягкотелым и оттого порочным. Ниххонские воины об этом знают и предпочитают всегда быть в труде и тренировках, чтобы не променять свой узкий суровый путь на широкую дорогу удовольствий.

– Я подумаю, как тебе помочь, Ива. Уверена – у нас все получится.

– Я бескрайне вам признательна, Женевьева. Мне кажется, чай уже готов. Позвольте разливать?

 

10. На Север

 

Моя союзница мне, кажется, так до конца и не доверяла, и ее можно было понять. Действовала она молниеносно: уже на следующий день меня снова вызвали в приемную к королю. На этот раз даже не через Армана, а просто запиской. А его величество выглядел не слишком любезным.

– Итак, Иветта, вы все же твердо решили ехать на Север? – спрашивал он.

– Да, это так. Хотя скорее уж не решила, а просто очень хочу увидеть земли моих предков. Но ехать в такую даль одной, в сопровождении лишь раба – глупость несусветная.

– Поедете в свите Бенедикта. Старшим там все же будет Волорье. Я счел нужным не препятствовать общению графа и своего сына, они хорошо ладят, а у Волорье хотя бы имеются мозги и честь. Сначала – в Белый замок, там вас ждет компаньонка, сестра Армана. Будет вам подругой.

Отлично! Я готова была расцеловать его величество! И ее величество, которой явно принадлежали все эти светлые мысли тоже. Всё так, как мне и нужно.

– Так стало быть, это правда? – кисло спросил король. – Вы хотите Волорье?

Я молча потупилась, чувствуя, как щеки заливает краска. Вопрос прозвучал на редкость двусмысленно, но и ответ на него был столь же прямолинеен.

Да. Я его хочу. И в мужья, и в постель, и в отцы своему ребенку.

Кивнула.

– А сил хватит его удержать? Армана я знаю очень давно. Он упрямый, как восточный ветер. Захочет – улетит.

Я неопределенно пожала плечами, продолжая смотреть в пол. Что ответить? Нет, я совсем не уверена даже в том, что мне удастся его поймать в свои сети. Я его очень плохо знаю. Но если не попытаюсь – буду жалеть об этом всю жизнь. Что мне делать, если у меня колени подгибаются рядом с ним и бабочки трепещут в животе? Но обо всем этом королю знать, конечно, не стоит.

– Граф Волорье – из достаточно знатного рода, – медленно сказала я. – Он хорош собой, здоров, умен, богат. И возраст у него самый подходящий. Почему нет?

– Действительно. К тому же у него еще три младших брата, и если с ним что‑то случится, будет кому передать титул, – кивнул Вазилевс, хищно прищурившись. – Что ж, я ваш выбор одобряю, дерзайте. Приказывать ему не стану, не такой он человек, чтобы вот так запросто получилось. Он, конечно, не посмеет отказаться, но будет только хуже.

Я кивнула. Да, проще всего было бы приказать. Но его величество не хочет терять верного человека. Здесь не Ниххон – это в Ниххоне любой сьогун был бы счастлив получить невесту из рук Императора. А тут, видимо, всё по‑другому. Придется самой.

– Вы свободны, Иветта.

Да, я свободна. Только не уверена, что это плюс. Сделала книксен и вышла, прокручивая в голове унылые мысли. Ну что ему стоило просто приказать, а? Как же я сама смогу его заполучить? Как убедить? Соблазнить его не вышло, он слишком уперт. Возможно, я смогу стать ему другом? Так ведь бывает? Мне нужен план, но беда в том, что в планировании я никогда не была сильна. Маму бы дождаться, она бы что‑то посоветовала. Но чем быстрее я покину столицу, тем лучше. Я откровенно боялась короля. Не нравились мне его взгляды, его намеки.

– Мне очень не нравятся слова Вазилевса, Ива, – неожиданно вырвал меня из невеселых мыслей голос Макеши.