Главная мечта

Когда маленькому Славе было несколько недель, а Максу годик, погиб их отец, разбился на машине. Мать начала сильно пить, как нам сказали от стресса и страха. Она не работала и не знала, что ей теперь делать. Через какое‑то время детей от нее забрали. Я не совсем понимаю, почему было принято такое решение, ведь есть и другие родственники, бабушки, тети, но в приюте сказали, что ни у кого не было материальной возможности взять двоих детей. Нас заверили, что до трагедии мать не пила, но я не знаю точно всех деталей, в том числе причин аварии. Личное дело мальчиков нам не показали.

Дети с нами уже два года, мы с мужем их очень любим и делаем все, что в наших силах, чтобы они росли счастливыми. Мальчики ходят в начальную школу, хорошо развиваются, прекрасно говорят по‑английски. Мы не скрываем от них правды про усыновление, не хотим врать, что мы их родные родители или сочинять другие истории, тем более что события еще свежи в их памяти, особенно Макси. Он хорошо помнит приют, и время после гибели отца оставило глубокий след.

Мы хотим сохранить их русский язык, чтобы потом они сами могли сделать выбор в какой стране жить. Проблема в том, что они отказываются говорить по‑русски. Когда я пытаюсь разговаривать, они прекрасно понимают меня, но отвечают на английском, и, потом, мой русский не совершенен. Вот мы и решили, если рядом постоянно будет человек, который разговаривает на их родном языке, мальчики не потеряют свои знания, даже если сами сейчас практиковать их не будут.

Дженнифер сделала паузу.

– Теперь о деталях работы. На нижнем этаже у нас две спальни, библиотека и еще одна кухня, по замыслу няня будет жить там, в одной из спален, достаточно автономно. По утрам она должна подниматься к нам в семь пятнадцать, помогать готовить завтрак, мы обычно делаем это все вместе, разговаривать с мальчиками за завтраком, убирать посуду, потом у нее свободное время. Если вы учите английский, то можете посещать занятия в эти часы. Я сама отвожу мальчиков в школу и делаю все остальное, что полагается маме, – Дженнифер улыбнулась, было заметно, что ей и нравится, и все еще непривычно это слово. – Еще няня должна готовить полдник для мальчиков к пяти часам и убирать детские комнаты раз в неделю.

Если мы с мужем выходим вечером, то няне полагается быть дома, по английским законам детей младше двенадцати лет нельзя оставлять одних, – пояснила дама, – Это бывает не чаще двух раз неделю и я, конечно, предупреждаю о таких вечерах заранее. Да, и поддерживать порядок в своих апартаментах, разумеется, – Дженнифер задумалась, все ли она перечислила, – ну, конечно могут быть непредвиденные моменты, в семье всякое бывает, Александра. Я могу называть вас Алекс?

– Зовите меня Саша.

– Саша, мне понравилась наша беседа, я посоветуюсь с мужем и позвоню Вам до конца недели.

 

История шестая: Как Саша познакомилась с лондонской полицией

 

– И даже рекомендаций не спросила? – Люда всплеснула руками, – Ну, Сашка, повезло, так повезло. Деньги конечно не большие, но и работы не много, найдешь себе подработку в свободное время. Главное – где жить и что есть – у тебя голова больше не болит, да и с аристократами пообщаться, не каждый день случай выпадает. Не загордись слишком, – Люда смеялась.

Саша сама не верила своему счастью. Дженнифер позвонила в четверг и сказала, что Саша может переехать к ним в пятницу, чтобы за выходные разложить вещи и освоиться, а с понедельника приступать к работе, и что Пол, муж Дженнифер, может заехать за ней, чтобы помочь перевезти вещи. От помощи Саша отказалась, не так уж много вещей у нее было, но главное, она стыдилась трущоб, в которых жила.

– Ни какие это не трущобы, – Люда готовила праздничный ужин, по случаю Сашиного трудоустройства, – ты трущоб настоящих не видела, а от помощи зря отказалась, будешь теперь сама свой чемодан таскать.

– Не надо было беспокоиться с ужином, – Саша чувствовала себя неловко из‑за всех этих хлопот.

– Да, какое это беспокойство, я люблю готовить, и потом, не так уж много у нас праздников, чтобы упускать повод.

– Меня завтра на свиданье пригласили, – Саша задумчиво ковыряла вилкой в тарелке, – болгарин один, из моей группы в школе. У него имя какое‑то сложное, никак не могу запомнить. Не знаю идти – не идти, я ведь завтра переезжаю.

– Свидания прогуливать нельзя, весна на дворе, а ты из дому носу не кажешь. Переедешь сначала, а потом и на свидание сходишь. Много ему не позволяй, но если понравится, намекни, что продолжение будет.

 

Саша договорилась встретиться со своим другом у паба Черный лев на Бейсвотер, рядом с их школой, он сказал, что где‑то неподалеку снимает комнату.

– Давай закажем бутылку вина, я хорошо разбираюсь в вине, у меня отец барменом всю жизнь проработал. В стране, где все пьют пиво, заказывать вино, по меньшей мере, оригинально.

Саша промолчала, ей было не важно, что он закажет, она могла думать только о своей новой семье и о новой работе. Оправдает ли она ожидания, почему Дженнифер выбрала именно ее, как воспримут мальчики новую няню – сотни вопросов терзали ее и без того беспокойный ум. Сегодня ей предстояла первая ночь на новом месте. Саша фантазировала, как разложит вещи, куда передвинет кресло.

Из ее комнаты был выход в сад. Зимой наверно будет прохладно, но сейчас это просто замечательно, сидеть вечером в саду с чашкой чая и мечтать, завернувшись в плед.

– О чем задумалась? – Сашин кавалер уже несколько минут смотрел на нее озадаченно.

– Что?

– За что выпьем, спрашиваю? Странная ты.

– Не знаю, скажи ты.

– За Англию, страну, где возможно все! – он торжественно поднял бокал.

– Разве здесь все возможно?

– А разве нет? Вот ты зачем сюда приехала?

– Пожить, посмотреть мир, узнать себя, – Саша могла долго говорить на эту тему.

– Нет. Ты приехала, потому что здесь ты делаешь все, что хочешь и об этом никто не знает.

Саша промолчала, но эта была правда. Эти слова можно было поставить эпиграфом к ее жизни в Лондоне, она действительно впервые чувствовала себя свободной. Она вырвалась из привычного круга рутины и стандартных обязательств, из мира, где все как надо и главное – не хуже, чем у других. Она жила жизнью, о которой даже не мечтала. Саша чувствовала себя моложе, активней, в ней просыпался какой‑то юношеский кураж, хотелось знакомиться, встречаться, ходить на свидания, носить короткие юбки и яркие колготки, изменить прическу, в конце концов.

– Эмигрантская жизнь – особенная, – продолжал разглагольствовать болгарин. – Те, кто приезжают и сразу устраиваются на правильную работу в офис или контору, упускают этот волшебный период, когда ты как бы теряешь себя, теряешь все свои правила и программы, которые в тебя вдолбили с детства. В этот период происходит перезагрузка твоей персональной матрицы, переустановка всех программ, иногда чтобы найти себя настоящего, надо сначала себя потерять.