Идеальные лжецы. Опасности и правда
Но зачем незнакомцу это надо? Почему он так ненавидит Эгана? Встречу назначили в одном из зданий факультета, на первом этаже, в так называемом Зале трофеев. Этот зал был посвящен достижениям команды Тагуса или отдельно взятых студентов в спортивных соревнованиях, математических олимпиадах, всевозможных науках, литературе, музыке, кино и так далее. Здесь повсюду стояли стеллажи и застекленные витрины. Стены были увешаны плакатами, фотографиями, картинами и полками. Несмотря на то что зал был открыт, он пустовал.
Я отправила незнакомцу новое сообщение:
«Я уже здесь».
Я прождала несколько минут, но так и не дождалась ответа, а потому занялась тем, что он велел в последнем сообщении, а именно – принялась искать. Я рыскала, даже не зная, что надо искать. Я принялась осматривать каждый приз, читать подписи под ними и даже заглядывала внутрь. А если он спрятал нечто важное в одном из кубков? С него станется.
Но увы! Ни в одном кубке я ничего не нашла, как и на табличках с подписями. Я обнаружила лишь целую кучу призов, выигранных Кэшами, в том числе и Эдриеном Кэшем, в различных чемпионатах по футболу и всевозможных дебатах, хотя… Кое‑что я все‑таки нашла. Или, лучше сказать, кое‑кого обнаружила на фотографии.
Она стояла на одном из стеллажей. Фотография спортивной команды Тагуса. Ребята стояли очень плотно друг к другу; вернее, стояли те, что в заднем ряду, а в переднем все сидели. Мое внимание привлекло лицо девушки с длинными каштановыми волосами. Она была настолько красива, что казалась почти ангелом, выглядела счастливой, и я определенно уже где‑то видела ее раньше…
Я обнаружила ее в дальних закоулках своей памяти. У меня было чувство, что я знаю ее, уже где‑то видела это лицо, но вот где? Весьма заинтригованная, я посмотрела на прямоугольную табличку под фотографией. На ней была надпись:
«2018 год. Команда Тагуса».
В ту минуту мне не удалось свести концы с концами, но я подозревала, что эта фотография имеет прямое отношение к делу. Не могло быть простым совпадением, что незнакомец направил меня именно сюда, и я узнала лицо на фото. Наверняка это именно то, чего он и добивался.
Я открыла стекло и вытащила фотографию, после чего как ни в чем не бывало покинула Зал трофеев.
Вот так‑то, дамы и господа!
Мне пришла в голову мысль о том, как узнать, кто эта девушка: попросить помощи у Кайаны и Дэша, которых я посвятила в свой план. Однако я не виделась с ними после ярмарки. Как я теперь посмотрю им в глаза? То есть, конечно, посмотреть‑то посмотрю, но что им соврать? В моих первоначальных планах не было столько вранья.
Но ведь теперь самое время, правда? Они были главным источником информации в Тагусе. Я была уверена, что они узнают эту девушку.
По пути через кампус в сторону «Бэт‑фита», где мы обычно встречались и где Дэш любил завтракать, я увидела, как сияет Тагус, как будто унизительные происшествия на ярмарке придали ему особый блеск. Так может быть, он и существует за счет того, что питается чужими несчастьями? Студенты шептались в коридорах, подозрительно хихикая над чем‑то. На информационных стендах и официальных сайтах появились новые объявления различных клубов. Народ в комментариях все еще подшучивал над Эганом, а над Александром потешались, как ни над кем больше. Это доводило его до белого каления. Александр был вне себя от ярости, хотя я толком не понимала почему. Я подозревала, что на самом деле все намного сложнее, чем обнародование того факта, что ему «нравятся мальчики».
Как и следовало ожидать, едва войдя в «Бэт‑фит», я увидела Кайану и Дэша. Они сидели за столиком и о чем‑то болтали. Помнится, они нисколько не возмутились, когда им показали видео, где я целуюсь с Адриком в аудитории, и даже защищали меня. Так что теперь я надеялась, что они поймут, почему я не захотела исполнить наш план на ярмарке (по довольно надуманным причинам, кстати говоря).
– Явилась, не запылилась! – бросила Кайана, когда я села напротив них. – Ты почему не отвечала на сообщения? Что у тебя случилось?
Да, конечно, они присылали мне сообщения, но я не обратила внимания.
– Я… – начала я.
Но Кайана тут же перебила:
– У тебя были все карты в руках, а ты ничего не сделала!
– Видишь ли… – снова попробовала я.
– Это был самый лучший момент! – набросилась она на меня. – А ты его упустила!
– Да, но… – опять заговорила я.
– И ничего не сделала! – снова перебила она.
– Кончай уже! – прикрикнул на нее Дэш.
Кайана закрыла рот. Он кивнул и жестом попросил меня продолжать.
– Мне стало страшно, понимаешь? – вздохнула я, стараясь быть как можно более честной. – Впервые в жизни я подумала: «А вдруг мы поступаем плохо?».
Мы долго молчали. Дэш уставился на меня, словно хотел прочитать мои мысли, а Кайана растерянно заморгала. Я уже было поверила, что сумела их убедить, пока она не заговорила:
– О боже, да она в них влюбилась! Офигеть!
– Что? – ахнула я. – Нет!
– Влюбилась? Ты? – ошеломленно спросил Дэш.
– Да нет же!
– Тогда в чем проблема? – разочарованно воскликнула Кайана. – У нас был отличный план, ты могла унизить Эгана перед всеми, и теперь все только и говорят, что об Александре и о поносе Эгана, но об этом забудут через неделю, когда пойдет новая сплетня.
Дэш, щеголявший в зеленой рубашке с длинными рукавами, искренне признался:
– Сказать по правде, я очень доволен тем, что говорят об Александре.
Я тоже хотела что‑то сказать, но Кайана и так уже успокоилась.
– Ну что ж, возможно, мы придумаем другой план, – предложила она, проигрывая в уме новые идеи. – Ты ведь по‑прежнему его девушка, так? У тебя еще есть время, чтобы…
– Да нет же! – перебила я. – Не хочу я никакого другого плана.
– Как это не хочешь?
Она была явно озадачена.
– Я не хочу ничего предпринимать против Эгана, – сказала я.
– Почему это?
Выражение растерянности на ее лице было поистине эпическим. Даже на лице Дэша сквозило любопытство.
Да‑да, быть может, в это трудно поверить, но после той ночи я уже не хотела унижать Кэшей, которых возненавидела еще больше; однако новый план, чтобы их унизить, мог навредить мне самой. Теперь я должна была держаться как можно ближе к Эгану, чтобы Риган был доволен и не выдал меня, а я смогла достичь своих целей и убраться подальше.