Имитатор. Книга первая. Увертюра
Но дверь закрылась раньше, чем Арина это сказала.
* * *
– Андросян! Тебя! – Гарик положил трубку на поцарапанную столешницу и уткнулся в свой ноутбук.
Притворяется, подумала Регина. Считает, она не заметит, как он на нее пялится. Глупый мальчишка. Мог бы и предпринять что‑нибудь. Ну там в кафе пригласить, к примеру. Нет‑нет, ей не нужно, она бы и не согласилась, у нее Руслан есть, так что с личной жизнью все в порядке, но все‑таки. Для самооценки хорошо. Она мельком глянула в мутную стеклянную створку полупустого стеллажа, полюбовалась. Слегка вильнула бедром, чтобы не зацепить край стола, где облупившаяся фанеровка торчала занозистыми зубьями – мелкими, не приглядываясь, и не заметишь, но цеплючими. Юбка новая, жалко будет, если зацепится.
Да уж, небось, в Берлине такого нет.
На дверь репортерской комнаты давным‑давно, еще до Регины, приклеил схему берлинского метро, сейчас почти неразличимую. Должно быть, именно из‑за этой схемы комнату именовали «берлином». Тоже мне! Газета «Вестник Санкт‑Петербурга» была далеко не первой руки, и любые неплановые расходы начальство – а именно коммерческий директор – полагало излишними. Ремонт? Новая мебель? Да ладно, и так сойдет, не баре чай! Потолок не течет, столы‑стулья, хоть и скрипят, но держатся, свет горит, в окно не дует, телефон работает – каких вам еще удобств?
Аппарат городского телефона был такой же древний, как все тут. Зеленая пластмасса с повернутого к окну бока выцвела, трещина поперек телефонной «морды» почернела от грязи. Трубку и сам телефон Регина периодически протирала гигиеническими салфетками – противно было дотрагиваться до залапанного пластика. Но с бледным гадким пятном сбоку и с черной трещиной ничего сделать было нельзя.
Ладно, пусть не Берлин. Кем бы она там работала? Там немецкий язык, а у нее и английский‑то через пень‑колоду, давно надо бы подтянуть, но все как‑то не получается. Да и Питер бросать не хотелось бы, хорошо тут. Вот бы только из этой занюханной газетенки куда‑то поприличнее перебраться.
На телевидение, например!
А что такого? Мозги у нее есть, русский язык в порядке, дикция тоже, и внешностью природа не обидела. Чем она не телерепортер? Даже практика кое‑какая имеется. Специально завела видеоблог, чтобы привыкнуть в камеру глядеть и говорить. И вроде вполне прилично получается… Нужен просто шанс. Счастливый случай, который позволил бы выделиться из тысячной толпы таких же журналистов и блогеров. Нужно, чтобы тебя заметили – тогда и работа на телевидении из мечты станет вполне досягаемой реальностью.
Перед тем как поднести трубку к уху, Регина покачала ее на весу, чтобы ведущий к аппарату витой шнур раскрутился.
– Слушаю вас.
– Регина? – прошелестел голос в трубке. Непонятно, мужской или женский, и вообще как будто бесплотный. Как будто на том конце никого, а голос – сам по себе.
– Регина Андросян, – подтвердила она. – Слушаю вас.
– Вы писали о девушках в парке, – произнес бесплотный голос.
– О девушках в парке? – недоумевая, переспросила она и только тогда сообразила: черные трупы! – Да, это я.
Прикусила губу, шагнула в сторону, протиснулась за Милкин стол, переставив на него телефон, опустилась в расшатанное офисное кресло. Телефонный провод перегородил проход между столами, ну да ладно. Регина покосилась на Гарика, но тот вроде все так же пялился в свой ноут. Слышал или нет? Журналистика – штука такая, тут каждый сам за себя. А если обладатель бесплотного голоса хочет поделиться какой‑то информацией о деле Красильщика – это же бомба! И тогда мечты о телевидении могут вполне реализоваться!
Конец ознакомительного фрагмента
