Кольцо эльфийской работы
Я и не сомневалась в этом. Келрик появился, как только объявили о начале бала, и первым повлек меня в центр зала. Он выполнил свое обещание и никому не давал меня пригласить, глядя на каждого приближающегося с такой яростью, что возможный кавалер уходил искать другую партнершу. Как танцор Келрик был неплох, и вообще являлся завидным женихом, в этом отец не лгал мне. Поэтому то, что единственный сын Дагоберта ам Карренхерста весь вечер не отходит от Кристейны ин Бэрренхойл, в первый раз появившейся на балу, вызвало множество сплетен и кинжальной остроты завистливых взглядов в мою сторону. Если бы они на самом деле могли ранить, я бы уже через четверть часа лежала бездыханной. Но, к сожалению, мне предстояло терпеть и всеобщее недовольство, а зачастую и истинную ненависть.
Между танцами меня прикрывали от толпы братья – как правило, Илан и Лэйн. Старшие возложили на них, как на самых молодых, присмотр за сестрой, а сами окунулись в удовольствия вечера. Райан не сводил влюбленного взгляда с Лобелии, остальные тоже находили чем развлечься, и только я считала минуты до тех пор, когда можно будет уехать отсюда, уткнуться в подушку и как следует порыдать над загубленной судьбой. Отец говорил, что собирается огласить помолвку в полночь, значит, мне осталось пробыть на балу сто девять минут… Нет, уже сто восемь…
– Мне кажется, вы чересчур долго стоите возле дамы, милорд. Другие красавицы тоже хотят вашего внимания.
В первую секунду я не поверила собственным ушам и подняла голову, ожидая, что ошиблась. Сердце заколотилось так, что мне стало страшно – не выскочит ли оно наружу. В глазах блеснули тоска и отчаяние.
– Вы, собственно, кто? – выступил вперед Келрик, заслоняя меня.
– Мужчина, который тоже хочет потанцевать с дамой, на которую вы, насколько мне известно, пока не имеете никаких прав. Разрешите вас пригласить, миледи?
Илан собрался было возразить, но Лэйн ткнул брата под ребра. Я выскользнула из‑за Келрика и грациозно протянула руку Даррену.
– Конечно, милорд.
Эрл легко закружил меня в танце. Я не отрывала взгляда от его лица, чеканного и невозмутимого.
– Это ваш будущий жених, миледи? – нарушил он молчание первым.
– Да.
– Мне он не нравится.
– Мне тоже. – И не моя вина, что слова прозвучали как всхлип.
– Но вы все еще носите мой подарок. Почему?
– Разве ты сам не понимаешь? – На этот раз мне удалось сдержаться. Почти.
– Нам нужно поговорить. И не здесь.
Умело лавируя, Даррен вывел меня на край танцующих пар и быстро увлек в небольшой уединенный закуток, кажется, как раз предназначенный для разговоров не для всех.
– Почему, миледи? – повторил Даррен.
– Крис.
В глубине золотых глаз что‑то блеснуло.
– Почему, Крис?
– Потому что это единственное, что осталось от тебя.
– Но ты не приходила с того дня.
Мы оба знали, с какого именно.
– Отец приказал братьям не выпускать меня из дома и на шаг, не то что к тебе.
– И ты не смогла удрать?
Я гордо вздернула подбородок.
– Ты тоже не приходил к нам домой, а ведь тебе было проще это сделать.
– Я приходил, Крис. И если бы я только знал, что ты ждешь моего появления, то меня не остановили бы все шестеро твоих братьев вместе с отцом…
Мы стояли рядом друг с другом. Настолько близко, что при дыхании моя грудь почти касалась рубашки Даррена. Вздохнув, я уткнулась в его плечо.
– Я ведь говорила, что хочу стать твоей женой.
– Несмотря на то, что…
– Даррен… Ты не представляешь себе, насколько сильно я хотела увидеть дракона. И теперь, увидев его, еще сильнее хочу стать твоей. Больше всего в жизни.
– Кристейна, ты сама не понимаешь, что говоришь. – явно сдаваясь, выдохнул Даррен. Я лукаво посмотрела в его глаза.
– Еще как понимаю. Например, мы сейчас стоим под омелой. Ты ведь знаешь, что это означает?
Вместо ответа он легко коснулся моего лба. Но такой поцелуй только возродил во мне то самое чувство неудовлетворенности. Не отдавая себе отчета в действиях, я прижалась к Даррену всем телом и чуть запрокинула голову, подставляя губы. И пропала. Или мы пропали оба, потому что Даррен перестал себя сдерживать, стиснул в объятиях и страстно и одновременно нежно поцеловал. Я неосознанно сжала его плечи, стараясь удержаться на ногах после мощной волны ощущений, заполонившей тело. Было забыто все: Келрик, отец, братья, бал и приглашенные гости. В мире остались только Даррен и я. И еще то огромное невыразимое чувство, что сейчас росло между нами.
– Отпусти ее, мерзавец!
Меня грубо схватили за плечо и рванули назад. Не удержавшись на ногах, я все‑таки упала в подставленные руки Райана. Келрик продолжал орать:
– Лобелия, уведи Кристейну отсюда! Напои ее травами! А я пока разберусь здесь!
– Райан, пусти меня! – пыталась вырваться я. – Даррен!
– Отец говорил, чтобы ты не подходила к нему! – прорычал старший брат, стискивая меня словно клещами. – Какого беса ты делаешь, Крис?!
Несмотря на мои попытки вырваться, он уволок меня куда‑то вбок и запихнул в небольшую комнатку, где уже поджидала его невеста с чашкой в руках.
– Пей, Кристейна! – приказным тоном заявила она.
– Не буду!
– Пей! – присоединился к ней Райан и откуда‑то взявшийся Скир, второй по старшинству брат. Совместными усилиями они раскрыли мне рот и влили травяной настой. Кашляя и отплевываясь, я возмущенно уставилась на них.
– Что вы себе позволяете? Даррен…
– Больше не подойдет к тебе и на дюйм, – тяжело дыша, пообещал старший брат. – Твой муж этого не позволит.
– Я не выйду замуж за Келрика! Никогда!
Вот только мой голос звучал совсем не так твердо, как хотелось бы. Закружилась голова, внезапно подкосились ноги, в глазах потемнело, и, кажется, я упала.
