Конструктор миров: Смысл творения. Том 5

Он опрятно оделся, если старое пальто с заплатками на локтях, чуть помятые брюки и пыльные туфли можно было таковым назвать. Ради лучшего представления, Вадим Александрович расправил складки на плечах, позаботился об обуви, теперь она блестела от лака. Проверив документы, время на настенных часах, он покинул свою мрачную обитель. Прощаться с ней было легко, ведь в ней не было того, чего нельзя заменить, или от потери которого можно загрустить. Он не волновался и о цветах на подоконнике, всё равно они питались остатками чая, когда Вадим Александрович его не допивал, а переключался на свою любимую работу.

На улице сегодня погода была солнечной и чудесной. Осенние краски под золотом солнца казались красивее и выразительно передавали скорые заморозки нагими стволами деревьев и чистой от травы почвой. Даже лужи не могли испортить этот день. Люди в такую рань ещё спали, но были и такие, которые уже спешили на работу. За профессором катился чемодан, и только он своим звуком и чувством тяжести на ладони напоминал задачу своего задумчивого владельца.

Такси до аэропорта он поймал быстро, всё‑таки утром мало, кто пользуется этими услугами. Салон машины пах ароматизатором со вкусом мяты, да и сам водитель выглядел очень свежим. Он без всяких проблем и лишних разговоров довёз Вадима Александровича до аэропорта. Стоит сказать, что путь туда был неблизкий, ведь стояло это здание почти за городом, где высокие здания сменялись промышленными учреждениями и полосками леса. Старый филолог сохранял бодрость, смотря в грязное окно такси. Мутно, но он видел, как душный городской пейзаж сменялся живописными красками природы. Как филологу, Вадиму Александровичу очень нравилась разворачивающаяся перед ним картина, ничто его не радовала и не удивляла как сама природа. Он много читает журналов и статей по животным и растениям, каждый раз находя что‑то новое.

Аэропорт профессору был знаком, посещал он его раз в два месяца, когда долг звал. Казалось, что его весь персонал уже знает, но Вадим Александрович никого не помнил, да и удивлялся приветливым улыбкам работников, которые узнавали старого филолога, вот только тот уверен, что они забудут и его однажды. Его рейс был только через час, а значит у него ещё есть время, чтобы пройти все нужные процедуры и ждать объявление в зале ожидания.

Сам аэропорт поражал своей формой, он имел большие купола на крыше, чем напоминал деталь из конструктора. Стены были пронизаны окнами, а также сетью из синих линий. Здесь были стажёрки с охраной, которые пропускали машины на бесплатную пятиминутную стоянку. Людей в аэропорту было всегда много, целые потоки выходили из стеклянных дверей и заходили внутрь. Вот и Вадим Александрович вошёл в здание. Оно было удивительным для туриста, но профессор знал каждый угол, поэтому, не заостряя внимания на осмотр новогодних украшений, которые постепенно вывешивают, проследовал на проверку багажа. Пол здесь был из глянцевой плитки, стены бетонные, покрашенные в нежно‑бежевый оттенок, сквозь чистые и узкие окна проскальзывал свет ярчайшего Солнца.

Лампы свисали вместе с игрушечными шарами. На перилах лестниц блестела мишура, переливаясь разными цветами. Аэропорт был настоящей сетью коридоров, мелких магазинов и выходов. В этих стенах можно было найти разные кафе, купить сувениры, выйти на площадку и зал ожидания.

Вадим Александрович без проблем прошёл все проверки и уже сидел в большом зале ожидания. Здесь много было магазинов и сидений. Через колонки лилась приятная мелодия и иногда громко объявлялись рейсы. Профессор больше беспокоился о том, что его самолёт может задержаться. Причин было много, поломка, плохое самочувствие, погода. Он сидел в долгом ожидании, среди спящих людей, которые ждали свой рейс ещё с ночи, здесь были дети, подростки, старики и взрослые. Все они занимались своими делами, и тихие разговоры нарушали идеальную тишину.

Профессор смотрел то на свои часы, то на табель в стене. Секунды складывались в минуты, минуты в часы, а часы в вечность. Его рейс один раз отложили на тридцать минут, и это сильно огорчило старого филолога, если отложили один раз, могу и второй. Разные мысли мешали успокоиться, ведь в голове уже был составлен график всех его действий, а из‑за накладки он находиться под угрозой.

Благо волнение прошло, стоило Вадиму Александровичу вступить на взлётную площадку. Асфальт здесь был мокрым от дождя, пахло сыростью и холодной свежестью. На голубом небе плыли медленно пышные облака, ветер гнал лишний сор. Очень скоро профессор смотрел на мир через маленький иллюминатор самолёта, готовясь к долгому двенадцатичасовому полёту. За это время он может написать пару отчётов, составить новый график, а также морально подготовиться к новым знакомствам. В Узбекистане он был лишь раз, в далёкой молодости, страна понравилась своей архитектурой и народной едой, так в обязательный рацион профессора вошёл плов и лагман, но главное, что воспоминания были светлыми и хорошими, пусть и скрывались под толстым слоем льда.

Чемодан был сдан в багаж, остались лишь документы и маленький пакет с контейнером для пищи, который он достал в последний момент. В самолёте стояли восторженные разговоры, но Вадим Александрович не обращал внимания, погружаясь в лёгкую дрёму. Восторг от взлёта он никогда не испытывал, да и окрылённого чувства, и свободы пусть и были очень соблазнительными, но ощутить в полной мере так и невозможно.

Всего за 3 часа и 40 минут беспрестанного полёта на металлической птице, как сказали бы философы, Вадим Александрович прибыл в Ташкент. Этот город был столицей Узбекистана, но не его конечной остановкой. Как бы Ташкент не пленял своей древней архитектурой и историей, но профессору нужно было прибыть в Ферганскую область. Его направили в Ферганский государственный университет, но по ошибке или по причине нехватки мест выбрали отель в городе Маргилан, неподалёку от самой Ферганы. Но и город Маргилан обладал далеко не меньшей культурной значимостью для местного населения со своей 2 000 летней историей.

Вадим Александрович прибыл в аэропорт имени Ислама Каримова – первого президента Республики Узбекистан, по своему описанию этот аэропорт был также красив, как и на Родионе профессора, но это мало заботило филолога. Как оказалось, чтобы добраться до Ферганы из Ташкента ему придётся совершить очередной перелёт уже внутри государства, благодаря чему, ему и был предоставлен второй билет со стороны декана. В итоге, доктору наук пришлось подождать три‑четыре часа, за которые он успел пообедать и решил осмотреть город.

В Ташкенте было много знаменитых разных достопримечательностей, среди которых можно было отметить площадь Независимости, площадь Амира Тимура, музей Тимуридов, цирк Закировых, самых различные институты и многие другие. Но времени на весь их обход было мало и старый филолог имел малый интерес для траты этих мгновений на старые минареты, мозаику и орнаменты, которыми славилась вся узбекская архитектура. Хотя пообщаться с коллегами и ознакомиться с произведениями народной литературы поближе и лично он бы точно не отказался, но второй рейс скоро будет, поэтому он не мог сделать исключение.

После сытного быстрого обеда рядом с аэропортом, он уже не обращал внимания на большое количество разных кафе, которые подавали вкусные народные и иностранные блюда, пусть после долгого полёта хотелось где‑нибудь остановиться и подумать в тихой обстановке, но пока Вадим Александрович не приблизиться ближе к Фергане и Маргилану, он не сможет вздохнуть спокойно.