Корни Эдема
Стоки органических масс выбросили Данилу на переполненные улицы города, окутанные густой дымкой сигаретного тумана, которая застывала в вибрирующем фиолетовом неоне. Выпустив Даниле в лицо свою последнюю никотиновую тягу, человек выбросил окурок и надел кислородную маску на лицо – через секунду растворился в толпе.
Под ногами еле заметно вибрировал асфальт, а это значит, что подземные трассы уже начали пропускать сквозь себя автотранспорт.
7:37
Яркий неон уступил тяжёлой настойчивости утреннего мрака, как и жилые многоэтажки – безмолвным силуэтам заводских построек. Двигаясь по черноте улиц, человеческие потоки всё же прекрасно ориентировались, полагаясь на инстинкты, выработанные десятками лет однотипной жизни. Сделав музыку тише, Данила прислушался к звукам вне головы – каждый человек становился настороженно подозрителен, переступая неуловимый градиент света и мрака, приближаясь к древним советским постройкам двадцатых веков. Ещё через минуту пепел социалистических внутренностей переварил Данилу вместе с остальной толпой рабочих масс.
Охранная система внутри завода работала слаженно и чётко. Грамотно, как ничто другое в этом мире – сканирование сетчатки глаза, идентификация отпечатков пальцев, рентген абсолютно всего.
– И все ради того, чтобы ты мог накрутить несколько километров кабеля на гигантские кабельные бобины, – юмор Данилы никак не повлиял на эмоциональную отстранённость службы охраны.
8:04
Внутри серого здания, среди хаоса брошенной ржавой стали и тускло освещённых человеческих тел, чернеющие массы распределились по рабочим местам. Данила подошёл к своей двухметровой катушке с медным кабелем, медленно застёгивая пуговицы на своём комбинезоне, планируя начать мотать кабель на бобину. Но женский голос прервал все мысли и действия:
– Даня, привет!
Взгляд перешёл в сторону трёхметровой металлической цистерны, из которой махала рукой рыжеволосая девушка. На бледной ладони её виднелись вкрапления засохшей грунтовой краски.
– Здравствуй, Алиса.
– Как тебе моя стрижка? Удлинённое каре.
– Очень похожа на волосы, – улыбнулся парень.
Девушка засмеялась:
– Да уж, причёской тебя не удивить. Постой ещё секунду, у меня для тебя кое‑что есть, – она полностью вылезла из цистерны и побежала вглубь изгибов древних металлических конструкций.
Данила, не понимая, что от него требуется, через какое‑то время начал свою работу…
– Вот, это тебе, – девушка появилась так же внезапно, как и исчезла – в руках она держала коробку с пазлами.
– Спасибо… наверное. А зачем мне пазлы?
– Так Новый год же скоро. Подарок.
– Спасибо…
Алиса застыла в ожидании, радостно смотря прямо на него.
– Что? У меня ничего для тебя нет… я, собственно, и к пазлам не был готов.
– Но ведь праздник же, – в её потухшие глаза очень быстро пришло надменное смирение. – Ладно, давай продолжим работу.
Вдруг нахлынувшая апатия обуславливалась ещё и тем, что к их запястьям были пристёгнуты электронные браслеты – «приборы для отслеживания рабочей деятельности» – выдающие руководству информацию о местоположении субъектов, их кровяное давление и сердцебиение. Изначальной задачей подобных браслетов было выявление болезней и предотвращение летальных случаев среди рабочего состава. Но заводское руководство быстро осознало все выгоды получаемой информации, и теперь спокойный пульс работника может показаться начальству подозрительным.
«Хотя с новыми законами стоит ли бояться наказания?»
– Какие рычаги давления могут применяться к нам, если деньги больше не имеют силу?
– Я тебя не понимаю, – рыжеволосая малярша услышала сказанные вслух размышления Данилы.
– Тебе разве сегодня не приходили госновости?
– Я их сразу удаляю. Толку от полученного знания нет, зато появляется огромная возможность не выспаться ночью. Это плюс к закрепляющейся аритмии сердца.
* * *
11:45
Приятное тепло, обволакивая желудок, расходилось по всему телу, когда Данила глотал разжиженные гранулы овсяной каши. Чай с лимоном и имбирём – как единственный катализатор вкусовых ощущений – добавлял трапезе небольшой налёт удовольствия.
– И что, Олегыч, вкусно? – смуглый старик весело косился на собеседника сквозь венозные морщины век.
– Дело не во вкусе. Не в удовольствии. Это единственная не порошковая еда, которую я могу себе позволить.
– Брезгуешь порошком? Зря! Я раскрою тебе секрет – твоя еда тоже сплошная химия. Только ещё и безвкусная. На, возьми говядинки…
– Спасибо, я откажусь.
В пятнадцати квадратах тускло освещённой комнатки стало тихо. По ту сторону обеденного стола сидело ещё трое рабочих; тучный человек напротив в упор смотрел на Данилу, но глаза его не видели парня и еле заметно подёргивались.
– Сань, чё смотришь? – в толстяка полетели частицы каши с чаем.
– Военную хронику. Наткнулся на довольно интересный блог солдата пятидесятых годов, – бегающие глаза остановились, приобретая осознанность, и посмотрели на собеседника, – мальчуган воевал с камерой на голове, вёл онлайн‑трансляцию. Недавно кто‑то сделал склейку и выложил в сеть посерийно.
– Не может быть! – теперь в человека полетел заменитель говядины с быстрорастворимым картофелем. – Его должны были сразу посадить за измену родине! Записывать на камеру все военные действия и выкладывать в сеть? А если враг увидит?! Это точно постановка, и сейчас бы оригинал не пропустили бы в сеть…
– Да кому это надо? Это ж хроника. Власти только и занимаются тем, что оправдывают свой террор ошибками предшествующих им правящих сегментов. Им только в радость видос про несостоятельность нашей армии в прошлом – это как причина её слабостей и спустя сто лет. А то, что этот пацанёнок должен был быть расстрелян как изменник – ты слишком хорошего мнения о наблюдательности власти. Никакой Большой брат за нами не следит.
– А что за мальчуган‑то?
– Зовут Митрофан Космодемьянов. А канал – «Тайны войны». Гляньте, если интересно.
