Лицо. Джазовая фантазия
– Мы сами живем, сами помираем, но разве удается нам понять хоть что‑то в жизни и смерти?
Она молчала, вглядываясь в толпу за перекрестком.
– Бред какой‑то! Как в плохом фэнтези. Соблазняют, похищают…
– Я тебя еще не соблазняла.
– И на том спасибо. Говоришь, сам? Попробую… – и метнулся поперек улицы. Кто‑то вдавил педаль тормоза, кто‑то выругался вслух, но я уже был на другой стороне. Обернулся и улыбнулся. Аня растерянно смотрела на поток машин, разделяющих нас. Помахал рукой и пошел беспечной походкой. В сумке на плече продукты. Надо было, конечно, Ане отдать, но не успел сообразить. И ладно, будет чем перекусить.
Стремился туда, где народа побольше. Чтобы затеряться в толпе. Больше всего было у входа в метро. Правда, буква М почему‑то синего цвета. Значит, я не в Москве. А где? В Питере? В Киеве? У кого метро синего цвета?
* * *
Убегать так убегать, и метро – отличный способ. Казалось, что происходящее – непонятная игра. Тебя пинают – и ты мечешься как бессознательный мяч. Не люблю быть бессознательным. Лучше уж проиграть, но самому.
Прикладывая проездной к черному кругу, осознал ошибку. Проездной не сработает, не может сработать. Но мысль оказалась неповоротливее реальности – загорелись зеленые огоньки и створки услужливо разошлись. Москва, господа, Москва! И нечего мозги пудрить!
Мир обретал устойчивость.
– Наступна станция – «Хрещатик»…
Оп‑па! Это что же, Киев, получается? Неслабо! Браво, Анечка! Прыжок – и восьми сотен километров как не бывало. Только как же сработавший московский проездной?
– Поезд дальше не идет. Просьба освободить вагоны, – изрекли вдруг динамики вкрадчивым девичьим голосом, который вдруг смачно гаркнул и добавил хриплым басом: – Переход на станцию «Василиеостровская»…
С логикой как‑то стало не так. Нехорошо стало. Переход с Крещатика на Васильевский остров – это круто. Заигрались, господа, заигрались…
Помнить бы, как переход в Питере на «Василиеостровскую» выглядит? И есть ли он вообще…
Перешли, сели в поезд. Кстати, пассажиры в большинстве те же. Поразительное единодушие. Что, они все следят за мной? Непохоже… Следующая станция… Поезд дальше не идет… Переход… Ба! Так я здесь уже был! Здравствуй, Анечка! Небось заждалась меня, болезного. Никуда пташечке не деться. Пойдем сдаваться. Хотя… Почему бы не выбраться на поверхность на «Хрещатике»?..
* * *
– Так я и думала. Примитивное мышление. Если уж выходить, то обязательно на другой станции, – Аня стояла, облокотившись на мраморный парапет монумента перед метро. Монумент протянул каменную длань, будто милостыню просил. И зря. Чтобы положить в нее копеечку, надо было бы стремянку притащить. Кого‑то он мне смутно напоминал… Или не напоминал?
– Продукты мои умыкнуть захотел? Признавайся.
Раз Аня шутит, значит, ничего непоправимого я не отморозил.
– Так точно. Только ты оказалась хитрее.
– Тебе повезло, что логика у тебя примитивная.
– А если бы не повезло?
– Если бы не повезло, всякое могло бы случиться. Не самое приятное в том числе.
– А что такое – «не самое приятное»?
– Например, мраморная доска с двумя датами и черточкой между ними. Вторая дата, между прочим, сегодняшняя.
– Ого! Даже так?
– Очень даже.
– Что же не предупредила?
– Ты разве спрашивал…
– И тебе не жалко было бы?
– Очень жалко. Не представляешь как. Но таковы условия.
– Условия чего?
– Игры.
– Разве мы играем?
– Жизнь – наувлекательнейшая из игр.
– Пояснить можешь?
– Нет.
– Понятно… – Я уселся на тротуар, прислонившись к стене. – Я проголодался. Есть прямо здесь будем?
– В Москве не принято сидеть на тротуарах.
– Это Москва???
– Здесь – да.
– Что‑то раньше я не встречал в Москве таких аттракционов.
– Просто там, – она кивнула в сторону синей буквы М, – уже не Москва.
– Бред какой‑то. Когда я голодный, сам на себя не похож. Тупею. Куда пойдем? «Му‑му»? Или «Макдоналдс»?
– С ума сошел? Там же отравиться можно. Поедем ко мне.
– Понятно. Процесс пошел.
– Дурак! Я не из таких девушек, с которыми можно провести первую же ночь.
– Не зарекайся. Мы же будем в одной квартире.
– Но в разных комнатах.
– Просто ты еще не встречала парня, с которым захотела бы провести первую же ночь. Кстати, выраженьица у тебя те еще. Хотя вид вполне пристойный.
– Я специализировалась по молодежной среде.
– Для тебя я молодежь? Весьма польщен.
– Не польщайся. Просто так получилось. Спохватились в последний момент.
Мы неторопливо шли по улице.
– Ты живешь неподалеку? В центре?
– Здесь никто не живет, – и, выдержав паузу, добавила: – По‑настоящему.
