Лицо. Джазовая фантазия
Несколько секунд на размышление. По законам фантастического жанра сейчас должно произойти повторное похищение. Или нет? Играют, сволочи… Ладно, будь что будет!.. Коготок увяз – всей птичке пропасть.
Я подошел и сделал единственное, что пришло в голову, – пожал руку. А что сделали бы вы? Обращаться с приветствием к холеной, не знавшей грубого физического труда ладони было как‑то противоестественно.
Вторая возникшая из кустов конечность ухватила меня за шиворот, и вместе они выдернули меня из поляны. Да так энергично, что я покатился по земле, больно ударившись плечом.
– Извините, я не навредил вам?
Надо мной склонилась странная фигура в шлепанцах, подшаркавших к моему носу, клетчатой шотландской юбке, игривом турецком пиджачке с бабочкой на голой шее и огромном черном английском цилиндре. Громко откашлявшись, будто перед микрофоном, фигура изрекла:
– Я решил принять наиболее официальный вид, чтобы подчеркнуть крайнюю серьезность предстоящей беседы.
Дипломат изысканно присел и протянул мне руку. Вероятно, прочитав в моем взгляде некоторое изумление, пояснил:
– Быть может, я не вполне точно выбрал костюм. Мне посоветовали… Извините, но я не специалист по вашему времени.
– Ваши советчики с разветвленным чувством юмора… – Я продолжал демонстративно изучать незнакомца. Пусть растеряется. Пусть оправдывается. Может, сболтнет что‑нибудь.
– Э‑э‑э… Наша встреча чрезвычайно важна! Не знаю, насколько вы в курсе…
– В курсе чего? – Железный взгляд и металл в голосе. Недаром провел несколько лет в театральной студии.
– Не знаю, ввели ли вас в курс цели вашего пребывания… Э‑э‑э…
– Кто ввел? – Игра все больше увлекала меня.
– Э‑э‑э… Ваши… э‑э‑э… куратор…
– Вы имеете в виду Анну Иоанновну? – отчество я сам придумал для понта. Давно так не забавлялся.
– Иоанновну?… – на лице собеседника сложилось страдальческое выражение.
– Анну, – подчеркнул я.
По‑видимому, разговор потек по неожиданному для визави руслу. Однако он сглотнул пару раз и улыбнулся:
– Значит, теперь мы представляемся Анной.
– Не мы. Она, – поправил я.
– Значит, на этот раз она, это Она.
Мяч явно перешел на половину противника. Надо менять тактику.
– Разве она не всегда Она?
Собеседник хитро прищурился:
– Молодой человек, не надо считать меня глупее, чем я есть на самом деле. Просто я немного не в курсе. Перестаньте ерничать, и мы скоренько найдем общий язык.
– Поскольку я тоже не вполне в курсе, давайте двигаться встречными курсами.
– Хочу сообщить вам, что приглашение вас в данное… м…м…м… место известной особой, хочу подчеркнуть – частное приглашение, – он ядовито улыбнулся, – имеет строго определенную цель.
– Возможно, – серьезно отпарировал я.
– Не «возможно», а железноточно. И эта цель может принести вам некоторые неудобства, точнее, большие страдания.
– Согласитесь, что между неудобствами и страданиями есть некоторая разница, – мне не слишком понравилась развернутая лжедипломатом перспектива.
– Эта разница зависит исключительно от вас. Прежде чем соглашаться на что‑нибудь, обязательно хорошо обдумайте и взвесьте.
– О'Кэй! Если мне что‑то предложат, обязательно хорошо обдумаю и взвешу.
– Вы опять ерничаете.
– Если бы вы сообщили мне хоть какую‑то информацию…
– Наш принцип заключается в том, чтобы не сообщать никакой информации. Самое разумное, что вы можете сделать, – окончательно и бесповоротно потребовать своего полного возвращения!
Последняя фраза меня очень заинтересовала:
– А что, возвращение может быть «неполным»?
– Не цепляйтесь к словам. Я же сказал, что не являюсь специалистом по вашему времени.
Не затруднив себя прощанием, незнакомец повернулся и пошел по дорожке, кстати, не той, где мы были вчера с Аней. Эта была покрыта старым потрескавшимся асфальтом с пучками смелых цветов в трещинах. Удалялся, помахивая невесть откуда взявшейся тросточкой. Нелепый, похожий на Чарли Чаплина.
Вдруг обернулся:
– Кстати, когда‑то вашу Анну Иоановну звали Клеопатрой.
Оп‑па! Как жирная коровья лепешка, шмякнувшаяся об асфальт. И вправду, надо все хорошенько обдумать и взвесить, как говаривал известный персонаж.
Хотя более всего мне хотелось догнать негодяя, врезать ему по морде, а потом пытками вырвать из него несколько гран информации.
Кстати, а как мне попасть домой? Я прикрыл глаза, вслушался в неслышимые шорохи, шепоты и свисты, почувствовал… наверное… и направился туда, где дорожка кончалась. Не сбавляя шага, закрыл глаза, врезался в сплетение веток, готовый к тому, что сейчас издеру лицо длинными шипами, и без проблем оказался напротив дома.
«Все тщательно обдумать и взвесить…» – отбросил мешавшую мысль далеко‑далеко и, повернувшись на левый бок, наверное, заснул…
* * *
– Сколько можно дрыхнуть! – Аня за ногу стянула меня с кровати.
– Боялся разбудить тебя.
– Я сплю крепко! Не захочу – даже щекоткой не поднимешь!
– А это мы проверим.
– Разбежался. Не заслужил еще проверять!
– Давно поднялась?
– Да нет. Только завтрак успела приготовить.
А вот и врете, уважаемая принцесса. Ровно в шесть в опочивальне вас не было. Зато завтрак плутовка приготовила отменный. Жареная картошка со свининой исчезала со сковородки стремительно.
– Жрать много вредно, – съязвила Анечка. – Не то пузо нагуляешь.
Насчет нагуливания пуза я мог бы ее, пожалуй, просветить, но решил не вредничать.
