Любовь в объективе
Парадный вход – ни дать ни взять королевские врата. Двойная стеклянная дверь в пол, от которой в разные стороны расходятся ступени. Ажурные перила цвета позолоты, как и кантик, обрамляющий оконные рамы. Чуть правее, чтобы не мешать дому сиять и хвастать своей красотой и богатством, гараж на две машины, выполненный в том же стиле и с тем же шиком, что и сам особняк. Вот где паркует свой «мерседес» Грант. Интересно, на какой машине ездит его жена? Есть ли у неё вообще права или она не обременяет себя вождением? Вдруг под рукой всегда готовый водитель, что вмиг домчит до больницы, если у одного из сыновей поднимется температура, или до французского ресторана, если миссис Беккет захочется изысков в компании подружек‑сплетниц.
А здесь могла бы жить я. В какой‑нибудь параллельной вселенной, где Грант – не урод, я – не любовница, а его жены просто не существует. И это я могла бы разъезжать по французским ресторанам с личным водителем, попивать просекко в двенадцать утра и переделывать маникюр по нескольку раз в неделю в каком‑нибудь дорогущем салоне, вроде «Мэриголд», куда записываются за полтора месяца, и где маникюр стоит, как моё недельное меню. Я узнавала.
Представив себе такую жизнь, я поёжилась. Это не по мне. Мне нравятся красивые вещи, этот дом и возможность не беспокоиться о деньгах, но всё остальное… Не хотелось бы стать пустышкой на груди у мужа. Мне нравится моя работа, пусть я и не стала известным фотографом, о чём мечтала лет с пятнадцати, как только попросила на день рождения хороший фотик, чтобы снимать красоту вокруг. Так что праздное безделье не по мне. Но по мне – счастливая жизнь с любимым мужчиной. Вот только Грант растоптал всё это всего тремя словами.
Слишком долго я бесцеремонно разглядывала дом Гранта, поэтому быстренько шмыгнула в тень огромного дерева на противоположной стороне улицы и затаилась. Что я творю? Буду сидеть здесь в засаде? А что, если меня заметят соседи или, чего хуже, сам Грант или его охрана. В таком особняке наверняка есть охранник, ведь правда?
Повезло, ограда из туй укрывала меня от взгляда из дома справа, а за гаражом дома слева не разглядеть окон, откуда меня могут спалить хозяева. А если я не могу видеть их, значит, они не видят меня. Прижавшись к толстому стволу, я попыталась слиться с ним воедино. И что дальше, Шерлок? Стоять тут полдня, пока дом не подаст хоть какие‑то признаки жизни. Надо отдать должное, место для засады я выбрала отличное. На меня никто и не обратит внимания, зато мне открыт обзор почти на весь двор Гранта. А главное, на парадный вход. Я её не упущу. А как только увижу… Не знаю, правда, что сделаю, но решу потом.
И я стала ждать. Первые полчаса было даже забавно, а потом я откровенно заскучала. За это время по этой тихой, всеми забытой улочке проехало лишь три машины. Мимо пробежала спортивного вида девушка с болтающимся хвостиком и массивными наушниками. Да стареющая, но очень милая пара вывела на прогулку такого же стареющего и такого же милого спаниеля. Дверца в опочивальни Гранта Беккета не открылась ни разу. Сам он наверняка зарабатывал очередной миллион, строил глазки какой‑нибудь молоденькой, красивой секретарше, нанятой совсем не для того, чтобы переадресовывать вызовы, и врал жене, что к ужину будет дома. И во всей этой кутерьме дел ни минуты, чтобы вспомнить обо мне.
Меня всё ещё лихорадило, но непонятно от чего больше. От простуды или волнения, что сейчас меня споймают с поличным. Спустя ещё час я пожалела о том, что устроила эту тайную операцию и уже готова была отправляться домой, но тут окно второго этажа приоткрылось. Я сразу же вжалась в ствол, словно меня тут же разоблачат, если я попадусь на глаза.
Солнце бликовало в квадратиках стёкол, так что я не могла ничего разглядеть. Удостоверившись, что на улице ни души, я включила фотоаппарат и направила в сторону окна. Покрутила объективом, приблизила к открытой форточке второго этажа и стала всматриваться в видоискатель. Никого. Дьявол. Я могу так простоять целый день, а меня уже начинало мутить. Пора заканчивать с этим безумием. Да, точно. Поеду‑ка я домой. У меня всё равно духу не хватит подойти к миссис Беккет и выложить всё, как на духу.
И только я уже мысленно настроилась на поражение, как парадные двери дома Гранта распахнулись и оттуда высыпали двое мальчишек. Сердце тут же принялось отплясывать чечётку о рёбра, а я слилась с деревом в одно целое.
Я едва поспевала замечать прыгающие головы мальчишек, бегущих по лужайке куда‑то к гаражам. Весёлые, жизнерадостные, заласканные любовью дети. Тот, что повыше, кучерявый, помладше – в круглых очках и чем‑то похож на Гарри Поттера. Я не из тех, кто с лёгкостью определяет возраст, но на вид им было лет десять и восемь. Одеты аккуратно и довольно просто – рубашечки с коротким рукавом и джинсы. Хотя, наверняка эта «простота» куплена в одном из бутиков в «Коупли Плейс», куда я даже поглазеть боюсь зайти.
– Донован! Эндрю! Подождите меня!
И тут из дома выплыла она. Миссис Беккет собственной персоной. На сей раз моё сердце забилось так сильно, что могло бы подпитать рабочий цех какого‑нибудь завода. Сначала на крыльцо вышагнула стройная нога в белых брючках и на высоком каблуке. Чёрт, я одеваю такие только по особым случаям, вроде юбилея мамы или свадьбы – то есть раз в десять лет. Для миссис Беккет же за особый случай сойдёт поход по магазинам, поездка в аптеку или те самые дела, куда они отправлялись сейчас всем семейством.
Мне стало стыдно за свои желания, но как же я хотела, чтобы жена Гранта оказалась неказистой мегерой с косым взглядом и залысиной на затылке. Но она была сногсшибательна. Миниатюрная и стильная, с эффектным каре и сложным окрашиванием. Половина её лица пряталась за массивными солнечными очками, но я и так могла поклясться, что у неё личико Афродиты. И она из тех женщин, кому не нужно окунать лицо в косметичку, чтобы отлично выглядеть. Хотела бы я посетовать на то, что всё возможно с такими деньжищами, что зарабатывает её супруг, но наверняка миссис Беккет от природы красива.
И ей Грант изменял… со мной. Сколько бы мужчины не сокрушались о женской логике или о том, что такого понятия и вовсе не существует, сами они вели себя далеко не логично.
– Чур я на переднем! – Завопил кто‑то из детей.
– Нет! – Послышался более тоненький голосок. – Ты вчера ездил! Сегодня моя очередь!
– Донован, я обещала, что Эндрю сядет впереди.
Голос миссис Беккет такой нежный и тягучий. Ей богу, ириска, которую хочется смаковать и смаковать. Она за секунду подавила конфликт, даже не повысив тона. Спокойная и уравновешенная, вряд ли она грызёт Гранта, высасывает из него кровь и выносит мозг, как многие жёны. Она – стопроцентная «десятка». Тогда почему? Почему, Грант, ты променял такую женщину на кого‑то вроде меня?
Похоже, миссис Беккет и водитель не нужен. Вся троица скрылась из зоны видимости, когда зашла в гараж. Пять минут они рассаживались по местам, после чего дверца гаража поднялась, а ворота разъехались в разные стороны. Блеснул красный глянец «шевроле малибу», когда машина принялась аккуратно выезжать со двора. Она за рулём и никакого нанятого извозчика. Младший на переднем сидении, второй недовольно дуется сзади.
Сейчас они уедут. Это мой шанс… На что? Выпрыгнуть из‑за дерева, как маньячка, растопырить руки и упасть перед капотом? Отряхнуться и заявить прямо перед детьми, что её любимый муженёк ходит налево и спит с какой‑то «шестёркой», от силы «семёркой», когда женат на «десятке»? Но что‑то же надо делать, а не стоять таким же деревом как то, за которым я прячусь.
Я только собиралась выскользнуть из тени, как на моё плечо легла тяжёлая рука.
– Извините, но мне нужен ваш фотоаппарат.