Мальчики из Фоллз
– Под черным флагом мы плывем! – гордо кричит кузина, остальные ее подбадривают.
Внезапно что‑то врезается мне в грудь, и я теряю равновесие. Сделав шаг назад, выпрямляюсь. Сумка, которую я только что передал Аро, приземляется у моих ног.
Моя улыбка сползает, веселье прекращается. Кейд направляется к Бунтарке.
– В чем дело?
Я протягиваю руку, останавливая его.
Смотрю на сумку. Вот и очередная перепалка подоспела. Знал ведь, что это будет пустой тратой времени.
– Посмотри на меня, – произносит она.
А я ненавижу терять время зря.
– Я сказала, посмотри на меня, hijo de tu puta madre[1].
Мое сердце пропускает удар, но я поднимаю глаза и смотрю на нее.
Бунтарка сняла капюшон; выбившиеся из‑под шапки темно‑каштановые волосы спадают на спину и грудь. На ее шее виднеется кровавый след. Я вздрагиваю. Не заметил этого раньше.
Хотя на зеркале была кровь. Наверное, в одежду впиталась.
Медленно двинувшись в мою сторону, Аро заявляет:
– Я нужна тебе, а ты мне – нет. Ты можешь потерять все, мне терять нечего. Все равно я окажусь в тюрьме через два года, не так ли? – Она склоняет голову набок. – Или в могиле?
– Или забеременеешь. – Едва слова срываются с моих губ, хочу забрать их обратно. Я…
Закрываю рот. Дилан переступает с ноги на ногу слева от меня. В зале настолько тихо, что сквозь стены слышен бой городских часов, расположенных одним этажом выше в двух кварталах к югу отсюда.
Аро молчит, только сильнее вздергивает подбородок, не сводя с меня глаз. Но мне хочется смотреть куда угодно, лишь бы не на нее.
– Я не то имел в виду, – мямлю.
– Нет, нет… – перебивает Бунтарка. – Придерживайся нарратива. Так намного проще.
Прищурившись, отвожу взгляд. Я не позволю ей перевести стрелки на меня. Бедность – не оправдание для того, чем занимается она или ее приятели. Аро может сама создавать возможности для себя. Мой отец так и сделал.
– Разблокируй двери, – снова повторяет она.
Я не шевелюсь.
Затем она кричит:
– Разблокируй двери!
И я выполняю требование. К черту все. Достав телефон, ввожу код. Раздается щелчок замков.
Развернувшись кругом, Бунтарка идет к выходу. На миг звук ее шагов затихает. Она поворачивает голову и смотрит на меня.
– Меня зовут Аро Маркес.
Встречаюсь с ней взглядом.
– Аро Тереза Маркес, – говорит она мне. – Может, через много лет ты меня не вспомнишь. Может, никто даже думать обо мне не захочет. Но я существовала, мать вашу.
Я оцепеневаю.
Девушка на мгновение удерживает зрительный контакт со мной, а потом уходит.
Остальные устремляют взоры на меня. Спустя несколько секунд слышу, как захлопывается люк.
– Хоук… – шепчет Дилан. – Какого черта?
Я не смотрю на кузину. Упрека в ее голосе достаточно, чтобы пристыдить меня.
Глава 5
Аро
Избыточная влага собирается в уголках глаз – я чувствую, как она смачивает мою кожу, – но моргаю еще пару раз, медленно, спокойно, и она исчезает. Глядя вверх, сквозь стальные перекладины пожарной лестницы, нахожу Вегу. От нее провожу прямую линию и определяю положение Арктура. Две самые яркие звезды этой ночи.
Я смотрю на них и на другую светящуюся точку в небе – Марс. Мы сможем наблюдать за ним каждую ночь до следующего понедельника, после чего его орбита снова скроется из виду.
Вспоминая фотографии, представляю дюны и скалы, простор и тишину. Хотя мне никогда не доведется лицезреть планету ближе, чем сейчас, ничего красивее в своей жизни точно не увижу. Это напоминание, что я – никчемная песчинка, не играющая никакой роли. Марс вращается миллиарды лет, наша Земля вращается миллиарды лет. Миллионы таких же, как я, приходили и уходили. Что бы я ни делала – Вселенной без разницы.
Мысль может показаться удручающей, хотя на самом деле это не так. С осознанием, что единственная моя забота – найти себе пропитание и понять, куда меня приведет сегодняшний день, живется легче.
Опять моргаю, проверяя, высохли ли слезы, и отталкиваюсь от наружной стены «Глазури». Я не помню, когда в последний раз плакала, однако сейчас была близка к этому впервые за долгое время.
Стрижка Хоука, запах его одежды, то, как она скроена – чуть лучше, чем у других парней, чтобы сидела идеально, – сразу понимаешь, с чего вдруг дизайнерам сходит с рук просить шестьдесят долларов за гребаную футболку…
Мне незнакома большая часть оборудования из комнаты наблюдения, я понятия не имею, как с ним работать. Хоук умный. И он говорит так, будто всегда был в центре внимания.
У него есть близкие люди, место в колледже, деньги в бумажнике. Он знает, что важен. Почему это так сильно меня гложет? Я знаю, какие они. Трент и его друзья не способны ранить мои чувства. Почему я ощущала себя такой ничтожной рядом с ними?
Мне было необходимо выбраться оттуда.
Я натягиваю капюшон, сую руки в карманы, сворачиваю за угол и бегу по переулку между «Ривертауном» и хозяйственным магазином. Добравшись до мусорного контейнера, распихиваю несколько коробок и ящиков – проверяю, не прячется ли тут до сих пор Томми.
Пусто. Надеюсь, она пошла домой и будет безвылазно сидеть там, потому что мне нельзя возвращаться в гараж.
Подхватив ящик, швыряю его на землю.
– Черт, – шепчу я. До меня наконец‑то доходит вся тяжесть моей дилеммы. Трент прав. Мне некуда идти. Моя бывшая опекунша все еще разрешает ночевать у нее, пока плачу ренту, поскольку я уже достигла совершеннолетия и бросила школу несколько месяцев назад.
Только это первое место, где Хьюго будет меня искать.
[1] Сукин сын (исп.).
