Мамочки и папочки

– Но я видела ваши работы на сайте и там был домик, который стоял на дереве шелковицы! А оно было чуть меньше нашего дуба!

– Только идиот построит деревянное сооружение на плодоносном дереве, которое из года в год объедают стаи гусениц.

Опешив больше от резкости его тона, нежели слов, я невольно обнимаю себя за плечи. Часто ли встретишь мужчину, который признает в себе идиота?

– Но ведь именно вы тот домик и построили.

– Я таким не занимаюсь, – отрезает Витан, скользнув темными глазами по моим рукам, ставшими мне щитом.

– Что ж… Должно быть, я снова что‑то не так поняла… Я лишь хочу сказать, что моя дочь мечтает об этом домике и я хотела… Извините. Вы эксперт и, разумеется, знаете намного больше меня. Жаль, что к тому моменту, когда дерево достаточно окрепнет для постройки, моя дочь уже будет мечтать о первой машине или о том, чтобы как можно скорее жить отдельно от меня. В любом случае, спасибо, что приехали. Жаль только, что мы оба напрасно потратили время. – Я подавлена. Столько раз представляла, как Мари будет радостно прыгать и визжать при виде настоящего домика на дереве. И что же теперь? – Может, всё‑таки выпьете кофе? У нас есть холодный лимонад и…

– Лея? – зовет меня Элина. Оглядываюсь на террасу, которая светится разноцветными огоньками по вечерам. Подруга протирает руки кухонным полотенцем и указывает на меня низкорослому мужчине с большой черной папкой руках. – К тебе тут… пришли.

Мужчина уверенно идет по тропинке, поправляя свою белую бейсболку. И чем скорее он приближается, тем шире становится его довольная улыбка, словно он явился сюда в самый нужный момент.

– Добрый день, Лея! – здоровается он со мной, а потом жмет руку Витану. – Хорошо, что супруг тоже здесь, поскольку, как показывает практика, без участия главы семейства в последствии могут возникнуть некоторые трудности. Что‑то из ряда «почему так, а не вот так» и тогда приходится рассказывать, объяснять и конструировать с самого начала! Ну, вы, понимаете!

– Подождите, вы кто? – перебиваю его веселый тон. – Какой супруг? О чем вы?

– Прошу прощения, я не представился! Михаил. Я из «Детской мечты». У меня заявка по вашему адресу. Менеджер ведь предупредил вас о моем визите?

– Да, но…

– Вот и отлично! – возвращается он к прежнему тону. – Тогда приступим? Не будем зря терять время. Я так понимаю, это то самое дерево, где вы хотите…

– Помолчите, пожалуйста! – перебиваю снова, бросив предостерегающий взгляд на Витана. Выражение его лица ни капельки не изменилось. Всё такое же серьезное и холодное. – А вы откуда тогда приехали? Тоже из фирмы «Детская мечта»?

– Нет, – невозмутимо отвечает он. – Впервые слышу об этом месте.

Не знаю, почему, но я оглядываюсь. Смотрю на дом, на нашу с Мари крепость. Элина всё так же стоит на террасе и наблюдает за нами, поедая бутерброд.

– Я что‑то совсем запуталась, – вырывается у меня нервный смешок. Провожу рукой по ещё не высохшим после душа волосам и снова смотрю в сосредоточенные на моем лице глаза цвета жаренного ореха. Скорее, подгоревшего. Такое ощущение, что я уже их где‑то видела… – Тогда, кто вы такой и откуда вы знаете мое имя? И что вам здесь понадобилось?

– Думаю, этот разговор не нуждается в лишних свидетелях. По крайней мере тех, с кем ты познакомилась всего две минуты назад.

Резкий переход на «ты» подобен злой оплеухе. Уж не знаю, намеренно или нет, но этим наглым тоном и пугающе уверенным взглядом Витан стирает границу между нашими личными территориями.

– Михаил, – вдруг обращается он к ничего не понимающему мужчине, – на этом дереве невозможно построить даже домик для кукол. Любое на нем возведение опасно для жизни. Вы ведь это прекрасно понимаете, не так ли?

– Вообще‑то…

– И потому, вы правильно сказали, не будем зря терять время, – не дает ему договорить Витан. Рядом с ним он похож на великана, который раздавит медведя и даже не заметит этого. – Всего хорошего.

– То есть вы отказываетесь от моих услуг?

– Совершенно верно, – терпеливо смотрит на него Витан. – Хорошего вам дня.

За этим странным разговором, где первенство определенно выхватывает подозрительный тип, я не замечаю, как беспокойство махом оборачивается болезненной тревогой, скручивающей мой желудок. У меня пересыхает во рту, словно дальше меня ждет сущий кошмар до конца моих дней. Что‑то подобное я уже чувствовала когда‑то, но в новых обстоятельствах, в которых я теперь мама, мне едва ли удается устоять на собственных ногах. С тех пор, как родилась Мари, она единственное, что заботит, волнует, тревожит и радует меня.

Зло улыбаясь, Михаил фыркает и пятится назад. Он обходит дом, бросая насмешливые взгляды на мой скромный сад и зону отдыха с открытым бассейном. Что‑то бормочет себе под нос и можно не сомневаться, что поливает он меня отнюдь не карамельными комплиментами. Впрочем, сейчас мне на его мнение наплевать, хотя видит бог, я стараюсь держаться подальше от любых конфликтов и оставлять о себе только приятное впечатление. Но этот Витан… Глядя на него, мне сию же секунду хочется поднять пушки, чтобы защитить самое ценное, что у меня есть.

– Ты кто такой? – спрашиваю, сбросив маску вежливости. – Откуда знаешь мое имя? И что за цирк устроил?

– Устроил его не я. Ты не дала мне и рта открыть, сразу повела к дереву, на котором хочешь угробить ребенка.

– Ты кто такой я спрашиваю? – повышаю голос, не сводя с него глаз. – Отвечай немедленно или я сейчас же вызову полицию!

– А что я такого сделал? – совершенно спокойно спрашивает этот тип. – Твоя подруга любезно пригласила меня в дом, а ты с радостью предложила мне выпить кофе. Ты приняла меня за другого, потому что любишь много говорить, как этот «специалист» Михаил, у которого не закрывается рот. Ты кажешься слишком доверчивой и наивной, но даже это не затыкает щели, из которых прет фонтаном твоя жажда наживы. В этом у меня сомнений не было. Ведь, как иначе объяснить тот факт, что ты так легко согласилась родить ребенка взамен на этот чудесный дом и весомый банковский счет?

Мое сердце останавливается, а потом начинает грохотать так, что тяжелые толчки ощущаются даже в горле.

– Прошу немедленно покинуть мой дом. Сейчас же.

– Сразу, как только ты расскажешь мне о последних месяцах жизни моего младшего брата, который оказался лакомым кусочком для студентки‑официантки. И я передумал, с удовольствием выпью кофе, – заключает Витан и неспешно возвращается к дому.

 

3