Мечта, streetfood и девушка

– Мне хотя бы общие границы понимать, – наконец‑то смогла улыбнуться девушка. – Ну, до свидания. Извините еще раз, что побеспокоила.

Она кивнула и поспешила выйти из квартиры. Уже в лифте выдохнула и от души рассмеялась. Этот парень действительно был очень милым. И что говорить – формы у него еще те! Женя даже стало жарко от одного воспоминания о его кубиках пресса и тонкой полоске волос, уходящей в шорты. Даже если они ничего не понимают в бизнесе, с ними будет интересно работать, особенно с Костей. Непонятно с чего, но у Жени поднялось настроение. Выходя из лифта она все еще улыбалась.

Костя же, как только закрылась за ней дверь, выругался трехэтажным матом и набрал Бориса:

– Ты, бл*ть, что устроил? Какого хрена не предупредил, что Евгения ко мне приедет!

– Я пытался! Ты телефон не брал! – оправдывался Боря.

– Ты вообще понимаешь, что она теперь обо мне подумает? Я тут в одних труселях котлеты жарю, а она вся такая чистенькая приходит со своей папочкой!

Боря живо представил эту картину и загоготал.

– Тебе смеяться, а я тут как обезьяна, даже не брился сегодня. Еще боссу своему расскажет!

– Ну ничего, ничего! Пусть знает, как работяги выглядят при работе над ее проектом, – рассмеялся Борис. – Не все одни циферки писать. А Никите точно не станет болтать, что видела тебя в труселях, ей самой это не на руку.

– Это еще почему?

– Ну а ты бы как отреагировал, что твоя пассия ходит по квартирам партнеров, которые еще и голыми ее встречают? – еще раз хохотнул Боря.

– С чего ты решил, что она его пассия? – буркнул Костя.

– Ну ты, блин, даешь! С такими полномочиями – и левая сотрудница?! Ежу понятно, что у них что‑то есть! Да ладно. Тебе сказали, что на следующей неделе подписываемся?

– Да, – кивнул Костя. – Евгения просила подъехать в понедельник до подписания, что‑то там проговорить надо. Давай в двенадцать?

– Заметано.

– А ты ТОЧНО все знаешь в этой сделке? – с нажимом спросил Костя. – Ты же понимаешь, что потом некуда будет деться?

– Да. Все, как мы хотели. От нас трудовое участие и 10 % взноса в уставной, остальные 90 % вносит Никита. Учет на их стороне, как только мы окупаем инвестиции и возвращаем 40 % доли Никите, становимся равноправными партнерами 50 на 50. И начинаем делить прибыль, ну или дальше развиваться! Там посмотрим. Круто! Все как мы хотели!

– А пиар? Раскрутка? У тебя есть кто‑то?

– Евгения сказала, что и с этим помогут. Как только будет готов запуск первого трака, сделаем праздничное открытие на ярмарке. А потом она хочет втиснуть нас в гастровыставку, где будут лучшие бренды. Она постарается организовать там наше участие!

Борю прям распирало от восторга.

– Только ты учти – мы должны со всем успеть к ярмарке, а это через два месяца.

– Успеем, – пробурчал Костя, – если будешь вовремя предупреждать о таких визитерах.

Он положил трубку и задумался. Его мечта вот‑вот могла стать реальностью. А в голове одна каша. Он не мог сосредоточиться на блюдах, технологии. Как он будет обучать су‑шефов, если он сам толком не опробовал все от А до Я? Нет времени все по полочкам разобрать, со специями еще бардак – все время приходят разные. А тут еще и Евгения маячит, совсем не облегчая работу. «Черт, о чем я только думаю», – ругнул себя Костя. «О девушке, когда надо о работе», – ответил он себе. Еще раз умывшись, он вернулся к своим подгоревшим котлетам:

– Ну что, опять придется бомжиков подкармливать, – усмехнулся Костя.

Он все свои кулинарные эксперименты отдавал местной банде бомжей, жившей неподалеку на пустыре. Для них это был целый пир, а для него удовольствие кормить людей. Причем они были почти гурманами и давали вполне дельные советы. И их критику Костя выслушивал с удовольствием. Он всегда знал, что голодные люди лучше всего ощущают вкус. Если правильно все воспринимать, то даже из неудавшихся блюд можно вынести пользу. Он это понял еще в Португалии, когда дегустатором его тапасов был местный бродяга и его пес. Это тоже процесс обучения – видеть и слышать. Вздохнув, он переложил котлеты в контейнер. И стал готовить все заново.

 

Глава 5

 

В понедельник, как и договаривались, в двенадцать часов Борис с Костей сидели в приемной Евгении и Никиты. Секретарь попросила их немного подождать, т. к. совещание еще не закончилось.

– Без проблем, – улыбнулся девушке Борис.

Они присели на диванчик. Секретарь предложила, как всегда, кофе, но сделать его не успела. Только она подошла к кофемашине, как из кабинета Никиты послышались громкие голоса. Там явно ругались:

– Твою мать, я же сказал ему… – дальше было неразборчиво, и опять отборный мат голосом Никиты. Более ровный и низкий голос что‑то спокойно возражал в ответ, чем, видимо, вызвал еще больший приступ гнева у мужчины. Никита уже настолько громко кричал, что Костя с Борей переглянулись, почувствовав себя неудобно. Потом что‑то бухнуло о дверь и послышался истеричный отборный мат. Секретарь мышью проскользнула на свое место и, быстро набрав телефон, тихо проговорила:

– Славочка, приготовься, он скоро будет, – прикрыв трубку рукой, девушка покосилась на парней. – Да, злой… ну как обычно, – и потом она так же быстро украдкой сбросила вызов, и как раз вовремя. Никита Сергеевич, покрывая матом весь мир, с перекошенным лицом вылетел из кабинета с пиджаком в руках:

– Лида, машину, бл*ть, – не замечая парней как ураган пронесся к выходу.

Борис с Костей встали, не понимая, как вести себя в этой ситуации. Секретарь, опять набрав Славу, предупредила, что Никита Сергеевич спускается. Потом повернулась к парням и немного виновато улыбнулась:

– Бывает, знаете ли, – выглядела она испуганно.

Костя кивнул Боре на дверь приемной, показывая, что, мол, пора уходить, коли Никита ушел. Но в этот момент на пороге кабинета появилась немного побледневшая, но совершенно спокойная Евгения. Она невозмутимо отодвинула ногой с порога разбитую кружку и с каменным лицом обратилась к парням:

– Извините, боюсь, что сегодня нам не удастся поговорить с Никитой Сергеевичем. Ему пришлось спешно отъехать по делам. Но если вы не возражаете, мы можем в моем кабинете обсудить детали учредительного договора. Он уже почти готов.

Она говорила все это ровным спокойным голосом, но Косте почему‑то показалось, что это давалось ей с большим трудом. Ее слегка подрагивающие пальцы, держащие папку с бумагами, подтверждали его предположения. Но держалась она замечательно. Борис же как ни в чем не бывало спросил:

– А что? Что‑то произошло? Мы тут видели…