Мечты о нас

Самое нелепое из всех возможных фраз, которые можно придумать!

– Я весь обратился в слух, – уверяет Дрю, изо всех сил стараясь быть серьезным, но уголки губ дергаются, кажется, он опять догадался, о чем я думаю.

Я прочищаю горло, хотя он и не услышит проявившейся хрипотцы в моем голосе.

– Мой папа хотел, чтобы я извинилась перед тобой. За вчерашний танец. Прости меня, если он выглядит попыткой выставить тебя на посмешище. Я совсем этого не хотела.

Дрю так пристально смотрит на мои губы, что его глаза сужаются. По его растерянному лицу я вижу, что он ничего не понял, поэтому достаю телефон и набираю текст. Но и после прочтения растерянность не уходит. Не мешкая, он достает свой айфон и шлет сообщение на мессенджер.

 

МИСТЕР АЛАБАМА: Я в ужасе! Ты просишь прощения, что выставила меня на посмешище? Пыльная кошечка, я думал, наши отношения строятся на том, что мы поддразниваем друг друга. Означает ли это, что ты больше не работаешь в Службе надирания задниц?

 

Он выпячивает нижнюю губу и смотрит на меня глазами котенка, выпрашивающего вкусняшку. Как можно быть таким здоровяком и выглядеть так беспомощно? Я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не погладить его по голове.

 

ДЖУЛИ: В любом случае я больше для тебя не танцую. Однако Служба надирания задниц работает по штатному расписанию.

МИСТЕР АЛАБАМА: Я подозревал, что этот разговор не к добру, но то, что он закончится катастрофой…

 

Он прижимает руку к сердцу и глубоко вздыхает.

 

МИСТЕР АЛАБАМА: И это как раз в тот момент, когда я мысленно заверил определенную часть моего тела, что она не покроется пылью в твоей компании.

ДЖУЛИ: Я, конечно, пожалею об этом, но все же спрошу: какую часть?

 

Вместо ответа он прислоняется к стене рядом со мной и разворачивает телефон. На экране идет вчерашнее видео. Наверняка Дрю уже в командном чате и потому имеет документальное подтверждение моей юношеской глупости. И может снова и снова пересматривать наивысший момент моей умственной деградации.

Дрю таинственно склоняется ко мне. Почему это незначительное движение заставляет мое сердце сильнее биться? Его дыхание щекочет шею, когда он заговорщически шепчет мне прямо на ухо:

– Даже не знаю, что на этом видео для меня хуже: мое дебильное выражение лица или выпуклость на джинсах.

Прошу прощения? Смех так и рвется наружу. Он точно сказал эти слова? На полном серьезе? По его лицу совершенно невозможно понять.

Дрю снова показывает улику, увеличивая изображение соответствующей части тела. Я непроизвольно фыркаю. Возможно, его признание должно шокировать или вызвать отвращение, но его самоирония полностью меня обезоруживает. На мой смех он благодарно улыбается. Улыбается по‑настоящему, на щеках проявляются ямочки. Бо точно понравится. Надо сказать, что эти ямочки придают ему привлекательности.

– Так тебе понравился мой танец?

Он опять свободной рукой крутит невидимые помпоны. В глазах такое теплое сияние, что я невольно улыбаюсь в ответ.

 

ДЖУЛИ: Наверное, тебе стоит полечиться от одержимости помпонами. Это вызывает у меня беспокойство. Но между нами все хорошо?

 

Вместо того чтобы набрать текст, он делает жест. Мне нужно целое мгновение, пока я вспоминаю, что он означает. Чтобы подавить невольную ухмылку, я прикусываю нижнюю губу. Я как‑то по‑другому представляла наш разговор, но он определенно принес мне облегчение. Может, потому что уже закончился. Может, потому что было весело провести эти две минуты с Дрю. Странно – между нами существует коммуникационный барьер, но, когда Дрю мне улыбается, я не могу избавиться от чувства, что он принадлежит к тем немногим людям, которые меня понимают. Что ему ничего не стоит разобраться в моих мыслях, в которых иногда я и сама путаюсь.

– Дружба? – предлагаю я и протягиваю руку.

– Дружба, – подтверждает он и отвечает на рукопожатие.

Моя ладонь бесследно исчезает в его могучей руке.

Я снова смотрю на него и стараюсь говорить медленно:

– Великолепно. Хорошей тренировки! Как жестом показать «великолепно»?

– Просто скажи, – его тихий ответ звучит как обещание, что он меня всегда поймет, даже если не слышит.

Он выжидающе смотрит на мой рот так, что я от растерянности прикусываю нижнюю губу.

Это так… сексуально!

Я очень медленно приоткрываю губы.

– Вели…

– Извини, я опоздал! – кричит Джейк, и я вздрагиваю.

Он торопливо приближается большими шагами и трогает Дрю за плечо.

Он тоже вздрагивает от неожиданности, отпускает меня и проводит рукой по взлохмаченным волосам.

Я удивленно наблюдаю за странной реакцией Дрю – он поспешно отходит от стены, увеличивая между нами расстояние. Ему не хочется, чтобы нас видели вместе? Мы же не занимались ничем даже отдаленно непристойным, просто разговаривали. Почему ты так сразу напрягся? И улыбка исчезла. Не глядя на меня, он взваливает спортивную сумку на плечо.

Джейк улыбается мне вежливо, но мимоходом, словно замечает мое присутствие, но не придает ему особого значения.

– Пойдем? – обращается он к Дрю, сопровождая вопрос соответствующим жестом. Он в хорошем настроении.

Дрю кивает Джейку и, не глядя на меня, взмахивает рукой на прощание. И все? Он уходит, оставляя меня одну.

Я смотрю им вслед, затем медленно сползаю по стене на корточки. Что это было? Что за прощание, похожее на побег? Или это нормально для него? Может, я слишком остро реагирую… Да, скорее всего. Ничего не было. Не было никаких взглядов между нами. Только моя фантазия и квотербек со своеобразным чувством юмора. Хотя он на самом деле со мной заигрывал, но, разумеется, этим заигрываниям не стоит придавать значения. Мое предложение о дружбе было чисто символическим. Мне не хочется больше проводить с ним время, чтобы получше узнать. Слова Пенни о солидарности все еще не выходят у меня из головы. Нет ни одной разумной причины чувствовать себя отвергнутой. Я извинилась, теперь наши пути расходятся.