Между жизнью и жизнью

Тут из глубин памяти Сэма начал всплывать на поверхность тот странный звонок недельной давности, о котором он уже и забыл – такие звонки были довольно частыми в его работе. «Не дурят ли меня эти люди?.. – первое, что пришло на ум Сэму. – А зачем им это надо?.. Может аферисты?.. А с другой стороны, почему я во всех событиях сразу вижу подвох? Скорее всего, всё намного проще, обычная бытовая сцена. Жили‑были два приятеля сомнительных моральных принципов, один из них недавно купил дорогую машину, а второй решил присвоить её, вот и вся история, а я вечно рисую из всего Агату Кристи…»

Сэм вздохнул, принял солидное выражение лица и начал стандартную беседу с клиентом.

– Ок, теперь по порядку озвучьте обстоятельства дела и сформулируйте свои претензии и требования.

– Значит так. У Эндрю Стивенса был автомобиль Вольво С60 2006 года выпуска, чёрный, в весьма недешёвой комплектации. Пользовался он им редко, да и честно говоря, водил плохо, а я давно мечтал именно об этой модели, но приобрести её в салоне мне не по карману. Как‑то, беседуя с Эндрю у него дома, я предложил ему купить у него эту машину по сходной цене, на что он, подумав немного, согласился. Меня это несколько удивило, я не рассчитывал на такую уступчивость с его стороны. Я знаю его давно, и он всегда отличался корыстолюбием и не желанием идти на компромисс. Но мысль о сбывающейся, наконец, мечте настолько затмила мой разум, что ни о чём другом я и думать не мог. У меня были некоторые сбережения, но их не хватало, и я взял небольшой кредит в банке, чтобы набрать необходимую сумму. Цена представлялась существенной, но всё равно гораздо ниже официальной. Затем мы встретились у нотариуса, насколько я понял, его знакомого, и подписали договор купли‑продажи. Договор был оформлен грамотно, и ошибок в нём я не обнаружил, поэтому никаких подозрений у меня не возникло, как я уже говорил, мысленно я уже крутил руль своей любимой машины. Передав Эндрю указанную сумму в присутствии этого нотариуса, я взял свой экземпляр договора, и мы вышли на улицу. Мы договорились, что до завтрашнего вечера он подготовит машину, и я приеду за ней.

– И что, Вы забрали автомобиль? – с некоторым нетерпением перебил Сэм.

– В том‑то всё и дело, что приехав в назначенное время к его гаражу, я наткнулся на запертые ворота и полнейшее отсутствие каких‑либо следов моего приятеля и моего автомобиля. Я постоял с полчаса и поехал домой.

– Ну, а что ж Вы не позвонили ему и не поинтересовались, где он?

– Звонил, конечно, он не брал трубку… На следующий день он позвонил мне сам и сказал, что я мошенник, заставил его подписать договор, но не заплатил, и что никакую машину он мне отдавать не собирается, более того, он намерен подать на меня в суд за мошенничество. Я вначале рассмеялся и попросил его прекратить эту клоунаду, но он говорил со мной так, как будто разговор записывался на диктофон или кто‑то стоял рядом и слушал. То есть наигранно так, картинно… Я понял, что это совершенно точно подстава с его стороны и нужно срочно что‑то предпринимать. В разговоре он между делом похвастался, что уже нанял очень авторитетного адвоката, то есть Вас, и дело практически в шляпе… Эх, не везёт мне на друзей…

– Хм… Запутанное дело, но мы попробуем разобраться. Вы знаете мне действительно на днях звонил мужчина и, представившись именем Эндрю, рассказал историю, схожую с Вашей. Только, наоборот, по его словам он сам стал жертвой мошенничества. А виноват во всём якобы его приятель.

– А‑аа! Так это, наверное, он и звонил, решил сработать на опережение, подготовить почву, так сказать! Вот подлец! Аферист! Мистер Робертс, я прошу Вас принять мою сторону, поскольку это сторона человека, ставшего жертвой хитрого и расчётливого преступника!

МакАлистер ещё минут десять чуть не плача изливал душу Сэму, клялся в своей бедности и честности, сетовал на тяжёлое существование рядового бостонского клерка и умолял помочь ему, во что бы то ни стало наказать бессердечного и гнусного мошенника Эндрю Стивенса.

Устав от этого душераздирающего представления, Сэм встал и жестами дал понять посетителю, что тому пора оставить адвоката наедине с его мыслями. Артур послушно вскочил и совершенно непохожий на себя самого получасовой давности, как домашний пёс поскакал к двери, по пути чуть ли не падая на колени перед провожающим его Сэмуэлем, и изрядно упражняясь в подхалимаже. Сэма немного смутило такое поведение «клиента», но он старался держать себя в рамках этикета и лишь сказал Артуру, что подумает над этим делом и позвонит ему на днях. Артур чуть ли не в реверансе протянул адвокату свою визитку и, нащупав задними частями тела открытую дверь, растворился в коридоре…

Уважаемый адвокат сел за свой стол и, положив перед собой чистый лист бумаги, начал как обычно думать, искать логику. Логика находилась с трудом. С одной стороны правдивая история недалёких «бывших приятелей», решивших обмануть друг друга и в итоге обманувших себя самих, а с другой возможная афера, направленная против самого Сэмуэля Робертса. Сэм искал ключи в поведении этих двух людей, в их словах. Искал неточности в описаниях, в показаниях. И неточности были. Например, в начале разговора Артур сказал, что Эндрю позвонил ему на следующий день и стал угрожать, но ближе к концу он заявил, что на следующий день случилась несостоявшаяся встреча, а позвонил ему Эндрю лишь ещё через день, то есть получается, что через два дня, а не на следующий. Мелочь вроде, но ведь из таких мелочей обычно и строятся железобетонные замки следственной логики.

Да и вообще, не внушали они доверия, ни один, ни другой. Какая‑то наигранность в их поведении была, какая‑то артистичность, даже не всегда завуалированная. «Или они решили, что адвокат Сэм Робертс лопух, или всё это правда, а у адвоката просто разыгралась фантазия», – размышлял Сэм. Нарисовав на листе понятные только ему фигуры и схемы, он медленно допил кофе, уже остывший от ожидания. Он не заметил того, что кофе уже остыл, его мысли были заняты другим. Он встал, как обычно, оставив всё на столе, подошёл к вешалке и медленно начал надевать на себя по очереди сначала кашемировое пальто, затем шёлковое кашне и, наконец, стильную фетровую шляпу. Повесив на левую руку зонтик‑трость, правой он взял с комода ключ и направился к двери уверенным шагом. Выйдя в коридор, он осмотрелся, и автоматическим движением закрыв дверь, не торопясь, пошёл к лестнице. Офис находился на третьем этаже, и хоть в здании был лифт, Сэм предпочитал спускаться по лестнице, скользя рукой по лакированным дубовым перилам. Проходя на уровне второго этажа, Сэм столкнулся с мужчиной, одетым в кожаную куртку и кепку‑восьмиклинку. Не сказать, что вид у него был криминальный, скорее Сэмуэль был склонен всех подозревать и искать логику и взаимосвязи там, где их, скорее всего, нет. Мужчина бегло посмотрел на Сэма, но лицо его не отразило каких‑либо эмоций. «Либо он профессионал, либо обычный прохожий, – подумал адвокат. – И всё же что‑то тут не так…» Сэм спустился до первого этажа, затем тихо развернулся и посмотрел наверх. Мужчина в кожаной куртке поднялся на третий и тоже остановился, как будто решил закурить, но передумал. Сэм хотел было проследовать за ним, но решив, что излишне подозрителен, продолжил путь на улицу. Мужчина в кожаной куртке направился по коридору в сторону офиса адвоката…

Проходя мимо консьержа, Сэм как обычно приставил указательный палец к шляпе и попрощался. Бросив последний взгляд на лестницу, он вышел на улицу.

Стояла в общем тихая для поздней осени погода. Было достаточно сухо, носился лёгкий ветерок, танцуя бесконечные вальсы с сухой листвой, солнце не показывалось, но было тепло. С хрустом давя дорогими кожаными туфлями свежеупавшие кленовые листья, Сэм шёл по тротуару к автобусной остановке.

Всю дорогу домой он смотрел в окно на эту прекрасную осень, которая совсем скоро станет промозглой сырой и тусклой зимой. И тут он впервые за сегодня подумал о жене. Она, наверное, уже пришла с работы и готовит ему ужин. «Она, наверное, искренне любит меня, – думал Сэм. – Неужели, я – это её жизнь, всё, что ей нужно в жизни?..»