Молчание Соловья

Все это великолепие отражалось в водной глади рукотворного водохранилища, окруженного пышной зеленью парков и ботанических садов. Судоходный канал со сложной системой мощных шлюзовых камер соединил водохранилище с руслом Реки.

Большие и малые денежные потоки всего региона, чутко уловив благоприятные перемены, развернулись в сторону территории перспективной застройки. Одно за другим стали появляться по соседству с Башней новые высотные здания, в которых размещались офисы крупных банков и компаний, биржи, брокерские и адвокатские конторы, торговые и развлекательные центры, отели, жилые апартаменты класса «люкс», фешенебельные магазины и салоны, казино и рестораны. Местная городская среда становилась все более насыщенной и плотной, ускоряя все протекающие здесь процессы и события, придавая им масштабную значимость и судьбоносность.

Обустраиваясь на новом месте, здешние толстосумы соревновались друг с другом в размахе своего бизнеса, дороговизне интерьеров и баснословности расходов на мелкие пустяки и капризы. Зеркальную гладь водохранилища усеяли яхты стоимостью в миллионы долларов. Бентли, Феррари и Майбахи стали обычным делом на улицах нового квартала. А стоимость главной Рождественской елки, которую ежегодно устанавливали на набережной водохранилища, была сравнима с годовым бюджетом какого‑нибудь провинциального и не самого захудалого городка.

За высоту и роскошь небоскребов, особенный колорит и стиль жизни новый квартал получил в народе меткое и точное название – Эмираты.

Со временем финансово‑промышленная корпорация «Элефант», которую возглавлял Лещинский, объединила в различных регионах страны около десятка банков и страховых компаний, промышленные предприятия и перерабатывающие комбинаты, крупные строительные компании, портовые терминалы и посреднические фирмы. Лещинский владел значительной долей металлургических активов, а в последнее время интенсивно инвестировал определенную часть средств в развитие туристической инфраструктуры региона.

Не смотря на относительно молодой возраст – ему не было еще и сорока лет – Лещинский успел стать личностью не просто популярной, а легендарной, почти мифической. В народе даже ходили слухи, что нет на самом деле такого человека, что Корпорацией управляет теневой кабинет, а роль ее главы исполняет всего лишь подставное лицо – неизвестный актерчик неизвестного театра, потому как не может в реальной жизни один человек так много совершать, быть столь успешным и обладать такой массой достоинств и непреодолимой привлекательностью. И что биография Лещинского, история его стремительного взлета на вершины бизнеса, о которую стерли перья все журналисты центральных и местных СМИ – всего лишь умело слепленная и оплаченная большими деньгами подтасовка, «легенда», говоря языком разведчиков и шпионов.

Первые упоминания о фактах биографии Вадима Лещинского со ссылкой на неофициальные источники относились к самому трудному и драматичному периоду эпохи Великих Экономических потрясений – начальному – и содержали в себе целый ряд противоречий и недомолвок. Одни утверждали, что еще, будучи студентом – при этом не упоминалось, какого именно вуза – юный Лещинский тяготел к идеалам демократии и был даже замечен во время известных событий девяностых годов на московских баррикадах с автоматом Калашникова наперевес. Другие возражали, что именно в тот период Лещинский активно развивал бизнес на Дальнем Востоке, таская на своих плечах через российско‑китайскую границу баулы с китайскими термосами и контрафактными «адидасами».

Первый значительный и документально зафиксированный успех пришел к Лещинскому, когда в Эпоху большого дефицита он организовал поначалу небольшое предприятие по производству уксуса и горчицы. Поговаривали, что к реализации этой простой бизнес‑идеи его подтолкнули ежедневные сетования соседки по коммунальной квартире, которая не представляла без уксуса и горчицы свое любимое блюдо – холодец. Оказалось, что десятки, сотни тысяч людей в разных регионах страны тоже испытывали нужду в этих нехитрых продуктах. Но кому было дело до этого в тот момент, когда покупались и перепродавались целые отрасли экономики?

Лещинского, сделавшего свой первый солидный капитал на специях и приправах, окрестили Уксусным Королем. Это звание прочно приклеилось к нему и продолжало сопровождать его некоторое время даже после того, когда путем, казалось бы, невероятных, стремительных слияний и поглощений он практически на пустом месте в кратчайший срок создал свою Корпорацию.

В весьма неспокойные периоды дележа сфер влияния и рыночных сегментов Лещинскому удавалось успешно отбивать атаки рейдеров на свои особо прибыльные предприятия. Ему самому был свойствен атакующий стиль во всем, чем бы он ни занимался, и даже коррупционно‑чиновничий аппарат испытывал трепет при одном упоминании о его имени. Правда, случилось как‑то раз одна темная история.

Возглавлявшее региональную контрольно‑счетную палату лицо, занявшее этот пост в результате череды скоропостижных кончин своих крайне болезненных предшественников, предъявило Корпорации серьезные претензии относительно законности созданных Лещинским благотворительных фондов. В прессу стали просачиваться невероятные слухи о том, что под прикрытием этих фондов отмывались огромные деньги весьма сомнительного происхождения, и кто‑то из особо ретивых местных депутатов в своем публичном выступлении попытался даже увязать имя Лещинского с торговлей оружием и наркотиками. По всему было видно, что у истоков механизма, в одночасье заработавшего против молодого и удачливого предпринимателя, стояли очень серьезные лица.

Конкуренты потирали руки. На лакомые куски мысленно уже поделенного пирога открыли рот и государственные структуры. Их желудочный сок начал выделяться особо интенсивно после того, как Лещинского все же упекли в следственный изолятор.

Оглядев скромный интерьер помещения, в котором он оказался, оценив пробелы в его санитарно‑гигиеническом содержании, Лещинский затребовал у охраны ведро с водой и под восхищенные возгласы надзирателей вымыл заплеванный пол камеры своим белоснежным пиджаком от Роберто Кавалли. Завоевав таким способом расположение сотрудников пенитенциарной системы, Лещинский умудрился, находясь под следствием, получить в свои руки ценный компрометирующий материал на своих противников. На первом же судебном заседании, войдя, как говорится, в кураж, и, опираясь на упрямые факты добытого компромата, он произнес столь зажигательную речь, в которой обличал прогнившую насквозь коррупционную систему, ставшую настоящей «цитаделью беззакония», что был моментально оправдан и стал называться с тех пор в народе не иначе как «Гудвин – Великий и Ужасный».

Нимб, витавший над знаковой личностью Лещинского, озарял своим волшебным светом практически все, к чему имел отношение финансовый магнат, в том числе и деятельность его Корпорации. Крупнейшие предприятия и фонды могли, закрыв глаза, под честное слово участвовать вместе с «Элефантом» в самых невероятных проектах, и никогда об этом не сожалели. И даже крутые менеджеры из РАО АЭС не пользовались у девушек Нурбакана таким же успехом, какой умел завоевать безусый компьютерщик‑практикант только потому, что он работал в «Элефанте».

Если бы не финансово‑промышленный бизнес, Лещинский вполне мог бы сделать солидную карьеру в бизнесе модельном. Этот сероглазый брюнет относился к тому типу мужчин, которым невероятно идет трехдневная щетина, распахнутая на груди черная шелковая рубашка, золотая цепочка и взъерошенные в тщательно продуманной небрежности волосы. Лицо его было утонченно и красиво. Правда, линия рта могла бы показаться излишне мягкой и женственной. Но это с лихвой компенсировали твердый, решительный подбородок, аскетические щеки, и сильный, пронзительный взгляд из‑под низких ровных бровей.