Найти тебя

– Какие пацаны нежные пошли, твою мать, – сказала я самой себе, плюнула на все и направилась в комнату развешивать плакаты, которые подарил мне Артем.

– О, что у тебя там за плакаты? – спросил папа.

– Пап, почему мальчики такие дебилы?

Папа опешил от моего неожиданного вопроса и даже не успел сориентироваться. Я зашла в комнату и хлопнула дверью. Сейчас меня раздражал весь мир, но в особенности Юра и Артем. Я решила, что мне жизненно необходимо выплеснуть эмоции, и позвонила своей лучшей подруге Наде. Как только она взяла трубку, я тут же выдала ей:

– Надь, парни дебилы…

– О, Боже, что случилось?

И пока я изливала свою душу подруге, валяясь на кровати и попивая колу из банки, все же параллельно думала о том, что сегодня вечером нужно будет идти с Юрой в нашу компанию, и безумно этого боялась. Боялась, во что это может вылиться.

 

Глава 5

 

К вечеру я немного остыла и перестала злиться на Юру. Появилась тревога из‑за того, что мы немного повздорили из‑за полнейшей ерунды. Сегодня я решила надеть папину кофту с Микки Маусом, которой уже лет двадцать точно. Выглядит она обалденно. На старых фотографиях папа в ней такой еще молодой, худощавый, не то что сейчас.

– Возвращайся не позже двенадцати, – сказала мама, когда я направлялась к выходу.

– Хорошо, мам.

Наконец мне стали разрешать гулять допоздна, надоело возвращаться домой к десяти, когда многим моим друзьям разрешали гулять подольше. Конечно, мама сначала была против, но бабушка настояла, что пора дать мне больше воли. Бабуля у меня обалденная, прогрессивная, я бы сказала. Именно она подсадила меня однажды на рок, в детстве с ней я любила вытворять Бог знает что. Наверное, бабушка в душе так и не повзрослела, в отличие от моей мамы, которая постоянно искоса на нас поглядывала.

– Юра с тобой идет? – выкрикнула бабушка из своей комнаты.

– Да‑а‑а, – протяжно повторила я. Иногда у бабули проблемы с памятью.

– Ты будь с ним рядом, а то он слишком скромный, это ты у нас всех на голову поставишь, – заметила бабуля.

– Вот еще, он уже взрослый, сам может за себя постоять, – не согласилась мама. – Подожди, у тебя на волосах что‑то прилипло.

Мама подошла ко мне и сняла с волос нитку, а потом начала поправлять кофту, возмущаясь, что я не погладила ее перед выходом. Иногда мама бывает чересчур дотошной, наверное, это проф деформация, она работает бухгалтером уже много лет. Но все же, если бы не ее любовь к порядку, нашему дому давно пришел бы конец. Нас с отцом и бабушкой не очень‑то заботит, в какой последовательности расставлены книги на полке. Хотя в плане педантичности моя сестра очень похожа на маму, а когда они в тандеме начинают гнуть свою линию, уши вянут и хочется застрелиться от скуки. В такие моменты мы с бабушкой и отцом любим отшутиться и тихонечко свалить в закат.

– Вот так лучше, будь на связи. Телефон не забыла? – спросила мама.

– Не‑е‑е‑ет, – вздохнула я.

– Ладно, иди, – дала благословение мама, и я поспешила удалиться из дома, пока ко мне не пристали еще с какой‑нибудь ерундой.

Выбежав за дверь, я вздохнула полной грудью. Такой классный теплый вечер, солнце, уходящее за горизонт, спящий возле будки Мухтар, которому на голову приземлилась бабочка‑капустница. А еще небо такое нежно‑голубое и проблескивающая луна, обожаю, когда она встречается с солнцем. Будто встреча двух влюбленных, которым не суждено быть вместе, но иногда судьба позволяет им найти друг друга.

– Привет, – послышался голос Юры. Я стояла на крыльце и поэтому посмотрела на него сверху вниз. На мгновение я замерла. Сейчас Юра выглядел иначе: на нем были джинсы, белые кеды, черная футболка и поверх нее клетчатая рубашка. Единственное, что выдавало в нем эмо, – это его прическа, однако она уже не сильно привлекала внимание. В целом его прикид выглядел довольно стильно.

– Привет, – лаконично ответила я и спустилась к нему. Между нами повисло неловкое молчание из‑за недавней ссоры, и я решила как‑то сгладить напряженную обстановку. – Классный прикид.

– А у тебя классная кофта, – заметил он.

Я развеселилась:

– Это папина.

– Ого, неплохо сохранилась, – удивился он.

– Маме надо сказать спасибо, она бережет старые папины вещи.

Мы снова замолчали, я не знала, куда деть глаза, смотреть на Юру вдруг стало из‑за чего‑то неловко, поэтому я решила объявить:

– Ладно, пошли, а то ребята уже небось вовсю собираются!

Мы направились на футбольное поле, где почти каждый вечер собирались подростки. За всю дорогу мы с Юрой перебросились лишь парочкой слов. Не понимаю, почему мне вдруг стало неловко находиться рядом с ним, раньше такого не было, мы просто общались, и все. И он тоже молчал и все время думал о чем‑то. Может, спросить, о чем он думает? Нет, глупо будет выглядеть.

– Вот мы и пришли, – сказала я, нарушив тишину. Юра ничего на это не сказал, а лишь молча пошел за мной.

– О, Анька! – Меня тут же встретили друзья. Много друзей. Компания явно оживилась. Пацаны, как обычно, сидели на старых лавках с банками пива и сигаретами, матерились и громко ржали. Я со всеми поздоровалась и перебросилась парочкой слов. Потом, опомнившись, поняла, что не представила Юру.

– Это мой старинный друг, мы с ним десять лет не виделись, приехал вот тут недавно, зовут Юра, – сказала я.

– Владос, – представился один из компании и протянул руку, которую пожал Юра. Остальные тоже его поприветствовали. Вроде бы знакомство прошло нормально.

– О, привет, Ань, только заметила тебя, – сказала Надя, моя лучшая подруга. Мы с ней обнялись, а Юра поздоровался с Надей. В детстве мы порой играли втроем, поэтому смутно, но все же они помнили друг друга. Однако Надя скоро переключила внимание на меня: ринулась рассказывать последние сплетни. Я старалась слушать ее, но одновременно с тем боялась с головой уходить в водоворот событий и бросать Юру одного.

– Кстати, пиво будешь? Артем притащил. А, вон он идет, – сказала Надя, протягивая мне банку. Сейчас мне было немного не до этого, не хотелось показаться перед Юрой какой‑то алкашкой.

– Не хочу сегодня, – ответила я и взглянула на приближающегося Артема.

– Народ, там сегодня на мотоциклах будут гонять, погнали, – крикнул Артем.

– О‑о‑о, – протяжно откликнулись ребята.