Непрощённые

Сингур попытался провести обманный маневр, поднырнув под локоть шенни, но тот просто отступил на шаг назад, как будто заранее предугадывал каждое движение противника.

– Твой взгляд указывает направление, куда ты хочешь ударить. Это плохая привычка.

– Ты просто нечеловечески ловок, шенни, – пробурчал принц. – Это нечестно.

Лезвие менайского клинка со свистом рассекло воздух и коснулось груди Сингура. Принц довольно ловко увернулся, но будь то настоящим ударом, он бы попросту не успел.

– Мягче запястье, мальчик‑принц! Чем больше ты напрягаешь руку, тем легче будет выбить у тебя оружие, – сказал Мэйр и тут же подтвердил слова действием.

Потирая руку, принц сердито смотрел на шенни.

– Это нечестно, – повторил Сингур с досадой.

– А ты думаешь, враг будет честен с тобой? Ты – воин, принц, а значит должен быть готов к тому, что приемы противника будут далеки от того, к чему ты привык в тренировочных боях. Подними меч, или еще постоим?

Словно бы нехотя, принц нагнулся за мечом и сделал резкий выпад снизу, метя по ногам шенни.

Конечно, сталь рассекла только воздух на месте, где только что стоял Мэйр, но сам он довольно усмехнулся.

– Хорошо, Сингур. Ты должен быть непредсказуем в бою. В жизни у тебя неплохо получается, осталось научиться тут.

Он откровенно смеялся, явно припоминая Сингуру его утреннюю выходку.

– Жаль, что ты позволяешь мне удивить тебя и не обижаешься на это только в бою, – огрызнулся принц.

– Жаль, что удивить меня, тебе не удается и тут, – сказал Мэйр и снова парировал удар принца.

Шенни неуловимым движением чуть повернул корпус, и, увлекаемый силой инерции, Сингур потерял равновесие и чуть не упал.

– Похоже, на сегодня хватит, – сказал Мэйр.

Принц тряхнул головой. Он тяжело дышал, темные волосы прилипли к мокрому от пота лицу. Взгляд серых глаз сейчас был злым и колючим. Может, конечно, Сингур ожидал чего‑то другого от боя с шенни, а может просто понял, что дразнить Мэйра было не лучшей идеей и сейчас досадовал на себя самого.

– Ты бы мог просто положить меня к себе на колени и отшлепать, – пробормотал он. – Чего было устраивать это представление?

Все‑таки, понял. Мэйр чуть улыбнулся и сказал:

– Хотел посмотреть на что ты годишься, – и добавил, смягчая колкость, – Буду учить тебя, если хочешь. Зоэрани – хороший воин, но ее оружие – кинжалы.

– Меня обучали и мечники, шенни.

Мэйр пожал плечами.

– Дело твое, принц. Я увидел, что мне нужно было.

Сингур было вспыхнул гневом, но тут же чуть смущенно рассмеялся.

– Вот ты язва, Мэйр! Конечно, я хочу, чтобы ты обучал меня – ты явно искусный воин. Просто мне показалось, что ты отыгрываешься на мне за то, что утром я сумел тебя смутить.

– Может самую малость, – спокойно признался Мэйр.

– Ну вот, – удовлетворенно выдохнул Сингур. – Ты хотя бы понимаешь, что насмехаешься над принцем и будущим Императором, а? А потом еще и унижаешь его, демонстрируя свое превосходство, как воина.

– Вот станешь Императором, прикажешь меня казнить, принц, а пока лучше я тебя поунижаю, чем кто‑то другой убьет или возьмет в плен. И потом, где тут унижение? Всегда найдется тот, кто более умел, силен и опытен. А ты еще долго и достойно держался, уж поверь.

– Старался произвести на тебя впечатление. Ты вот на меня произвел, – Сингур слегка насмешливо и с вызовом смотрел шенни в лицо. – Особенно утром.

Мэйр нарочито тяжело вздохнул.

– Все никак не угомонишься, мальчик‑принц?

Сингур вскинул голову и ослепительно улыбнулся.

– Не‑а. Даже не надейся. Тут у тебя с тоски подохнешь иначе.

Он развернулся, заложил руки за спину и, что‑то напевая под нос, пошел в сторону хижины.

Мэйр остался стоять. Ну что ты с ним будешь делать. Не любит сдаваться мальчик‑принц, предпочитая оставлять последнее слово за собой. Впрочем, может для будущего правителя империи – это не самый большой порок. Скорее даже достоинство. Вот только сам Мэйр не жаловал таких игр. А уж с людьми – тем более. Но, как ни странно, ни злости, ни раздражения он не испытывал. Удивление – пожалуй. И что‑то иное, позабытое уже очень давно. Когда‑то так веселились молодые шенни, и поддразнить старших соплеменников, отточить когти, втягивая в шутливую забаву, считалось не зазорным. А потом и похвалиться своей смелостью. А суровые, казалось бы, воины и охотники, снисходительно позволяли им это.

– Ну ты идешь уже? – весело окликнул его Сингур, стоя у входа в хижину. – А то я доем остатки мяса один.

 

Ночной лес серебрился, залитый светом огромной луны. Она нависала низко над самыми кронами деревьев, как будто вот‑вот упадет на землю. В такие ночи любой Старший чувствует себя единым и с этим лесом, и с этой ненормальной луной. Хочется кататься по мягкой, устланной листьями и мхом земле, дрыгать лапами в зверином восторге, чесать спину о корни и совсем забыть, что приносят дни. Есть только ночь, луна, серебряный лес и абсолютная свобода.

Повинуясь зову луны, Мэйр прыжками несся через лес, пока перед глазами не открылась равнина. Но тут не должно было быть никакой равнины. Шенни резко осел на задние лапы. Прямо перед ним, сколько хватало взгляда, расстилалась ровная, как ладонь, голая долина. Где то вдали виднелись неясные очертания каких‑то развалин. Внезапно подул ветер – мощно, с подвыванием. Рванул дальше, взметнув пыль, умчался в сторону руин.

– Пойдем, я покажу тебе, – раздался голос в голове Мэйра.

Шенни зашипел и подпрыгнул, озираясь. Сами собой обнажились клыки, шерсть на спине поднялась гребнем.

Белый и длинный Непрощенный стоял рядом с ним, не шевелясь.

Мэйр зарычал, мягко отступая в сторону.

– Тебе не надо бояться, – лишенный всякой интонации голос снова вполз в голову шенни.

Говорил ли Непрощенный или его слова просто вплывали в сознание, Мэйр так и не понял. Но ощущение было очень неприятным.

– Пойдем…